Коллектив авторов - «Поэзия русского слова». Специальное издание всех участников конкурса

…

Тридцать третья весна не спокойней,
Чем в семнадцать и двадцать один.
Всё не спят сумасшедшие кони,
Не щадят моих первых седин.
Своенравные, дикие кони,
В гриве – яблоневые цветы.
Им с другими не выжить в загоне,
И на них не набросить узды.
Тащат в омут неровных дыханий,
Звуков сердца, как бой молотка,
В плен отглаженных ситцевых тканей,
Что родней и белей молока.
Похищают от скуки придверной
В мир, который из нежности свит.
Кони служат исправно и верно
Настоящей любви.

Выше человеческого роста
У домов красуются заборы.
Разучились жить открыто, просто.
Все в округе алкаши да воры.
Да кому нужны богатства ваши:
Старые диваны да кровати,
Да сундук от бабушки Наташи,
В коем молью съеденные платья?
Бережете свой мирок в шесть соток.
Не дай боже, кто о нем заспорит!..
Вечером фонарь и тускл, и кроток,
Не пробьет луча сквозь ваши шторы.
Тайна государственной – не мень.
Кто и чем живет в обычном доме.
За чайком вас только и утешат
Пересуды о друзьях-знакомых.
А собрать бы снова на застолье
Всю родню от – «мала до велика».
Песни петь, играть в лото. Доколе
Петухи не станут утро кликать!
Но темно, по-прежнему, в окошках.
На воротах крепкие затворы.
Для охраны «стопочку», картошки. —
И убогих душ растут заборы.

Там небо сочетается с волной,
Морской песок, что хочется пощупать…
Хочу туда, где я была иной:
Смешной и безрассудной, юной, глупой!
Где осень влюблена в морскую даль,
И чайки крик над пенною водой,
Где я не знала, как звучит печаль,
Казалось, буду вечно молодой!
Хочу в тот мир: в гармонию, в тепло…
В тот дом мечты, где я смогу согреться,
Ведь дом не там, куда нас занесло,
А в том краю, где остаётся сердце.

Старого города льются мелодии.
Неуловимые ноты-кузнечики.
В мех манекены, не люди – «пародии»,
Прячут пластмассовые – острые плечики.
Тихо сливают тоску запоздалую
Капли дождя под витрины стеклянные.
Розы стоят вызывающе алые…
Жаль, их морозы убьют окаянные!
Скоро зима. Под зонтами прохожие,
Словно безликие роботы, мечутся.
На манекены немного похожие …
Как же Любви в этой серости встретиться?

Не под пилою дровосеков
Деревья пали поутру.
Ле с, подожжённый человеком,
Горел, как факел, на ветру!
Горел неистово и с треском!
Сгорел – всё было, как в аду…
Пейзаж обугленною фреской
Чернел, «выкашливал» беду.
Лес, молча, умирал, не плача.
С укором глядя в небеса.
Но ведь одна у нас задача.
Растить и сохранять леса!
А мы их губим век за веком.
Земную нашу красоту.
Горят леса, мелеют реки.
Мир превращая в пустоту!
Храните, люди, дом наш общий.
Леса и горы, и поля!
И птицы не покинут рощи,
И будет процветать земля!

Гортанно журчит и мурлычет,
Ужом шелестит в камышах.
И бьётся о камни, и хнычет
Река – водяная душа.
Здесь пахнет ночная фиалка…
И в духе седой старины
Выходят резвиться русалки
На берег при свете луны.
Здесь ветер-бродяга гуляет,
И Гоголя «Майская ночь»
Всё так же умы изумляет!
И панночка, сотника дочь —
Бессмертного слога творенье. —
Печально ведёт хоровод.
Незримой прозрачною тенью
Скользит в темноте среди вод…
Ночная тревожная птица
Во сне прокричит в камышах.
Родная стихия ей снится,
Река – водяная душа.

На окраине – садик заросший
И руины чужого жилья.
Рядом с кладбищем, в маленькой роще,
Слышно звонкую трель соловья.
Деревянные голые души —
Опустевшие избы станиц…
Где глубинка российская глуше,
Там шумней обиталище птиц.
Там щедрей золотистое солнце,
Но не слышен людской разговор.
Но черней на незрячих оконцах
Заколоченный крест-приговор…
Одинокий свой век доживают
Хутора, а земля-то, земля…
Она дышит, она ведь живая!
Хоть сорняк уже душит поля!
Чернозём… позавидует каждый,
Хоть намажь вместо масла на хлеб!
Человек! Мать-земля – это важно!
Почему ты бываешь так слеп?!
В мягком облаке пыли – дорога,
Наши корни – спасительный путь!
Возвращенье к родному порогу …
Дай же, Бог, мне с него не свернуть!

Рождается на желтых листьях клёна.
По-прежнему настроенной влюбленно,
Душе одна дорога – только ввысь.
Лучистый купол Спаса на Крови
Ничем не выдает трагичность места,
На коем возвышается, но лестно
Ем купаться в солнечной любви.
В Петрополе октябрь уж на дворе,
Но люди потеряли смысл жизни.
Работодатель, цены всё капризней
и безразличней к небу синеве.
Толпа стремиться в темноте утра
Дожить до вечера, спеша с работы,
Рискуя потерять в заботах годы,
Не отличая завтра от вчера.
Всё примелькалось: пестрота реклам,
Брожу грязным. С грустными глазами.
Писк гипермаркетов, просящих денег. Зданий
Однообразность, теснота и хлам.
Мне дела нет до выборов чужих,
Брозды судеб иных мне не вверяли,
только своей… но если б только знали,
как мне порою мир жестокий чужд их.

…
Что не образ – с нимбом золотым,
Литургии непонятные слова,
От кадила с дымом завитым
Чуть кружится, но светлеет голова.
Пойте, ангелы, о мёртвых и живых,
Хором призывайте божий страх.
Пусть огонь танцует на своих,
Тонких парафиновых ногах.
Что не лик – один скорбящий взгляд,
И не весел даже Херувим,
Словно знает, что ждёт впереди
Каждого, молящего пред ним….
В летнем поле поутру роса
На ресницах полевых цветов,
Ветер нежно дышит в волосах,
И приятен травяной покров.
Солнце пригревает и молчит.
Грешен ты, иль нет – оно – тебе.
Успокаивающе вода журчит
О прощении в прохладном ручейке.

…
На Петроградской стороне лучи
От фонарей заглядывают в окна
Мурашки ливня ползают по стеклам,
И по асфальту вниз вода журчит.
Три года вместе… или врозь, да кто ж
Теперь поймёт, мы разве только сами.
Взгляд потупив, или всплеснув руками,
Пожалуйста, ты это подытожь…
Сведи в итог, кто счастлив, стал и чей
Удел – быть у разбитого корыта…
Ведь от меня какой-то тайной скрыта
Твоя единственная мерность всех вещей.
Какой итог? На что он нужен нам?
И почему сейчас. Не раньше… Лучше б раньше!
Тогда наверно, было б проще. И жили б дальше.
Теперь же сердце рвешь напополам…