Марина Бойкова-Гальяни - Проспект на Невском: 22 автора, которых нужно знать (сборник рассказов)
- Название:Проспект на Невском: 22 автора, которых нужно знать (сборник рассказов)
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:Литагент Проспект (без drm)
- Год:2015
- ISBN:9785392187751
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Марина Бойкова-Гальяни - Проспект на Невском: 22 автора, которых нужно знать (сборник рассказов) краткое содержание
Проспект на Невском: 22 автора, которых нужно знать (сборник рассказов) - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок
Интервал:
Закладка:
– Вам известно, что обвиняемый – эксперт по драгоценным камням?
– Да.
Это верно. И я не просто эксперт. Я – лучший эксперт по камням на планете. Мне двадцать три года, но моими услугами пользовались лучшие фирмы и самые дорогие ювелиры. Я с лету определяю сорт самоцвета или минеральный состав друзы, могу указать месторождение, где добыт образец… много чего могу. И я чувствую камни руками. Скажем, изумруд холодный и колючий, от него пальцы покалывает часто и неприятно. Аквамарин встречает салютом бодрящих прохладных уколов, аметист держит вокруг себя нежное теплое облачко, а от тигрового глаза возникает зуд и нестерпимо хочется чесаться. Короче говоря, есть у меня необычные способности. Однако я отроду никому не хвастался, желая сохранить их в тайне.
Допрос свидетеля шел своим чередом.
– Обвиняемый отпустил вашу жену сам или вам удалось его оторвать?
– Он потерял сознание. Я бил его по голове – и вдруг заметил, что он лежит без движения.
– Как долго он продержал вашу жену после того, как она уже была мертва?
– Не знаю.
Потом задавала вопросы моя адвокатесса. Ничего нового мы не услышали – Элан твердо держался своей версии.
Затем выступали другие свидетели; тогда на шум их подбежало трое. Они немного расходились в показаниях, но не опровергали слова Элана. Понятия не имею, кто заставил их лгать.
И мне никто не верил. Желая добра, мадам Шульц упрашивала меня оговорить себя, сознаться – тогда, дескать, я получу меньший срок. Наверняка так бы и вышло. И судью, и присяжных чертовски раздражало мое упорство: я не сознавался ни в чем и тем более не раскаивался в содеянном. А они готовы были меня удавить и вкатали десять лет: хулиганское нападение и непреднамеренное убийство.
Предложить собственную внятную версию я не мог. Я стоял у тропы, вжавшись в куст, смотрел на Кэтрин и ждал, когда они с Эланом пройдут и освободят дорогу. А дальше ничего не помню. Стоял, глядел на красивую женщину. И вдруг – пустота, а затем тюремная больница. Что произошло в Горном парке? Бог весть.
Например, Элан сам убил Кэтрин.
Скажем, встретились мы на тропе. Я глядел на нее, а Кэтрин, на свою беду, улыбнулась мне или кивнула. Элан в этот миг обернулся и перехватил ее улыбку. От внезапной ревности в голове помутилось, и он заехал мне в челюсть. Парень он крепкий; от удара я свалился без чувств. Кэтрин пришла в ужас, решила, что он меня прикончил, завизжала. Чтобы унять, Элан ее тряхнул, она оступилась, упала, ударилась головой… Что-нибудь такое. А дальше – вопрос финансов, ведь надо было купить показания троих свидетелей и данные экспертизы. Немалые деньги.
Однако не буду брать грех на душу, не совру. Не верилось мне, будто Элан из трусости валит убийство на другого. За этим стояло нечто более серьезное, более достойное того вранья, которое он нагородил.
Порой мне казалось: Элан безумен и сам верит в то, что говорит. Когда закончился допрос и судья отпустил его, чуть живого, со свидетельского места, он с трудом выбрался из той клетушечки, облокотился, чтобы не упасть. Повернулся ко мне. Охрана напряглась: думали, бросится. Но он только посмотрел с такой невыносимой мукой… Будь моя воля, не знаю, что сделал бы, жизни не пожалел, чтобы вернуть ему Кэтрин. А потом он тихо спросил – и тоже с такой болью, что у меня душа перевернулась:
– За что? Ну за что ты ее убил?
