Владимир Царейкин - Длинная дорога. Стихи. Невыдуманные рассказы

Чи ким земля її проклята,
Що вся засіяна кістьми.
Як Божий син, вона розп`ята
Своїми власними дітьми.

Та гірка доля їх чекає,
Ніде рятунку не знайдуть,
Бо тяжко-тяжко Бог карає
За те, що матір продають.

Прощай, нещасна Україна,
Земля рабів, земля катів!
Я хочу врятувати сина
Від того, що тут пережив.

Мы у рек вавилонских рыдали,
Вспоминая далекий Сион.
Скалы зноем в пустыне дышали,
И давил синевой небосклон.

Мы на ивы повесили лиры,
И уста нам замкнула беда,
Не услышат чужие кумиры
Звуки песен святых никогда.

Мы когда-то свободными были,
А сегодня лишь плети свистят.
С милой родиной нас разлучили,
И оковы зловеще гремят.

Не забудем Иерушалаим,
Пусть к гортани прилипнет язык.
Мы сейчас безутешно рыдаем,
Но не слышит Господь этот крик.

Без свободы нет счастья – мы знаем.
Бог поможет, и все мы тогда
Вновь вернемся в Иерушалаим.
В нашем сердце он будет всегда.

Боже наш! Не прощай Вавилону
Наших скорбей, страданий и слёз.
День, когда мы вернемся к Сиону,
Будет днем исполнения грёз.

Мучит голод нас, жжёт солнце злое,
Но к врагу не пойдём на поклон.
Лишь твоё, Боже, имя святое
Будет славить свободный Сион!

Палящим зноем землю пожирая,
Вступил жестокий день в свои права.
Пылало солнце, всё испепеляя,
И чахла придорожная трава.

Ни облачка во всей небесной сини.
Вдруг в тишине раздался злобный крик:
«Эй вы, сыны греха, собаки, свиньи,
Вы проклянёте этот страшный миг!

Нет среди вас, рабы, бойцов умелых,
Кто б поднял руку на моих солдат.
Хоть в Ханаане было много смелых,
В пустыне смертным сном их стан объят.

Ну, мерзкое и рабское потомство,
Забывшее об участи отцов,
Мне надоело ваше вероломство,
В последний раз гляжу на наглецов.

Сегодня вы, как прежде ваши деды,
Костьми покроете пустыню вновь,
И сразу кончатся все наши беды,
Когда прольём собачью вашу кровь».

Так Голиаф, могучий грозный воин,
Святое войско грубо поносил.
Кричал: пусть тот, кто меч носить достоин,
Выходит, чтобы я его убил.

Все замерли от ужаса и зноя.
И царь Саул к Всевышнему воззвал.
Евреи уже месяц ждали боя,
Но как врага разбить – никто не знал.

Стояли все, перед врагом робея,
Молчали все, и страх застыл в глазах.
Вдруг младший сын Аарона Иессея
Из строя вышел, камень сжав в руках.

Свой щит и меч Давид оставил в стане,
И даже плащ его не защищал.
Не думая о смерти или ране,
Он смело Голиафу закричал:

«Кто ты такой, чтоб воинство святое
Последними словами поносить?
Как ты посмел сказать нам слово злое?
Как нас посмел со сворой псов сравнить?

Сейчас увидишь мощь и силу Бога,
Сейчас придет твой самый страшный час,
И силы у тебя не так уж много,
Ведь ты слабей слабейшего из нас!

Услышав оскорбления еврея,
Филистимлянин только злее стал.
От бешенства бледнея и краснея,
Заскрежетав зубами, так сказал:

«Зачем идёшь ты с палкой и камнями?
Я что – собака, как твоя родня?
Убью тебя я голыми руками.
Как, пес, ты смеешь оскорблять меня?
Иди сюда скорее, раб презренный,
Чтоб мог тебя руками задушить
И здешним птицам сделать дар бесценный —
Твой жалкий труп на завтрак им скормить».

Давид молиться начал: «Бог отцов,
Ты создал Землю, имя Твоё вечно.
Спаси меня и тысячи бойцов,
Тебя мы будем славить бесконечно.

Безмерная моя к тебе любовь,
Мой Бог, моя обитель, я вверяю
Тебе свою судьбу, и жизнь, и кровь.
Израиль ты спасешь – я это знаю.

Мой милый Бог, с молитвою к Тебе
Перед лицом врага я обращаюсь.
Будь же опорою в моей судьбе,
И выполнить свой долг я попытаюсь.

Услышь меня, мой милосердный Бог!
Услышь мою горячую молитву.
Нам помоги, как праотцам помог.
Веди своих сынов скорей на битву».

Прочёл Давид молитвы, все что знал,
И бросил камень в подлого злодея.
Тот зашатался, тяжко застонал
И рухнул он на землю, холодея.

Филистимляне бросились бежать,
Увидев смерть того, кто был их славой,
И начали евреи побеждать
В жестокой битве, страшной и кровавой.

Так маленький пастух героем стал,
Ко всем евреям вновь пришла свобода.
Сам Бог в тот день Давиду помогал,
Он будет вечно в памяти народа.

Полюбил Вирсавию Давид.
Долго глаз влюбленных, восхищённых
Отвести не мог он от ланит,
От груди ее и рук точёных.

«Как не согрешить пред Богом мне?» —
Царь взглянул на небо со слезами, —
Страсть моя, подобная волне,
Смилуйся, великий Бог, над нами.

Бог отцов, взгляни на наш союз,
Ждём мы с ней твоих благословений.
Как устал влачить я тяжкий груз
Лести, лжи и рабских восхвалений!

Как её мне хочется обнять,
Умереть хочу, её лаская,
Для неё живу – и страсть унять
Не могу я, от любви сгорая.

Бог мой милый, если это грех,
Если счастья с ней я не достоин,
Для чего дарован мне успех —
Побеждая, выходить из воен?

Боже, как горька моя судьба!
Для чего мне золотая лира,
Если счастье жалкого раба
Стоит больше всех сокровищ мира.

Покорил я горы и моря,
От врагов Израиль защищая.
Пусть же светит мне любовь моя,
Ярче солнца для меня сияя.

Без неё я – лира без струны,
Без неё – как море без волны.
Верю я – мой Бог меня простит!
Полюбил Вирсавию Давид…