Абросимов - Блог-Note. Спонтанные записи в отсутствие голых женщин

Тут поинтересовались:

«Что хорошего сделала церковь в нашей стране? Наша дорогая официальная православная церковь, имеется в виду. Каких детей вылечила? Какую гуманитарную идею пропагандировала? Начала ли собирать носибельные вещи в специальных контейнерах в людных местах? Помогла ли сиротам? Хоть одно доброе дело, кроме крещения и отпевания за деньги, сделала церковь? Какое?».

Люди воцерковлённые, конечно же, воспрянут. Им главное – успеть сказать «да».

Но вот смотрите.

Я ощутимо среднего возраста. Коренной москвич. Работаю информационным журналистом в нескольких совершенно разных по формату СМИ. Безвылазно сижу в блогах. Езжу в машине и на метро. Пешком хожу всюду. Только – не в церковь. И я про церковь «нашу дорогую» ничего не знаю. Ни на каком уровне. Мне что она, нынешняя, что какая-нибудь катакомбно-старообрядческая – всё одно.

Это нормально? Может, у них такой стиль воздухновенный?

Допустим.

Но нам-то здесь, за оградой, что тогда делать? И как вообще относиться?

«Затащить в церковь и привести к Богу – не только разные, но и прямо противоположные вещи». Очень практично для ума сформулировано.

Пока один пастырь буквально ужинает бомжей и на свой день рождения отправляется в ночь помогать нищете материально, другой прилетает на открытие коррупционно созданного храма на голубом вертолёте (я не шучу), а двести человек, готовящих ему трапезу, не могут даже подступиться к владыке. Один обращает в веру своим собственным бытованием, а другой аналогичным образом побуждает взять автомат и обратить его против себя самого.

Выбор за нами. Как и всегда.

Сам-то Бог, конечно, существует – это очевидно для любого человека, кто обладает хотя бы начатками надмирной интуиции, и чьё внимание устремлено верно. Однако ж религии явно ниспосланы пасущимся в порядке утешения, имеющего вполне психотропную выделку. Любая кажущаяся мистичность религий легко поверяется исторической необходимостью, нуждами актуальной антропологии, экономической реальностью и прочим соцкультбытом. Отсюда их разнообразие, диктуемое в свою очередь спецификой этносов и требованиями культуры.

Разумеется, утешающий потенциал религий абсурдно умалять. Их действие сравнимо с треском погремушек, используемых перед лицом малыша, чтобы малыш не плакал. Оттого-то религиозные люди, нарекающие Истиной культовый регламент и замещающие личные комплексы абстрактной сутью, напоминают детей, которым не суждено вырасти. Вслед за современником, хочется повторить: «Я боюсь не смерти, а загробной жизни». Но смерти тоже имеет смысл бояться. У большинства из нас она вряд ли окажется примиряющей. Возможно, спасён будет именно тот, кто поймёт трудности Бога. Хоть что-то предъявит. И попытается сделать это так, чтобы попытку засчитали. Тогда появится шанс. Отношения Господа со своими созданиями – это ведь человеческие отношения. Иначе, какой смысл? Ему-то!

С другой стороны, один из лучших способов замаскировать и легитимизировать узколобие – посвятить себя служению Богу. Из этого, кстати, мастерится неплохой культ. Человек думает, что стремится к Истине, а в действительности пестует собственную ограниченность, прекрасно сознавая, что некоторые болезни таблетками не вылечишь. Взяться же за скальпель не позволяет «объём двигателя» у души. Поэтому многие ищут себя в покорности.

Именно так религия переходит в условную медицину. Если на одной стороне медали «смирение», на другой почти гарантированно обозначится «фрустрация». Такие медали, подобны золоту. Со временем становятся только тяжелее. И ни одна сторона не может стагнировать, относительно другой. Хотя по здравому размышлению (и после долгих мытарств), приходится осознавать, что учиться любить Бога – единственная дисциплина, человеку годная и уместная.

Там, где у обычных людей – сердце, застыло на пару мгновений. Потом тупо провернулось. Холодным отчуждённым лезвием. И начало давить, раздвигая рёбра. Глубже, всё глубже.

Реакция надвинулась сразу отовсюду. Лоб повлажнел от пота. Ноги стали, будто у оброненной куклы. Трассирующими пулями мелькали судороги осознания: сука, предупреждать же надо, сука, я на работе сейчас, бля, увидят, девки визжать начнут, положат на диванчик, да? или оставят лежать на полу, если скопычусь? хорошо хоть помочился недавно, но челюсть, сука, отвалится, точно, как пить дать… и глаза… глаза успею скрыть, а?.. а?! или кому-то придётся вмешаться?.. никто ведь не притронется, так и буду лежать, закатив стеклянные шары к потолку, пока не приедут Специально Обученные люди… а там – известно что… за руки, за ноги, в мешок сложат и унесут наполовину пополам, подарив окружающим выхлоп из лёгких усопшего, таким и запомнят: откинутая голова с непривычной маской, вместо знакомого лица, болтающиеся ноги (один ботинок слетит точно) и этот хриплый выдох-свист, тонизирующий любого из присутствующих к немедленному оповещению фейсбука именно в том смысле, что это пиздец, ребята, реальный пиздец, в сороковник с небольшим отпрыгался, предупреждали же сто раз – только что сидел, был рядом, тут вот с нами, из эфира вышел, мы ещё говорили… о чём, кстати? не помните, а? никто не помнит? не помнят, конечно… я и сам уже не помню ничего и никого – ни мать, ни дочь, ни… вообще никого… и чувствую только одно – смертный ужас… неподдельный, классический… сдаю кандидатский минимум, да… и безуспешно пытаюсь молиться… а что делать?.. генеральная репетиция, она такая.

Щас пройдёт. Щас (редактор, не исправляй, ладно?). В раю ещё ни разу не оказывался, а вот в ад попадаю регулярно.

Намедни преисподняя выглядела как глубокий анус, выдающий себя за Тверскую улицу. Свет наличествовал только в двух недосягаемых местах. Времени не было, конечно; все стрелки безвольно опустились на полшестого. Там и сям опарышами в лакомых фрагментах плоти кучковался народ. Не опасный, нет. Однако пользы от него, как я понял, ещё меньше, чем от врага. Главной по ощущениям выступала темь. Мрак лютый. Такой подразумевается между штрихами в ветхозаветных гравюрах Доре. Его можно осязать на ощупь. Лепить, словно пластилин, хотя по органике своей он летучее эфира. Всё пространство ощущалось схлопнутой вселенной. Pocket universe. Зато дышится там легко, будто есть чем. И нервам щекотно. Милым фейковым нервам.

Это случилось намедни…

А нынче вдруг обнаружилось, что три передних зуба наросли друг на друга. Потянув верхний, я безболезненно вынул их все, вместе с куском челюсти. Глянул на себя в зеркало и тут же начал отекать плавимой свечкой.

В общем, готовят меня потихоньку, не иначе.

А вам совет, пока жив: не спите на стульях и без подушки.

Люблю иной раз в полу-шутку заметить, что подписать книгу труднее, чем написать. В известном смысле, памятные отметки дарителя свидетельствуют о его калибре.