Лев Авилкин - Годы молодые

– Да ты что! Бери так!

И с этими словами отдал буханку работяге, который со слезами благодарности схватил хлеб и, не веря такой удаче, быстро отошел прочь.

Придя на вокзал, Маткович увидел, что его товарищи стоят у пивного киоска и пьют пиво. Порядком удивившись, он спросил:

– А где вы деньги взяли на пиво?

А мы хлеб продали, – отвечают они. – Вот пивком и балуемся.

Это была его первая встреча с советскими людьми в послевоенное время.

А во время войны (в конце её) довелось ему быть очевидцем безобразного, просто ужасного случая. Дело было так.

Красная Армия гнала фашистов по Европе. Проходила она и через Югославию. Войдя в одну югославскую деревню, части Красной Армии были восторженно встречены населением. Эйфория охватила всех в деревне, и, чтобы оповестить соседнюю деревню о том, что Красная Армия уже у них, одна молодая девушка, югославская комсомолка, вызвалась поехать туда на велосипеде. И поехала. В безлюдном поле её остановили красноармейцы и группой изнасиловали. Дождалась девушка «освободителей», ничего не скажешь!

А сейчас Винько Матиевич готовит к спуску шлюпку для сбора оглушенной после взрыва глубинной бомбы рыбы. Бомбомёты заряжены, минёры ждут команду. Держись, «вражеская подводная лодка»!

Штурман корабля, как при молитве, шевеля губами, чтобы запомнить взятые на навигационные ориентиры три пеленга, бежит в штурманскую рубку с крыла мостика и сталкивается с радистом, срочно несущим командиру корабля только что полученную радиограмму. Командир, ознакомившись с радиограммой, отменяет учебную атаку подводной лодки и объявляет фактическую боевую тревогу. Штаб флота радиограммой сообщил, что береговые посты зафиксировали в территориальных водах Советского Союза неизвестный военный корабль, идущий со стороны Балтийского моря в направлении на Таллинн. Приказано принять меры к недопущению проникновения неизвестного военного корабля в глубь территориальных вод СССР и заставить его покинуть их.

Послушный воле командира, корабль рванулся на сближение с чужаком. Догнав его, корабль лёг на параллельный ему курс в расстоянии двух-трёх кабельтовых 6 6 Кабельтов – одна десятая часть морской мили, т.е. 185 метров от него. На корабле тревожная атмосфера. Чужой корабль действительно военный, что хорошо видно по зачехленным артиллерийским установкам и торпедным аппаратам. Он невозмутимо, не обращая внимания на советский корабль, продолжает следовать в направлении Таллинна.

На мостике советского корабля все всматриваются в чужака, пытаясь определить его национальную принадлежность. Флага на чужаке нет, а по бортовому номеру государственную принадлежность не определить. Что за дьявольщина?

На мостике советского корабля лихорадочно думают что делать, как поступить. Международное право допускает мирный проход любого корабля через территориальные воды любого государства. Чужак шёл с зачехленными орудиями, не таясь и не производя никаких маневров и действий. Это значит, что его плавание через территориальные воды СССР соответствовало статусу мирного прохода. Но куда он шел? Если в Таллинн, о чем свидетельствовало направление его движения, то почему об этом неизвестно советским властям? Кто-то на мостике советского корабля даже предложил дать предупредительный выстрел. Но как отреагирует на это чужак? Всё же все службы заняли свои места по боевой тревоге, и кранцы первых выстрелов были открыты, орудия заряжены. Комендоры ждали приказа.

Командир корабля приказал сигнальщикам запросить по международному своду сигналов национальную принадлежность чужака. Ответ удивил всех на советском корабле. Он тоже запросил наш корабль о национальной принадлежности.

Вот это номер! Идёт в наших водах, да ещё спрашивает, кто мы такие.

– Не показать ли ему сигналом, что мы эфиопы, – вслух думает командир.

Тем не менее, дело принимает серьезный оборот.

Штурман, обращаясь к командиру, говорит:

– Надо флаг поднять. Мы же без флага идем. И он тоже без флага. Сейчас ночь, хотя и светло. Вот мы и не понимаем друг друга.

До подъёма флага по корабельному уставу было ещё больше двух часов. Флаг поднимается в восемь часов утра, а сейчас идёт только шестой час.

– Вот оно в чем дело, – говорит командир. – Поднять флаг!

Сигнальщики выполнили приказание, и на гафеле заполоскал советский военно-морской флаг. В ответ чужак тут же поднял свой. Это был флаг ФНРЮ.

– Югослав! – вырвалось у всех на мостике нашего корабля.

– Вот так штука! – говорит командир. – Тито же сейчас в Советском Союзе! Что он, за ним идёт? Или провокация? Надо связаться с чужаком.

Когда с ним была установлена связь по международному своду сигналов, выяснилось, что это учебный военный корабль Югославии идёт с курсантами в Стокгольм. Но ведь Стокгольм находится в противоположной стороне, о чём ему было незамедлительно указано. В ответ югослав сообщил, что это грубая ошибка его штурмана, прочитавшего на транспортире цифру, противоположную нужной. Сообщив это, югослав извинился и сразу же начал разворачиваться на противоположный курс.

В принципе, такая ошибка возможна, так как на штурманском транспортире цифры нанесены попарно, отличающиеся друг от друга на 180 градусов. Вот он и шёл в противоположную сторону. Ошибка эта, конечно, нелепая по своей сущности, из-за невнимательности. Да ещё на учебном судне. Чему же они учат своих курсантов?

Югослав развернулся и пошёл в сторону Стокгольма.

Наш корабль проводил его до выхода из советских территориальных вод, пожелал ему счастливого плавания и приступил к продолжению несения боевого дежурства.

И надо же было случиться этому инциденту именно в тот момент, когда маршал Иосип Броз Тито гостил в Советском Союзе. Хорошо ещё, что не дошло до применения оружия.

1

Дизельная подводная лодка Северного флота несла боевую службу в Средиземном море, заняв заданную ей позицию. Незаметно для глаз проходящих судов, лодка наблюдала за перемещениями и действиями кораблей 6-го флота США, вот уже несколько лет в эпоху холодной войны не покидавшими просторы Средиземноморья. Позиция, которую занимала подводная лодка, была определена командованием советского военно-морского флота, возглавляемого заместителем министра обороны СССР, Главнокомандующим ВМФ адмиралом Сергеем Георгиевичем Горшковым. Каждая подобная позиция, занимаемая советскими подводными кораблями, была тщательно законспирирована, и координаты их местонахождений были засекречены и доступны строго ограниченному, узкому кругу лиц. Раскрытие засекреченной позиции по всем существующим в то время канонам являлось государственным преступлением. Исходя из этого, становится понятной та ответственность, которая возлагалась не только на командира подводного корабля, но и на каждого члена экипажа. Лодка укомплектовывалась самыми хорошо обученными, морально устойчивыми и многоопытными специалистами флота.