Его увели из зала. Меня тоже можно было уводить; долго ничего не видел и не слышал. Ей-богу, будь я виновен, в ту минуту сознался бы…
Вот так Элан загнал меня за решетку.
Однако я недолго там находился. Не прошло и месяца, как заключенного Лена Техаду вывели из камеры, спустили во двор, под ласковое солнышко, и запихали в бронемобиль. Со мной в кузове засели два вооруженных охранника, третий погрузился в кабину – и поехали. Сижу, гадаю, куда направляемся и зачем. В конце концов осторожно осведомился. Оказалось, движемся в Загоренец – есть такой городишко. Какого лешего нас туда понесло? В Загоренце никаких тюрем, один научный институт. Смекаю: тащат на исследование. Как-никак, с минералами у меня особая любовь, и называюсь я экстрасенс. Видно, какая-то собака догадалась, что неспроста Лен Техада в камешках лучше всех разбирается.
Едем мы час, другой. Может, и меньше, да время уж больно долго тянулось. И вдруг – трах-ба-бах! Взрыв, удар, броневик развернулся и стал, накренясь. Снаружи пальба, крики. Я – на пол; закатился под лавочку, жду, что будет. Охрана моя ринулась наружу. Тут-то их и подстрелили, оба наземь полегли. Я не стал за ними торопиться.
Затем ввалились два здоровенных бугая, выволокли меня наружу и хотели затолкать в свой мобиль. До того мне сделалось обидно! В тюрьму ни за что ни про что угодил, хлебнул сполна веселой жизни, а тут опять какая-то сволочь изгаляется. Оглянулся я кругом, вижу: шоссе, а за ним – лес. Вывернулся, да и задал стрекача.
В погоню кинулись четверо. Дюжие парни, тренированные. А я после каталажки, где все упражнения – прогулки в тюремном дворе да потасовки с сокамерниками. Чуть не сдох. Кончилось тем, что без памяти рухнул в каком-то болоте и провалялся до самого вечера, пока не захолодало. Зато когда оклемался, мои горе-похитители уже убрались восвояси.
Признаюсь, я даже загордился. Лен Техада – ценная персона, раз его хотели умыкнуть такие могучие дяди. Стало быть, позарез кому-то нужен – какой-нибудь алмазодобывающей фирме. Наверняка затеяли меня выкрасть, чтоб я потом в благодарность на них горбатился, сорт камней оценивал или еще что. Высоко ценятся мои услуги, ох, высоко… Однако по уши в торфяной жиже сильно не зазнаешься, поэтому я вылез из болота, отжал тюремную одежу, сориентировался по закатному солнцу и подался на северо-запад, где лежал родной город Травен.
Конечно, я не был наивен. И сознавал, что именно в Травене беглого зэка будет ожидать полиция и радушно распахнутая дверца тюремного мобиля. Но мне надо было туда попасть, хоть умри. Душа ныла, и сердце рвалось: я должен был явиться в Горный парк, на проклятую тропу, где повстречался с Кэтрин. Должен был стать на место, где стоял тогда. Вспомнить Кэтрин – и попытаться вспомнить остальное. Улыбалась ли она? Ударил меня Элан или нет? Чудилось: стоит вернуться туда, как все прояснится. Ведь я экстрасенс. Я руками ощущаю камни, а у них есть собственная память. Они видели, что произошло; они – мои свидетели. Я понятия не имел, что буду делать с той правдой, которую узнаю, – но знать ее было необходимо.
И я стал пробираться в Травен. Сто километров пехом, затем еще сто двадцать – в кабине мусоросборщика. По пути обзавелся приличной одежонкой, вид заимел вполне пристойный. И наконец объявился в Горном парке.
Утро было серое, туманное. Поросшие лесом, расчерченные белыми полосками водопадов горки казались выше и суровей, чем на самом деле; каменные лестницы были пустынны; река поблескивала стальным блеском. Я поднялся на Третью Лестницу – туда, где первый раз столкнулся с Эланом и Кэтрин. Сейчас на площадке не было ни души. Я постоял, опершись о гранитный парапет, вдыхая сырой воздух. Пахло лесом и камнем. Парапет под ладонями тихонько вибрировал, точно большой, мягко работающий механизм. С того дня здесь прошли тысячи людей; гранит не помнил Кэтрин и ничего не мог рассказать. Что ж, попробуем на тропе. Я двинулся дальше.
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: