Валерий Свешников - Былицы

Вагон был примечателен своей стариной. Потом в фильме «Идиот» пытались показать такой раритет, но мало что удалось. В этом двухосном вагоне почти не было перегородок, то есть никаких купе и полок. В центре этого небольшого вагона стояла буржуйка, в ней весело полыхал огонь, было довольно тепло. Скамьи стояли рядами вокруг печки, и между ними можно было пройти с вещами. Мы устроились ближе к выходу, так как должны были ехать всего минут сорок.

Кондуктор – громкоголосая пышнотелая женщина – проверяла билеты и объявляла остановки. В своей черной форменной шинели она была местным царем и богом. Но в сумраке вагона, освещаемого двумя свечками в фонарях, каждое появление ее было внезапным, и начиналась суматоха – кто-то должен был выйти, а потом начиналась проверка билетов у вошедших на станции.

В тепле и сумраке вагона мы даже задремали, хотя каждое появление кондукторши немного мешало.

Вдруг мы оказались в водовороте ее внимания и спросонья выскочили, чуть ли не в сопровождении стимулирующих пинков вагонной богини. «Ко прахам» пытался объяснить, что это не Паприха, а другая станция. Но в темноте и в метели что-либо увидеть было невозможно. Кондукторша, как монумент, стояла в дверях вагона, и видно было, что она не допустит нас обратно в поезд. Тут и поезд показал свой характер, взял да и тронулся. Он так быстро исчез в метели, что можно было подумать – они с богиней в сговоре.

Это стало понятно через несколько минут. В пурге и ночной мгле мы обнаружили, что эта садистка в шинели высадила нас раньше времени на станции Чахлово. До нужной нам станции еще пять километров, а может и больше.

«Ко прахам» взбодрил нас каким-то афоризмом, но чувствовалось, что он понимал свою оплошность за утрату бдительности. Делать нечего, теперь надо идти до Паприхи. Но единственный ориентир – это засыпанные снегом рельсы со шпалами.

Пурга все крепчала, снег на глазах заметал слабые следы прошедшего поезда – рельсов уже почти не было видно в темноте. Идти по шпалам, засыпанным снегом, было не очень удобно. Приходилось либо часто семенить ногами, либо широко шагать, а это любом случае очень неудобно и медленно. Как говорится, мы так накувыркались уже через полчаса, что стали идти все медленнее.

И тут сзади стал появляться какой-то свет. Мы поняли: нас нагоняет поезд. Быстро скатились в сугробы вправо от линии. Мимо прогрохотал в клубах пара и огнях паровоз с несколькими вагонами. Хорошо, что это был коротенький поезд и мы недолго отсиживались в кустах. Мы посмотрели ему вслед и выползли на рельсы.

Тут я увидел, что из кабины паровоза над тендером через каждые несколько секунд вырывается какой-то красноватый сноп света. Хорошо, что мы понимали смысл, а точнее, бессмыслицу приступов шпиономании, бушевавших тогда. А то можно было бы принять этот свет от открываемой топки паровоза за сигналы азбуки Морзе. А ведь были такие «бдительные» граждане, которые даже щелканье жучка-древоточца принимали за тиканье часов от мины и вызывали милицию или госбезопасность. Бывали и более курьезные случаи, но сколько совершенно безвинных людей пострадало из-за подозрительности нашего обывателя!

Через час-полтора мы все-таки вышли к Паприхе. Все, наконец закончилось это хождение по шпалам. Тут «Ко прахам» стал настоящим нашим поводырем. Мы обогнули станцию и вышли в поле. Иван Николаевич объяснил, что надо найти нашу дорогу. К станции подходят две дороги, а нам надо держаться правой из них. Но как в этой белой пелене найти ее?

Мы принялись бродить по снегу, стараясь нащупать ногами твердую дорогу, чтобы найти нашу и только нашу дорогу.

Наконец, нашли, но пошли, пожалуй, еще медленнее, так как все время ходили зигзагами и искали ногами дорогу. Уже казалось, не будет конца этому блужданию или что мы топчемся на одном месте и никак не продвигаемся вперед. Так устали, что даже не стали останавливаться, когда кто-то крикнул: «А вдруг тут волки!» Иван Николаевич успокоил, что в такую погоду волк не любит охотиться – следов не найдешь и бежать по снегу не сподручно.

И тут впереди показался слабый огонек, и мы вошли в деревню. В деревне тишина, избы засыпаны снегом по самые крыши. Ни одного огонька, кроме той избы, к которой мы и вышли.

Это была довольно большая изба, около нее стояли сани с поднятыми вверх оглоблями. «Ко прахам» пояснил, что мы вышли как раз к постоялому двору. Поднялись в темноватую «залу». Там было сильно накурено, дым был ядреный от махорки. За длинным столом сидели человек пять или шесть и играли в карты. Над столом висела керосиновая лампа с жестяным абажуром. Светила она неярко, и как уж игроки разбирали масть карт, одному богу было известно. По углам вповалку спали люди. Хозяин предложил теплой картошки и поставил самовар.

Мы были рады оказаться в тепле, ноги уже гудели после долгой ходьбы по снегу. Все оценили прелесть теплой картошки с салом и хлебом. Эта еда показалась вкусней куличей.

Нас тут же сморил сон. Но спали мы не очень долго. С рассветом около семи-восьми часов утра стали подниматься возчики. Они курили, кашляли, что-то ели за столом и, громко разговаривая, выходили на двор. Скоро стихло – это разъехались возчики.

Нам тоже надо было вставать и опять идти, но уже днем, слава богу, уже без пурги и по свежепроложенной дороге. Перед выходом мы чуток перекусили – опять горячей картошкой, но уже с консервами «Бычки в томате». Хотя была примета, что рыбу брать с собой на рыбалку не следует, но выбор продуктов был невелик в те поры. Да и съели мы ее еще до рыбалки.

Хорошо, что пурга унялась, а на востоке в просвете между тучами и горизонтом занималась робкая заря. Мы потопали примерно в сторону зари. Настроение улучшалось с каждым шагом. Не стало пурги, дорога была видна и немного даже укатана уехавшим обозом – что еще надо, чтобы добраться до рыбных мест.

Скоро мы вышли к Лобкову – к старинному селу на берегу Лежи. Сразу направились к реке, чтобы застать утренний клев. И он удался, видимо, после ненастья погода повернула к ведру.

Два дня пролетели быстро. И вот уже наша команда под руководством «Ко прахам» направилась в обратный путь. Мы наловили рыбы: она в наших шарманках – в особых ящиках с полозьями. Считай, хорошо провели время, рыбалка удалась, хотя погода, кондукторы и ночная мгла были против наших устремлений. Но мы все-таки победили.

В Вологде долго не было никаких асфальтированных дорог. Самым первым асфальтовым кусочком дороги был подъезд к зданию Управления Северной железной дороги. Теперь это здание стало менее величественным – рядом поднялись соседние почти такой же высоты. Здание теперь уже бывшего Управления дороги расположено на проспекте Победы, против крепостной стены. Падение былого величия этого здания началось сразу, когда Управление дороги перевели в Ярославль.