Елена Федорова - Башмачник по имени Время (сборник)

Он молитвенно сложил руки и негромко запел. Запел, чтобы не думать о предательствах, следующих за ним по пятам. Здесь на вершине Зойлинг ему хотелось забыть обо всем, обо всех, от кого он сбежал, чтобы насладиться одиночеством…

Дорога вниз всегда была короче. Всегда. А сегодня Эльза сделала несколько шагов и оказалась у подножья горы, в зеленой долине, через которую бежала прозрачная стремительная речка. Эльза набрала в ладони воды, плеснула себе в лицо, чтобы охладить пылающие щеки.

– Наваждение, – подумала она. – Зачем он здесь? Почему он не седовласый старец? Что значат все его слова? Это откровение или желание угодить мне, наслаждающейся одиночеством? Слишком много вопросов. Слишком… Нужны ли на них ответы? – она набрала еще воды в ладони, умылась, сказала сама себе:

– Я не стану думать о вас. Никогда. Я не побегу за вами следом. Я – Зойлинг, одинокая горная вершина. О-ди-но-ка-я, – улыбнулась. – Вы правы, одиночество – мое любимое состояние. Я ищу уединения, чтобы…

Эльза поправила волосы, зашагала по тропе, негромко напевая. На землю упало несколько крупных дождевых капель. Вначале робко, несмело, извиняясь. А потом настойчиво, с грохотом и шумом вниз обрушилось небо. Стена дождя сделала невидимым пространство. Серая пелена облаков спустилась так низко, что стало трудно дышать.

– Что вы стоите, Зойлинг? – крикнул он, схватив Эльзу за руку. – В двух шагах отсюда домик егеря.

И она пошла за ним. Не пошла, побежала к спасительному укрытию. Двери домика были закрыты на большой замок. Зато на крыльце, где они устроились, было сухо.

– У вас есть дождевик? – спросил он, глядя на вымокшую Эльзу.

– Нет, – смущенно ответила она.

– Возьмите мой.

– А вы?

– Я? – он беззаботно рассмеялся. – Мне полезно охладиться. Я слишком быстро бежал вниз с горы, чтобы… – он подмигнул Эльзе. – Хорошо, что дождик полил, правда?

– Хорошо, – сказала она, набросив на плечи его дождевик. – Я первый раз попала под дождь в горах. Восемь лет я брожу по этим тропинкам и…

– И я брожу здесь восемь лет! – воскликнул он. – Правда, я приезжал не пару недель позже.

– А я на пару недель раньше, – сказала она. – Поэтому…

– Поэтому! – воскликнули они одновременно.

– Поэтому, мы ничего не знали друг о друге, Зойлинг, – сказал он.

– Меня зовут Эльза, – улыбнулась она.

– А меня Марсель Паньоль, – представился он. – Сегодня мой день рождения. Мой сорок восьмой день рождения. Поужинаете со мной? – она пожала плечами. – Мы можем начать наш ужин прямо сейчас, – улыбнулся он, усаживаясь на пол. – Присоединяйтесь. Представьте, что мы жители провинции Прованс. Мы можем вкушать все, что видим вокруг. Давайте насладимся дождем, запахами трав, красотою горного пейзажа и утолим жажду превосходным ронским вином, от которого хочется смеяться и петь.

Он достал из своего рюкзака бутылку темного вина, налил в два металлических стаканчика, протянул Эльзе.

– За вас, Зойлинг!

– С днем рождения, господин Паньоль!

– Марсель, – улыбнулся он. – Марсель.

– За вас, Марсель. С днем рождения! – сказала она. – Пусть исполниться самое заветное ваше желание.

– Благодарю, – нараспев проговорил он, сделал маленький глоток вина. – Пейте, Зойлинг, вино отменное. Оно пахнет корицей, эстрагоном, майораном, базиликом, розмарином, кервелем и липой.

– И немного тмином, – сказала Эльза, сделав глоток тягучего ронского вина.

