Олег Лукошин - Владелец тревожности. Роман

– Ну, а люди хоть требуются к вам?

– Люди всегда требуются. Текучесть большая. Только, как это я себе понимаю, ему не выгодно сразу весь штат набирать. Махинации проворачивать труднее. Он ведь тоже – то там подсуетится, то здесь. Возьмёт – штукатура к себе домой пошлёт, тот ему штукатурит там, а он ему отгул лишний. Или меня взять – не раз проводку чинил у него. У него, да у тёщи его, да у брата, да у кого только нет.

– Стой-ка, – Иван схватил Вадима за рукав. – Это что за звук?

– Где?

– Едет как будто кто.

– А, да. Мотор шумит.

– Ну-ка, пошли на дорогу. Подвезёт, может.

Звук работающего двигателя приближался, и вскоре обшарпанный «Зилок», с трудом пробивая себе дорогу в грязи, показался в поле зрения. Иван замахал рукой.

– Наш мужик! – кивнул он Вадиму.

«ЗИЛ» остановился. Иван открыл дверцу.

– Ну смотри, Ванька, – говорил шофёр, – если застрянем, сами толкать будете.

– Не застрянем, – скалился Иван. – Так, нам ведь как-то разъединится надо.

– Да, – кивнул шофёр. – Один в кабинку, другой в кузов.

– Полезай, полезай, – подтолкнул Вадима Иван. – Я в кузов.

В кузове было почти так же грязно, как на дороге. Правда грязь здесь подсохла, валялся и шаткий, но годный для сиденья ящик – Вадим разместился на нём. Ехали они медленно, но грузовик всё равно кидало из стороны в сторону. Было слышно, как матерился шофёр. Иван ему вторил. Вадим смотрел на лес.

В этих краях лес был редкий и большой частью заболоченный. До сих пор родители из близлежащих деревень предупреждал своих детей об этой опасности – болотах. По одному даже взрослые здесь не ходили. Истории о том, как беспощадные трясины засасывали, нерадивых путников рассказывались повсюду. Гибли, как правило, опытные следопыты-сусанины, которые вроде бы каждую кочку знали. Так часто бывает: тонут инструкторы по плаванию, разбиваются водители-профессионалы, а злые разряды тока убивают мастеров-телевизионщиков. Не знаю, как кого, а меня всегда смешило это. Хитросплетения жизни и её крахов непредсказуемы – человека можно обозревать и оценивать лишь после его конца, тогда, когда известны все этапы и деяния. Пока он жив, делать выводы о нём нельзя – они всегда будут ошибочны. Человека настигает его работа, его увлечение – в этом что-то зловещее, но это закладывалось в самом выборе. Возможность манёвра имелась, но он совершил не тот. Погиб, исчез. Всё равно смешно. Жизнь человека, впрочем, не представляет большого интереса. За редкими исключениями жизни похоже одна на другую. Вот смерти – смерти разнятся. Смерть раскрывает человеческую сущность особенно ярко. Встретить её достойно – вот показатель человеческой природы. Жизнь – тлен, лишь смерть развешивает свои ярлыки, лишь она даёт оценки и делает заключительный вывод. Готовьтесь к смерти, она не забудет ни о ком – не забывайте и вы о ней и будьте её достойны.

– Всё, приехали, – мотнул головой Иван, выбираясь из кабинки. – Ещё пешочком метров триста.

– Спасибо тебе, Вить! – кивнул он шофёру.

– Спасибо, – сказал и Вадим, перемахнув через борт.

– Не за что, – отозвался Виктор. Грузовик тронулся с места и, тяжело виляя бортами, свернул куда-то в проулок.

– Ну, куда теперь? – осматривал местность Вадим.

– Прямо! – отозвался Иван. – Во-он контора виднеется. Был бы он только на месте.

– А что, может не быть?

– Может. Он человек суетливый. То он здесь, то там. Ну, и работа того требует… Ты кстати не передумал?

– Нет.

– Он ко мне неплохо относится, я даже на него влияния определённое имею – не должен отказать. Вот только мест если совсем не будет… Ну, а если не получится – тоже не беда, так ведь?

– Так-то так, но жить на что-то надо. Деньги кончаются, да и времени свободного слишком много. Тут хоть занятие какое-то будет.

– Правильно. Я вот тоже – как ни ругаю свою работу, а всё равно – с людьми вроде, занят чем-то. Смысл появляется. А целыми днями дома сидеть – это же с ума сойдёшь… Ну вот, пришли.

Они поднялись по крыльцу в избёнку. От других деревенских строений её отличали лишь зарешеченные окна и какая-то вывеска у дверей.

– Так, ты присядь, – сказал Иван, – а я сейчас всё разведаю.

В коридоре конторы, у стены, стояли спаянными три сиденья – точно такие, какие бывают на вокзалах. Вадим сел.

– Здесь он, – кивнул Иван, возвращаясь из-за обитой обветшавшей кожей двери. – Только подождать придётся – у него люди какие-то.

– Ладно.

– Я – в кассу, – показал Иван на другую дверь. – Может, деньги пришли.

– Угу, – буркнул Вадим, закидывая ногу на ногу.

– Пойдём, – появился вскоре в коридоре Иван – Аркаша ждёт нас.

Они прошли в кабинет директора. Директор, худощавый, лысеющий брюнет с бегающими глазками, пригласил их присаживаться. Руки не подавал.

– Так, – начал он, – кто вы такой, чем занимаетесь?

– Вадим, – сказал Вадим. – Серов.

– Профессия у вас какая, образование?

– Образование – среднее. Профессии фактически никакой. Работал в разных местах, но специальности нигде не получил.

– Что, школу закончили и всё?

– В институте учился полтора года. Потом бросил.

– Что за институт?

– Политехнический.

– И никаких курсов, никаких переподготовок?

– Нет, ничего.

Директор опустил глаза на руки. Сложенные на столе, они шевелились.

– Как же я возьму вас без специальности?

– Аркадий Петрович, – подал голос Иван, – да он по любой работе сможет. Он же рабочий человек! Он кем только ни работал!

– Не знай, не знай, – пожал плечами Аркадий Петрович. – Может, где-то там и работал, а у нас специальность нужна.

– Да ё-моё, – развёл руками Иван, – тут девяносто процентов без специальностей.

– Ты тут не ори! – поморщился директор. – И без тебя горлодёров хватает.

Выдержав многозначительную паузу, продолжил, поднимая глаза на Вадима:

– Ну и кем бы вы хотели работать?

– Кем угодно, – ответил Вадим. – Согласен на любую работу.

– На любую работу… – повторил за ним Аркадий Петрович. – Вот мне бы инженера квалифицированного.

– Так он инженер практически! – снова вступился Иван.

– Ну, полтора года в институте – это не то.

– Да он сможет!

– Навряд ли, навряд ли. Там сложные расчёты надо делать, контролировать всё от и до. Разве сумеете вы это?

– Нет, не сумею. Я на должность инженера и не рассчитывал. Мне рабочую специальность какую-нибудь.

Аркадий Петрович снова сосредоточился на руках. Играл желваками, поджимал губы, покачивался.

– Да я не прочь бы вас взять, – изрёк наконец, – мне разве жалко. Только мест-то ведь нету вакантных. Всё занято. Сторожем даже – и то не могу устроить.

Иван с Вадимом переглянулись. «Э-э, козёл!» – говорил взглядом Иван.

– Ладно, запишу я ваши данные, – потянулся директор к ручке. – Если появятся варианты – возьму.