Сергей Ильичев - На перепутье порока: повести и рассказы

И тут Фома понял, что еще минута, и Алешка сейчас просто заплачет. А потому быстро встал и, как бы заканчивая разговор, добавил:

– Ешь спокойно, тебя торопить никто не станет. А мне надо собираться. Тебя потом до города подвезут, да заодно с моими ребятами в магазин зайдешь, они тебя немного приоденут, а то смотреть на тебя без слез не могу.

И Фома неторопливо покинул столовую.

Алеша в полном одиночестве начал есть.

Вскоре машина понесла его к центру города. Фома слово держал. Из парикмахерской Алексея провели в магазин, из которого он уже выходил похожим на банковского клерка. Не хватало, пожалуй, лишь тросточки…

Был «грош», да в миг стал «алтын».

Машина с сопровождающими уехала, и тут Алеша услышал знакомый голос:

– Лешенька, сынок, ты ли это?

Алексей обернулся и увидел свою соседку Антонину Прокопьевну. Сколько же за свою жизнь она поклонов в местном храме-то положила за своего непутевого соседа, которого и искренне любила, и оберегала, пока он сам не опростоволосился, подписав эту самую проклятую бумажку, что лишила ее покоя, а его и жилья.

– Здравствуйте, дорогая Антонина Прокопьевна! Как ваше драгоценное здоровье?

– Меня-то Бог бережет. Ты вот где? Слава Богу, что увидела! Тебя ведь люди из Москвы разыскивают, с самого центрального телевидения. Чтобы, значит, на передачу пригласить…

– Что за люди? Где они?

– А у меня все тут записано… Это же надо такому случаю быть, чтобы я тебя встретила.

Она достала записочку.

– Эта самая и есть! Гостиницу ты что для партийных, надеюсь, помнишь.

И стала читать:

– Номер 13, а величать ту барышню Анна Николаевна, и фамилия прямо царская – Шахновская. Беги, Емеля, щука сама к тебе сегодня в невод заплыла. Может быть, еще и в этой жизни на что сгодишься… Родной ты мой мальчик!

– Спасибо вам, матушка! И помолитесь за меня, грешного, – сказал и пошел, а старушка перекрестила его вслед.

Микроавтобус марки «Мерседес» подъезжал к гостинице «Украина». Тиран еще раз бросил взгляд на двух припудренных и вроде бы даже слегка подкрашенных милиционеров, что сидели на последнем сиденье, и недовольно пробурчал:

– Какие это милиционеры, ты на их лица посмотри…

Тоцкая закрыла пудреницу.

– Лица как лица. Где вы сегодня видели интеллектуалов в форме? И вообще, что вы ко мне с этими ребятами прицепились? Их ваш Виталик выбирал…

– Кто? – переспросил Тиран. И замер. О чем-то своем подумал, что-то взвесил, представил, понял и уже тогда начал смеяться, да так и покатывался со смеху, пока не подъехали к гостинице.

Машина остановилась. Тиран вышел первым и открыл дверь в салон.

– Слушайте и запоминайте. Вся съемочная группа остается в машине и пишет наш разговор на пленку. Со мной будет только Тоцкая. Извини, но какое-то время будешь стоять за дверью и, как только я тебе позвоню, внесешь в номер корзину с вином и фруктами. И если далее все пойдет хорошо, то там с нами и побудешь. А милиционеры – не раскрывая рта. Повторяю, не раскрывая рта, просто будут стоять за дверью. Только стоять, и все! Понятно? Ну а при благополучном раскладе, и тоже только по моему звонку, уже как метеоры несетесь с камерой в номер…

И в сопровождении двух младших чинов милиции, что несли корзину с фруктами, Тиран и Ирочка вошли в здание гостиницы.

Когда в номере нашего знакомого раздался стук, великовозрастные дети с тревогой посмотрели на отца. Тот встал и прошел к двери. Секунду, не более, выждал и открыл.

Перед ним был знакомый парень с телевидения, за спиной которого маячили сразу два милиционера.

– Обижаешь старика, Тиран! И это после того, как мы вместе…

Тут уже закашлял Тиран.

– Давай без лишней фамильярности. В чем я прокололся?

– Неужели же ты думал, что я, столько лет проработав в органах, не смогу отличить ряженых милиционеров от настоящих?

– Виноват, времени было в обрез. Боялся, что не застану, и пришлось бы мне тогда лететь за тобой в Сочи…Но если тебе нужны настоящие, то я могу хоть сейчас позвонить…

– Пусть остаются эти… Они мне даже нравятся.

– Кстати, ты знаешь, кто их для тебя выбирал?

– Неужели твой ассистент Виталик?

И тут они оба просто дико заржали, похлопывая по плечам и падая в объятия друг друга.

И лишь бедные актеры из телевизионной массовки, что были переодеты в милицейские формы, никак не могли понять, что же вокруг них весь день происходит.

– Заходи, гостем будешь! – распахивая дверь и приглашая в номер Тирана, сказал старик.

– Ребята! – начал, обращаясь к милиционерам, Тиран. – Номер взять под усиленную охрану и никого без моего разрешения ни впускать и не выпускать…

И сам прошел в номер, прикрыв за собой дверь.

– Что у тебя на меня есть, Тиран?

– Можешь почитать. Это распечатка твоего разговора с тестем Буйнова.

– И где же я теперь прокололся?

– Это чистая случайность, инициатива моей ассистентки. У нее шашни с мальчиком из ФСБ, вот он для нее и постарался…

– Это плохо…

– Смотря как к этому относиться… Об этом пока знает только он. Мы ему скажем, что это розыгрыш, типа такой передачи на телевидении. Так что можешь звонить спокойно. Кстати, до назначенного времени у тебя осталось десять минут…

И тут Тиран демонстративно отключает записывающее устройство, что было у него в кармане.

– Вот теперь можешь звонить…

– За предупреждение и помощь получишь десять процентов с буйновских денег.

– Не возражаю…

– А теперь говори, что тебе от меня лично нужно.

– Пустяк, сняться в нашей программе…

– Засветить старика хочешь? Шучу, конечно!

– Я думаю, что и мы тебе неплохо заплатим за появление у нас в студии…

– А с этой суммы в знак моей признательности и как компенсация за старый трюк с твоим ассистентом ты получишь еще двадцать процентов.

– По рукам! – сказал Тиран – Хотя я тебя об этом не просил и за язык не тянул.

– Мальчик, я хорошо знал твоего папу, который и не такие фокусы выделывал в свою бытность, когда жил во время съемок в нашей гостинице.

– Вы мне об этом никогда не рассказывали…

– Момента подходящего не было.

– Предупреждаю, что ваш новый разговор, вероятно, тоже записывается. Может быть, даже тесть и сам уже связался с милицией. Надеюсь, вы знаете, что делать… Я же сейчас спущусь вниз и все приготовлю для съемки…

– Ты же сказал, что мне нужно в студию прийти…

– Представьте себе, что сюда через двадцать минут вломится ОМОН… А у нас тут полное для вас алиби… Съемка передачи «А ну-ка, отыми»…

Старик понимающе улыбнулся…

– Весь в отца!

И Тиран вышел из номера, чтобы дать возможность старику поговорить по телефону, а самому привести сюда свою съемочную группу.

В холле скучали Ирочка Тоцкая с корзиной вина и фруктов и оба милиционера. Она была уже на взводе. Так бесцеремонно обращаться с ней не мог позволить себе никто на студии, разве что кроме Тирана. Но что возьмешь с Тирана…