– Вы правы, – улыбнулся он. Извлек из рюкзака небольшой сырный кругляш, разломил пополам.

– Это волшебный горный сыр Прованс. Есть его нужно только в горах, чтобы ощутить вкус и аромат, чтобы прикоснуться к волшебству. Я хотел съесть его на вершине, сидя в каменных ладонях, но ничуть не жалею, что вкушаю его сидя на крылечке. Дождь, стучащий по деревянной крыше, низкие серые облака, укутавшие нас, придают таинственное очарование происходящему. Я рад, что у меня появился компаньон, с которым я могу разделить трапезу, которого я могу угостить вином, сыром и… – он подмигнул Эльзе, раскрыл свой рюкзак. – И хлебом помп, наполненным добросердечием и благодарностью.

Эльза приняла хлеб из рук Марселя, вдохнула его аромат, прошептала:

– Спасибо вам. Я никогда не пробовала такой хлеб. Сегодня, в самом деле, волшебный день. Самый удивительный день в моей жизни.

– Переломный момент в жизни каждого из нас, – проговорил он, поднимая стаканчик. – За нашу встречу!

– За нашу вершину, – улыбнулась Эльза. Она пригубила вино и негромко запела. Запела ту самую песню, которую пела сидя на вершине Зойлинг.

Марсель с интересом разглядывал бледное, незагорелое лицо Эльзы с грустными серо-зелеными глазами, и думал о том, что не желает расставаться с ней. Ему хотелось, чтобы дождь не прекращался, чтобы не возвращался егерь, чтобы их пребывание здесь продлилось как можно дольше и стало вечностью.

Эльза замолчала, а ее голос еще долго звучал над долиной. Она слушала его, мечтая о том, чтобы очарование сегодняшнего дня не прекращалось. Ей не хотелось думать ни о каких потом. Не хотелось строить никаких планов на будущее. Важна была сиюминутная радость, разлившаяся по всему телу, рвущаяся наружу песней и звонким смехом.

– Меня заставляет петь и смеяться удивительное ронское вино, – подумала Эльза.

– Удивительное ронское вино заставляет меня смеяться и петь, – сказал Марсель, широко улыбаясь.

– Пойте, – разрешила Эльза, рассмеявшись. – Пойте, теперь ваша очередь петь песню Зойлинг.

Он обхватил колени руками, чуть приподнял голову и запел тонким, почти детским голоском. Эльза подалась вперед.

– Удивительно, – прошептала она, когда он закончил свою песню. – Как это у вас получается?

– Модуляция волн, – ответил он, сделав серьезное лицо.

– Модуляция волн, – повторила Эльза. Марсель рассмеялся. Рассмеялся звонко и беззаботно, как мальчишка. Эльза тоже рассмеялась. Ей стало легко. Наступило освобождение от обид и разочарований. Обидные слова превратились в брызги дождя, ложь, окружавшая ее все эти годы, утекла вместе с водой горной реки. Свобода! Освобождение! Эльза выбежала под дождь, принялась кружиться, подставив каплям лицо. Марсель запел новую песню. Его красивый бархатный баритон звучал громко, уверенно. Эльза побежала к реке, опустила руки в воду, прошептала:

– Прочь, прочь все, что мешает, все, что душу держит в плену. Я свободна. Я улетаю в мир любви, в неземную страну, – она поднялась, посмотрела на светлеющее небо, сказала:

– Я могу вас взять с собой, господин Марсель Паньоль, если захотите.

Марсель не слышал ее слов. Он пел песню Зойлинг. Он видел, что небо просветлело, что дождь перестает, что ветер стихает. Он заметил, как заблестели глаза Эльзы, зарумянились ее щеки и губы задрожали. Она что-то говорила, стоя у реки. Она что-то шептала дождю. Она что-то отдавала ветру. Пусть. Потом, если будет нужно, он обо всем узнает. Узнает, если будет нужно…