Лада Фролова - Конфетка счастья

Надежда Степановна, обладательница звонкого голоса и статной фигуры лосихи, всегда с удовольствием поддерживает все виды разговоров о мужчинах и их недостатках. Её собственный муж является наглядным пособием, ходячим недоразумением и притчей во язытцах.

Надежда Степановна отлично владеет русским языком, поэтому ей доступны все мои шуточки с употреблением фразеологизмов и прочих изысков. Якутский она тоже хорошо знает, но как истинная городская саха в третьем поколении, предпочитает говорить только по-русски. Если собеседник, прибывший из отдаленного улуса, совсем плохо понимает по-русски, то она переходит на якутский, но делает это с таким одолжением, что тому становится очень стыдно и он уезжает в свой улус с твердым намерением выучить русский и в следующий свой приезд цитировать Надежде Степановне Достоевского.

Фигурой она и правда напоминает большую лесную корову, как называют ещё лосей. У неё ровное со всех сторон туловище и тонюсенькие ручки и ножки. С неё хорошо мультяшную героиню срисовывать. Впрочем, эту идею у меня уже давно украли в Министерстве развития любви граждан к культуре и домоводству и срисовали-таки с Надежды героиню для мультяшных рекламных роликов по рекламе местной туалетной бумаги, только об этом ей лучше не знать.

При своей казалось бы внушительной комплекции, двигается Надежда необычайно плавно и бесшумно, а когда она изящно держит своей тонкой рукой чашечку чая, то на это зрелище, со слов самой Надежды Степановны, готова сбежаться вся мужская часть нашего министерства.

– Голос-то будто колокольчики! – говорит Марфа Кузьминична, саха пенсионного возраста из кадрового управления, а из неё выдавить хоть какой-то положительный отзыв о ком бы то ни было, все равно, что получить медаль за заслуги перед Республикой Саха из рук самого Дархана.

Лицом Надежда – тоже лосиха, на мой ранее было непросвещенный взгляд, но на самом деле такое лицо в сильном дефиците у якутских женщин, потому что, во-первых, белое, как молоко, а во-вторых, большое и круглое, как луна. Это потом меня просветили, какие существуют каноны якутской красоты, и сейчас я уже легко могу отличить якутку от бурятки или эвенки, и даже больше, могу отличить якутку Горного улуса от Амгинского или же Усть-Алданского.

В общем, с Надеждой, как с самой лучшей подругой в министерстве, я могу обсуждать рыбалки мужа, не боясь, что об этом кто-либо узнает, кроме неё. Вот уж что-что, а сплетничать Надежда не умеет.

Для сплетней прекрасно подходит Ирина. Она простой специалист, а потому все обращаются к ней без отчества. Если начальство хочет подчеркнуть свое неуважительное отношение к какому-либо сотруднику, то оно забывает об отчестве этого провинившегося. Ну а мелкие служащие, такие как Ирина, обходятся без отчества до тех пор, пока не передвинутся выше по лестнице или же не станут убеленными сединами старушками и сверкающими лысинами старцами, к которым придется обращаться подобающе в силу их возраста.

Ирина к тому же имеет внешность «маленькая собачка – до старости щенок». Знаете, бывают такие артистки метр с кепкой ростом, которым до старости лет доверяют играть Золушку или Мальчика-с-пальчика. Так и Ирина, будучи моей и Надежды Степановны ровесницей, из-за своего мелкого роста и хрупкой девичьей фигурки, никак не может претендовать на обращение к ней по отчеству. Наверное, и даже наверняка, это мешает ей и в продвижении. Вот уже сколько раз место зам отдела уходило у неё из под носа, хотя она имеет все, что только необходимо для занятия этого теплого местечка.

Надо ли говорить, что все сплетни, самые свежие и эксклюзивные, я получаю от Ирины, стоит только предложить ей чашку чая.

Самым непонятным для меня является то, что Надежда Степановна и Ирина просто терпеть не могут друг друга и, как мне кажется, ревнуют меня. Это выглядит так:

– А! Добрый день Надежда Степановна! Вы тут чаи гоняете? Ясненько-понятненько! – пронзительно-высоким голосом вещает на весь коридор Ирина.

– Пойду я! Сейчас все министерство будет в курсе где я, – вскидывается Надежда Степановна.

Мы и впрямь пьем чай вот уже литровый чайник и упаковка сушек.

Ирина в это время гордо вышагивает на своих двадцатисантиметровых шпильках к двери напротив.

– Да брось ты, – останавливаю Надежду я. Наша беседа, как правило, прервана на самом интересном месте, – это же Ирина, подождет.

С Ириной мне удается пить чай почти каждый день, а с Надеждой – от силы раз в неделю.

Из последней командировки в некий улус Надежда привезла щенка.

– Глаза у него – один – голубой, а второй – зелено-карий, чайного цвета.

У самой Надежды Степановны глаза в этот момент светятся просто неземной красотой.

– Лайка? – уточняю я тоном специалиста по собакам всех видов и пород.

– Что ты! Хаски! – Надежда Степановна машет на меня изящными ручками и тут же приглашает посмотреть меня на редкой породы щенка.

Мы не откладываем дела в долгий ящик и на обед решаем съездить к Надежде домой. Живет Надежда на двести втором.

– Муж подвезет нас! – Надежда Степановна сказала об этом так, как будто поедем мы, как минимум, на лимузине. Кстати, в Якутске один лимузин был замечен на территории Старого города, где располагается ЗАГС.

Машинка, как и муж Надежды Степановны, видала виды, и это ещё мягко говоря. На шестерке Жигули брали не одну баррикаду, судя по её состоянию, а муж моей коллеги, прошел и Крым, и Рим, и вполне вероятно, будучи за рулем этой самой машины.

– Он страсть как врачей боится, – шепнула мне Надежда Степановна, поясняя отсутствие зубов у своего благоверного.

Муж Надежды что-то такое прошамкал мне в знак приветствия и пригласил присаживаться. Привычными движениями он быстро смахнул с заднего сиденья ворох мусора, как мне было показалось, остались лишь какие-то перья и мелкие огрызки.

– У вас тут бой подушками был? – как можно жизнерадостнее поинтересовалась я.

– Да нет, это от пуховиков! – Надежда Степановна залилась своим фирменным смехом колокольчика.

Сама она устроилась на переднем сиденье, потому как сзади сесть было уже некуда, а спереди, как она успела объяснить, кресло было сломано и мне будет неудобно. Я и не спорила, мне совершенно было все равно как погибать – на переднем или заднем сиденье. По возможности, конечно, хотелось бы выжить, а ещё не испачкать любимую бежевую юбку из тонкой шерсти, которую я сшила этим летом.

Впрочем, мы на удивление быстро и почти без происшествий добрались до двести второго и выгрузившись у одного из самых старых корпусов микрорайона, попрощались с мужем Надежды Степановны, который тут же умчался по своим делам.

Подъезд дома ничем не отличался от всех виденных мною подъездов города Якутска. Пахло кошками, со стен свисали куски штукатурки и краски, окна выбиты и заколочены фанерой, железные двери в разного калибра отверстиях и вмятинах. Все как у всех, даже у нас, хоть мы и живем в самом центре, разница лишь в цвете свисающей с потолков краски и интенсивности повреждений. Теперь вы знаете, где снимались некоторые сцены из фильмов Тарковского.