Сергей Ильичев - На перепутье порока: повести и рассказы

– За что мне это, Господи? – тихо промолвила она и опустилась на стул.

– У нас все будет хорошо, Аннушка! Мне один старик преподаватель на прощание сказал, что в моей жизни все будет хорошо только после того, когда в моем сердца проснется настоящая любовь.

Он сел рядом и осторожно принял ее руки в свои ладони, испачканные краской. А потом, прижав их к своим губам, нежно и долго целовал.

Анна же от обрушившегося на нее счастья просто плакала.

Тиран уже сидел в кабинете Померанцева. Они выпили пару рюмок коньяка, и теперь Тиран ждал то, ради чего его и пригласил в свой кабинет главный.

– Интересно, что чувствовал Нерон, когда поджигал Рим? Надеялся, что огонь потушат быстро? Или все же жаждал увидеть грандиозное зрелище? А может быть, просто хотел искоренить порок в этом очистительном огне? И чем больше ответов, тем больше возникает вопросов…

– А что вы хотите лично от меня, например?

– Сначала у меня к тебе будет просьба. Завтра утром у меня на столе должен лежать твой вариант сценария нашего шоу, за который ты лично и утром же получишь деньги, как договаривались.

– В принципе это возможно. Что еще?

– А теперь вернемся к Нерону. В практике истории искусства кино есть опыт детального восстановления событий современными средствами и последующее старение уже самой пленки, дабы предать ей видимость хроники… А теперь выслушай мое к тебе предложение…

– Можно высказать предположение?

– Попробуй!

– Вы хотите показывать всем старую пленку, выдавая ее за работу моих актеров!

– Не совсем так. Завтра у тебя есть весь день, чтобы со своими ребятами снять, естественно схематично, то, как все это тогда происходило. И этим убедить зрителей и участников, что это всего лишь игра… А в решающий момент, когда нам якобы понадобится что-то уточнить. Убедиться в том или ином конкретном моменте и в конечном итоге убедить зрителей, вот только тогда наши герои уже увидят сами себя такими и в том виде, какие они были тогда. И не думаю, что у кого-то из них после этого не окажутся мокрыми от страха штаны…

Тиран молча налил в обе рюмки коньяк, а затем, передав правой рукой Померанцеву его рюмку, благородно приложил освободившуюся ладонь к своему сердцу и сказал:

– В профессиональном спорте такой удар называется ниже пояса. Но в субботу мы все будем играть по тем правилам, которые они выбрали сами, когда двадцать пять лет тому назад встретились в той ночи. А я же, в свою очередь, могу лишь благодарить судьбу за радость, которой она одарила меня, предоставив мне возможность работать вместе с вами.

И слегка склонив голову в поклоне, Тиран выпил свой коньяк.

Как и договаривались, Тиран выполнил просьбу Померанцева, и уже утром на его столе лежал режиссерский сценарий передачи.

После того как Померанцев его просмотрел, он запечатал сценарий в конверт, и Тоцкая отвезла его по указанному адресу, где ее встретил простой вахтер, который долго и придирчиво выяснял, куда и для кого предназначен сей конверт, хорошо ли он запечатан. Тоцкая какое-то время была просто в шоке, не понимая, что могло связывать ее шефа с этим вахтером и с самим помещением, которое водитель с трудом отыскал на карте столицы. Но вскоре все формальности остались позади и у нее приняли-таки этот конверт, после чего она вернулась на телевидение.

Шахновская весь день занималась организацией зрительской массовки на день записи передачи.

Художники и декораторы начали обустраивать павильон. Померанцев сам несколько раз зашел поглядеть на то, как все будет выглядеть в натуральную величину, и, кажется, пока оставался всем доволен.

Почему пока, спросите вы? Да потому, что он до сих пор не получил права на отстрел участников этого поединка и полдня с нетерпением ждал какого-то звонка.

Померанцев позволил нескольким знакомым журналистам посмотреть на то, как Тиран проводит съемки, чтобы в воскресных газетах могли поместить кадры из передачи.

Машина работала как часы, и он стал даже беспокоиться от этакой слаженности всех механизмов своей работы. И это было на его памяти впервые. За всю неделю ни одного прокола. И даже случай с Виталием в Сочи обернулся победой, так как кроме имен, которые он сам мог бы там узнать, в Москве появились пленки, способные убить наповал любого зрителя.

Мы же пока вернемся в дом Буйнова, так как именно там с утра стали происходить некоторые любопытные события.

Сегодня должна была состояться передача денег для сочинского старика.

Тесть ни словом не обмолвился родственничку. А через верных и проверенных друзей собрал деньги, которые, сам же с утра пересчитав, положил в обычную картонную коробку из-под обуви и до времени бросил в угол. И теперь ждал, когда Буйнов уедет на заседание Госдумы, а в его квартиру придут за деньгами.

Семейство завтракало. Бывший партийный функционер с презрением смотрел на раздавшегося мужа своей дуры-дочери. И если бы она его не любила… Но даже из-за любимой дочки он сегодня не готов был пойти на какие-либо финансовые потери. И даже хорошо зная старинное правило, что скупой платит дважды, он все же решил перехитрить сочинских вымогателей, для чего у него был разработан свой план, о котором чуть ниже.

Но ожидаемый им звонок в дверь раздался на целых сорок пять минут раньше оговоренного с милицией срока. Заместитель спикера Государственной Думы сам пошел открывать дверь, а тесть на всякий случай, как старый вояка, снял пистолет с предохранителя, не поленившись посмотреть в окно, где увидел микроавтобус с открытыми дверцами, заставленный коробами. Во дворе было много людей, и это даже успокоило старика.

– Папа! – обратился к тестю Буйнов – Они спрашивают, будем ли мы менять у себя унитаз в туалетной комнате, а то там на весь подъезд привезли?

– Сколько это будет стоить?

– Бесплатно! Это плановый обмен, который проводится раз в десять лет… Так будем менять или они пойдут дальше?

– Сколько это займет времени?

– Думаю, что час-полтора…

– Я не тебя спрашиваю! Узнай, в какое время они придут и как долго это продлится.

Буйнов вышел, а старик снова подошел к окну и выглянул на улицу. Коробки с унитазами уже выгружали на улицу. Во двор въезжал какой-то автобус.

– Они составляют списки по подъезду с учетом наших пожеланий, – начал вернувшийся зять. – Срок установки не более часа. Что им сказать?

– Красивые?

– Кто, бабы?

– Унитазы!

– Не видел…

– Ну, так не поленись, спустись и посмотри…

– Дареному коню в зубы не смотрят. А мне на них все одно сидеть некогда. Да и на работу пора! – сказал Буйнов и пошел одеваться. И уже из коридора крикнул. – Сейчас Маша сбегает посмотрит…

– Господи, за что ты послал в мой дом этого человека?