Сергей Ильичев - По зову волхвов: современные сказки для взрослых детей

Радка, который не ведал историю про сома, теперь, увидев перстень на пальце у Даниила, уже не спускал со старика глаз.

— Так что вам о том месте сказать? Вечная весна там и люди не старятся. Нет там ни болезней, ни горя, ни врагов. И всякая тварь там друг друга понимает. Лучшего места и вообразить нельзя, потому как там общая радость… Есть там еще река, и через воду той реки люди проходят в иные времена и места… Ну а так как я ушел на поиски этих земель без родительского на то благословения, и дабы их не огорчать моей потерей, решил-таки вскоре домой вернуться. Но та благодать, пусть и краешком, меня все одно коснулась. А потому то, чем я нечаянно для себя овладел, своей внучке передал.

— Деда, а когда это было? — поинтересовался уже княжич.

— Так более 200 годков уже с того прошло, — отвечает он.

— Так, говоришь, по полету птиц нашел? — уточнял уже Радка.

— Птицы там каждую зиму сбираются, — отвечает богатырю дед. — Но вам сидеть и ждать не след. Княжича дома дела ждут. Половец снова на Русь идти собирается, войско до кучи собирает. Теперь отдыхать ступайте, а завтра поутру в дорогу. Внучка вам укажет, где почивать.

На том и расстались

Долго не могли уснуть наши путники.

Возраст старика озадачил даже Любомира. Хотя он и ведал, что не все старые люди были старыми в традиционном понимании. Лишь несколько из них в каждом поколении были посвящены в некие тайные знания, и их действительно будто бы и не брал возраст. Но где именно проходили они свое посвящение? Не иначе как в Белогорье, о котором им сегодня кое-что поведал этот Вечный дед.

И вдруг в тишине раздался голос Радки.

— Вспомнилось мне о том, как повстречался нам в Херсонесе на берегу моря купец. И увидев нас, упал на колени.

— Не убивайте! — воскликнул он, раскинувшись на земле.

— Ты кто? Христианин? — спрашивает его тогда великий князь.

— Ответить, что я христианин, могу, — начал он. — Но столь же правдивы будут и мои слова о том, что я мусульманин. Кто приходит к власти, тем я на какое-то время и становлюсь, ибо торговать нужно при любой власти и вере, чтобы поддерживать свою семью в достатке. Грех это или нет, судить вам. Ибо бьют меня и грабят все, кому не лень. Теперь хочу дойти до чудесной страны Ирии. Растет там, говорят, цветочек аленький. Хочу дочке своей его привезти. Потому что кто им владеет, тому Бог во всем оказывает свою милость и одаривает его вечной молодостью.

— И что же, отпустил его великий князь? — спросил гридня Любомир.

— Улыбнулся, а потом повелел дать купцу коня, добавив при этом, что путь туда предстоит купцу длинный и долгий…

— Первый раз слышу об этом, — добавил княжич. — Получается, что великий князь знал туда дорогу?

— Я так думаю, что великий князь там побывал, а потому и сам сродни волхвам, — произнес уже Любомир, а дед лишь согласно головой кивнул. Любомир же продолжил: — А то, что касается чудесных стран, где только их не искали. Мне бабка-травница рассказывала о таинственном Беловодье на северо-западе наших исконных земель, и о поисках похожей страны индейцами гуарани на землях Бразилии.

— Дед, ты нам подскажешь дорогу в Белогорье? — спросил Радка.

— Среди вас есть тот, кто увидит Белогорье еще до начала первого снега, но путь туда он должен найти сам, — промолвил дед. — А теперь давайте отдыхать.

Узкая дорога от избушки в сторону гор была одна. По ней и предстояло поутру продолжить движение княжескому обозу.

Радка стоял напротив девицы и все никак не мог решиться сказать ей некие важные слова.

Тогда она сама неожиданно поцеловала его в щеку, и это подвигло богатыря.

— Если я не погибну, — серьезно начал Радка, — то обязательно вернусь и принесу тебе из земли Белогорья аленький цветочек…

— Тогда я буду ждать тебя, — ответила девушка и улыбнулась.

Еще три дня обоз медленно поднимался в предгорье. Неприметно для глаз менялся облик леса. Ольховые и осиновые рощи давно потеснили дубравы. Еще высилась ель, но перелески уже заполонили собой травы вереса.

Княжич решил даже оставить за спиной и не заходить в небольшое селение в долине, когда им навстречу со стороны гор вышел юноша с узелком в руках.

— Подскажи, — обратился к нему Любомир, — выйдем ли мы этой тропой к перевалу?

— А вы случайно не к нашему пророку путь держите? — задал встречный вопрос юноша.

Даниил и Любомир переглянулись.

— Но даже если ваш путь лежит всего лишь к перевалу, — продолжил юноша, — то вы его все равно не минуете.

И радостный юноша пошел в сторону того селения, что встретилось им на пути.

У старика, которого они увидели, было широкое лицо с чуть раскосыми глазами. На голом теле куски шкур разных животных, скрепленные между собой крепкой нитью, а руках он держал палку с острым наконечником. И жил, как поняли наши путешественники, буквально в норе, отвоеванной, видимо, у какого-то зверя.

Да и сам был уже более похож на него, потому как видно было, что грязь на коже можно уже отколупывать кусками, а волосы у него были, как годами нечесаный комель, хотя чуть ниже они пересекли ручей, где можно было бы и помыться…

— Почто не моешься, старик? — спросил его Радка. — Смердит от тебя, как от зверя, на много верст.

— Я тебя сюда не звал, — неожиданно услышал дружинник в ответ.

— Тогда почто роняешь подобие Божие? — спросил уже Любомир.

— От беса телесной чистоты таким образом спасаюсь! — более пробурчал тот в ответ.

— Так беса этого, как и многих иных, галилеяне по слову своего Учителя, молитвой и постом велят отваживать, — вступил в начавшийся диалог княжич. — Тело, сотворенное Богом-Отцом, не должно быть поругаемо, если только человек на голову не болен, находясь в очевидной прелести…

— Так он этим беса и тешит, — неожиданно изрек Радка. — Поди, еще и ждет, как бы умереть от изнурения. И сразу в Рай попасть!

— Глупец! — вновь подал негромкий голос княжич. — Вера без дел мертва. И этим своим видом ты не укрепишь ослабевших в вере.

И вдруг старик упал на колени и, воздев к небу руки, заголосил:

— Камня на камне не останется, и огонь небесный пожрет сей мир. Се есть при дверях…

— Так он, княжич, — уже улыбаясь, промолвил Любомир, — оказывается, здесь спасается.

— А как же твои братья и сестры во Христе, дети малые, почто ты их бросил и лишил помощи? — с любовью вопрошал Даниил, не замечая, как зло начинают сжиматься кулаки вымазанного дерьмом местного пророка. Как после справедливого уличения мелко дрожат его члены, а в глазах все одно играет злобная улыбка явно помраченного сознания, слепо верующего в свое личное спасение и последующее господство над этой частью земли.

— Несчастный… — лишь тихо вымолвил княжич и, развернув коня, дал понять, что обоз может продолжить свой путь к перевалу.