Сергей Ильичев - Танцы с дьяволом

– С удовольствием. Не помню уже, когда последний раз по лесу-то просто гулял.

Батюшка уже занес топор в сени и вышел уже с лукошком, что, вероятно, нашел в оставленном доме. И они, переговариваясь, пошли в лес. Не успели они зайти в лес, как дорога стала практически непроходимой.

На самой тропке лежали поваленные мелкие деревья, что служили настилом для тяжелых машин. Но в обе стороны от дороги войти было уже трудно. Поваленные комли деревьев веером перекрывали всякий путь, отпиленные и брошенные за ненадобностью тонкомерные вершины лежали вповалку.

Пока перебирались через них, и Санникову, и отцу Михаилу стало уже не до грибов. А тут еще где-то рядом раздался выстрел. Вскоре они нашли и того, кто стрелял. Это был Новиков. Он, вероятно, чуть свет вышел на охоту, да оступился и теперь вот лежал на земле с зажатой между двух стволов ногой.

– Что у вас с ногой? – добравшись до Новикова первым, спросил его Санников.

– Поиграл вот с вами в казаки-разбойники. Возможно, что это только сильный вывих.

На поляне показался, встревоженный услышанным выстрелом, участковый Ефремов. Он подбежал к Новикову, все еще лежавшему на земле.

– Нужна помощь, Дмитрий Федорович?

Новиков лишь слабо махнул рукой.

– Видимо, придется нам делать носилки, – сказал священник.

И мужчины стали искать подходящий для этой цели материал.

Пока делали носилки и несли Новикова до дома, Смирнов и Михайличенко, проснувшись, уже сидели за пустым столом.

– И зачем я сдуру согласился на этот аттракцион? Всю неделю без бабы. Ни выпить толком, ни пожрать, – говорил напарнику Смирнов, будучи в сильном раздражении.

– Ты видел, как поп вчера зачем-то глину в дом метал? Он, что, зимовать тут собирается? – вдруг спросил его Михайличенко.

– Да это он блаженным перед телезрителями прикидывается. Привык, чтобы у него под задницей всегда тепло было. Не иначе как свою печку той глиной обмазывать станет.

И тут Михайличенко достает миниатюрный мобильный аппарат.

– Ну, ты даешь! – обрадовался Смирнов, увидев у него запрещенный участникам для использования телефон.

Михайличенко услужливо передает Смирнову свой аппарат.

– Звони, пусть твои ребята по реке ночью харчи подкинут, а то тут действительно последнего здоровья лишишься.

И Смирнов стал набирать знакомый номер.

Санников и Ефремов на носилках донесли Новикова до дома отца Михаила. Батюшка, не успев войти, сразу же бросился к русской печке, и уже через пару минут в топке ярко играл огонь. А самого Новикова ввели в горницу и посадили на единственный оставшийся целым табурет. После чего Санников и Ефремов вышли на улицу.

– Пойду окунусь, а то взмок весь, пока шли. Не желаешь со мной? – спросил напарника Алексей.

Ефремов, не отвечая, закуривает.

Санников уходит к реке один.

На пороге дома появляется отец Михаил.

– Что ты с ним так строг?

– А что мне с ним, целоваться нужно было? Полстраны скупил, и все ему мало.

– Ты прав! Но он хочет, чтобы его комбинат стабильно давал продукцию. И лучше он, чем какой-нибудь иностранец. По крайней мере он свой. А со своим всегда можно найти общий язык и договориться. Он такой же, как и ты. К тому же, как раньше говорили, мы все одним миром мазаны и одну веру исповедуем. А тебе бы все шашкой махать…

– Ему тоже только наш лес нужен.

– Возможно, но он хочет, чтобы лес мужики не воровали, а планово заготавливали для нужд того же комбината, а это уже большая разница. Плюс стабильный заработок и не захламленный лес.

А Санников уже нырнул в воду.

Священник продолжал:

– Сейчас ведь как? Мужик ночью кое-как свалил свой лес и получил пять тысяч. Из них одну тысячу он отдаст водителю фискара, три тут же отнесет в магазин как долг за продукты, что он брал там для семьи как бы в кредит. И что ему остается на жизнь? Водитель фискара уже в свою очередь отвезет лес на чью-то частную пилораму и получит за это еще тысячи три, не более.

– Если не нарвется на нашего же брата милиционера, – вставил слово и Ефремов.

– Точно! И тогда вынужден будет поделиться еще и с ними. А пиленый лес, уже в свою очередь, повезут в столицу и еще не менее трех тысяч уйдет на взятки гаишникам в пути… И ты наивно полагаешь, что кто-то будет пресекать этот постоянный денежный приток? Да никогда в жизни. Это, если ты хочешь знать, тоже своего рода финансовая пирамида.

Санников в это время уже выходил из воды.

– Закон нужен хороший, – чуть ли не мечтательно сказал Ефремов.

– Пока ты его дождешься, ни леса, ни земли не останется… Сейчас мужика повязали воровством, а вскоре всех повяжут еще и кровью. По крайней мере одного лесника уже утопили, а дело закрыли. Ты это и сам знаешь. Если ты, например, придешь к власти, хватит ли у тебя духу возобновить это дело? Восстановить честь единственного на весь район человека, который попытался встать на пути лесной мафии? Вряд ли, так как вы все повязаны родственными связями и дружескими отношениями. Вот почему во главе района нужен человек со стороны. А ты ему помогай. Вот вас уже и двое! Ведь хоть он и москвич, но у него тоже голова болит от того, что нынешняя администрация ему палки в колеса ставит. Спросишь почему? Потому что они лично с его приходом на это предприятие уже ничего не имеют… Но если мы поможем ему, то он поможет и району. Да, доходу он будет иметь чуть меньше, но спать после этого будет спокойнее. А это здоровье, которое ни за какие деньги не купишь. А то, что касается леса и его вывоза, то и здесь можно решить все вопросы путем переработки всего леса на месте, в самом районе.

– Вы это уже предлагали Санникову?

– Мне-то с какой стати предлагать? Ты и предложишь!

К ним подходит Санников.

– Зря не искупался! Река чистая. Дно хорошее…

– Была бы чистая, если бы ваш ДОК отходы в нее не спускал.

Санников внимательно посмотрел на Ефремова.

Тот на него.

– Александр, тебе по долгу службы не положено говорить о лично не проверенных тобою фактах. Разберись, а тогда и приходи, сядем да все обсудим…

– Ступайте-ка все в дом, – примирительно сказал священник – Я травок набрал и чай заварил…

И они все вместе уходят в дом.

Лишь Смирнов и Михайличенко в этот час были в лесу. В руках у предпринимателя ружье. Вот в кустах вспорхнула птица, и Смирнов выстрелил. Мимо. Второй выстрел, и снова мимо.

– Сколько патронов осталось? – подсчитывая что-то в уме, уточнил Михайличенко.

– Три!

– Надо будет еще и патронов заказать! – озабоченно молвил экономист.

– И баб резиновых? Совсем одурел! Или у тебя от избытка кислорода крыша едет? Там же камеры везде понатыканы. Или же ты у нас эксбиционист?

– А вот оскорблять меня не нужно. Я и так вам верой и правдой служу!