Абросимов - Блог-Note. Спонтанные записи в отсутствие голых женщин

«Она и сбила», – понял я.

Из четырёх машин две «вменились ни во что», остальные были в разной степени раздрызганны.

Позже прочитал отзыв знакомого о происходящем вокруг. Кругом аварии, сообщил он. Даже с трупами.

Так и есть.

Я сам видел.

Ему поддерживали голову зачем-то. Наверное, чтоб он мог наблюдать, как его ноги лежат рядом. Сорокалетние на вид ноги. Отчуждённая собственность.

Сегодня – то же самое. В таком покойном месте, что… происходящее напоминало техасскую резню бензопилой. Во время детского утренника, когда взрослые отвлеклись на другое.

Полагаю, от нехватки жизни всё приходит в равновесие. От удушья и скуки.

Властецентричное общество, чья голова – давно гнилушка. Спиртное помогать перестало. И адюльтер. И разговоры.

Душа у каждого второго, словно кальянный уголёк: жар опаляющий под толстым слоем пепла. Люди выходят из берегов.

Снова грибы сейчас белые – хоть вагонами вывози. Старики говорят, перед войной такое было…

Занесло с оказией на две тысячи километров юго-восточнее обычного места дислокации, но и там не помогло. Урал по осени не тот. Крупнозернистый, с проталинами теряющих легитимность островков. Воды свои струит подчёркнуто обтекаемо, по берегам нередко закамышован. Мостками его пересекают облупившиеся, в меру жёваные трамвайчики, кондуктор в которых успешно теряется промеж пассажиров, а вагоновожатое оптически сгинуло вовсе.

Цветом с высоты потерявшей разум чайки Оренбуржье напоминает марсианские хроники.

При посадке капитан корабля доложил по громкой связи:

– Сегодня тепло. Правда, немного ветрено.

Держась за поручни трапа обеими руками, мы сошли вниз. Потом, наклонившись супротив воздуха почти параллельно земле, двинулись по направлению к зданию аэропорта. От него нас отделяли около сотни шагов, проложенных сквозь белёсую взвесь степного урагана.

– Там вот…

Водитель такси ловко вернул машину из полёта в дорожную езду.

– Там вот, километрах в пяти – Казахстан. Граница. Мы оттуда сюда продукты часто возим.

Вдоль дороги струились кустистые сферы перекати-поля. Тушканчиков всех повымело.

Без малого триста лет прошло с тех пор, как в здешних местах, более пустынных, чем даже Луна, закладывая восточный форпост на окраине Отчизны, вбил первый колышек пионер из отряда первопроходцев.

Я внимал всему-всему, подозревая, что происходит довольно невообразимое.

Ещё только предстояло осваивать местность.

Связывать времена нарекаемые и неизречённые.

Просчитывать в уме диктант шагов от храма к минарету.

Знакомиться не только с продуктами, но и с носителями оных.

Радоваться верблюжьему молоку.

Есть коня в кишках.

Постигать совершенство поллитра за пятьдесят рублей… а потом вернуться. К себе и к своему. Путаясь в смешении привычных ориентиров, нотках отчуждённости, паутине скороспелой ностальгии…

Есть нечто олигархическое в том, что ты, подъехав к загородному коттеджному посёлку, достаёшь смартфон и отсылаешь с него сигнал на отмыкание автоматических ворот.

И вот я подъехал. И отослал. А смартфон и говорит (как умеет, буквами): деньги, мол, просраны все, счёт пустой. Сгоняйте, мол, и доложите.

Понимаете, да? Доложите по всей форме. А у меня уж зад пригретый, пиво остывшее. Время шесть утра, зона поражения спит кромешно – куда я пойду?!

Сижу в машине иномарочной, размышляю. Ну, осенило, разумеется. Сейчас, думаю, коллеге по работе дам знать, той, сменила меня которая. Номер отмычки телефонной ей продиктую, она со своей трубки наберёт, ворота и откроются.

Зашибись! Хорошо быть гением.

Хорошо, но трудно. Номер коллеги в смартфон не вбит, а записан на бумажке. Бумажка погрязла в скопище себе подобных. Скопище таится в тёмных недрах портфеля. Тёмное на тёмном не различить (шесть утра). Ручка – в не меньшей бездне. На неровной поверхности не пишет. Если же пишет, то – неразличимо.

Гений, впрочем, может и не то. Нашёл, отрыл, достал, развернул, опознал, записал… выдохнул. Взял смартфон, сообщить коллеге… Бляаа!!!! Деньги просраны…

Ни-кому-ни-кабельность.

Долго сдавал назад… можно сказать – по жизни сдавал… Полчаса заняли поиски вечного причала… Притулился, наконец… хм, у здания местного ГИБДД. И вот сижу теперь, пишу мемуары о жизни, за которую классические герои «не дали бы и ломаного пенса». Машина – вдалеке. Олигархи – ещё дальше. Тошнота только близко. И финала нет. Последнее настораживает больше всего.

Вопрос коллеги об одном из фильмов Джона Хьюза напомнил мне феерический эпизод собственной биографии.

Во времена уверенного в себе Горбачёва центральная власть пошла на невиданный эксперимент и устроила на «V.D.N. Ха» выставку под названием «Электроника в американской жизни».

Пределом импортной цивилизации для народа нашего о ту пору была «Пепси-кола», разливаемая в Новороссийске, и лицензионная жвачка «Кофейная», сохраняющая вкус жжёной пробки на протяжении целой минуты употребления.

Так вот.

Выставка, помимо разных прочих чудес, заключала в себе стенд из трёх инопланетных по визуальным ощущениям телевизоров. Все они закольцованным образом крутили последние достижения западной культуры. Первый транслировал клип Синди Лаупер, второй – клип группы «Токинг Хэдс», а третий – фрагмент новейшего фантастического фильма «Назад в будущее», тот самый, когда док на глазах Марти отправляет пса Эйнштейна на минуту вперёд.

Я приезжал на выставку несколько раз. К открытию. И уезжал вечером, подгоняемый помойной тряпкой уборщицы. Всё время – от рассвета до заката – я проводил у этих трёх телевизоров, обмирая и трепеща. Поочередно. Иногда отлучался, чтобы выплакаться и избавиться от соплей. Я не чувствовал голода и жажды. Не осознавал происходящее вокруг. Не мыслил мысли. Я вибрировал, словно вечный двигатель.

Только что отгремел выпускной вечер в средней школе. На дворе стоял 1986 советский год. Понимаете?..

Такого больше не будет никогда. Ни-ког-да. Даже близко.

Я почему-то никому не рассказывал об этом. Ни разу. Сейчас только… вспомнилось вдруг.

Есть одно безусловно позитивное следствие нашего цифрового века: практически отпала необходимость делиться с кем-то книгами, дисками и прочим. Как справедливо замечала моя переехавшая в ад бабушка, «они от этого лучше не становятся».

У 90% людей функция «взять» работает отменно, зато «отдать» будто выключили. И ты мало того, что несёшь амортизационные издержки, вследствие изнашиваемости изделий, тебе ещё приходится трудиться, постоянно помня – кому, что и когда ты отдавал.

В общем, перебьются.

Странно об этом говорить даже, но по-настоящему уничтожают мелочи или хотя бы намёки. Недаром же в контексте приговора выступает не гиря, а капля.