Мария Буркова - Легенда о героях Галактики. Спасти Императора. Космоопера нового тысячелетия

– Вот оно что, – Оберштайн не спеша поднялся на ноги и приблизился вплотную. – А если Вас просто прикончат враги, поняв, кто режиссирует нужные Империи процессы? – вежливо спросил он, чуть наклонившись над собеседницей и положив ладонь левой руки на спинку кресла.

Катерозе не пошевелилась, но сложила губы в циничную усмешку:

– Будто у Вас, сударь, недостаточно подобных врагов, понимающих, как Вы режиссируете нужные Империи процессы? Вас же это никак не останавливает, верно? И это при том, что Ваш статус яснее ясного, а мой даже Вам ещё непонятен – так чего мне бояться, будучи невесткой Яна Вэньли? Республиканцы намного глупее имперцев, иначе бы не стремились их вырезать, так что играть на этом я буду до победы.

– Вы так уверены в победе? – Оберштайн ответил на эту усмешку своей.

– Не в этом дело, просто тезис «Победа или смерть!» мне тоже симпатичен, – вежливо и холодно кивнула девушка.

– Какой интересный статус получается, – процедил министр ничего не выражающим тоном и вдруг молниеносным движением схватил ладонью кулон на шее собеседницы и повернул к себе, раскрыв.

– Аккуратно, Пауль, есть вещи, на которые можно и крепко обидеться! – рыкнула Катерозе, не шевелясь и тоном, не вызывающим сомнений, что она полностью владеет собой. – Оставь, как было!

Оберштайн покачал головой так, будто хотел поцокать языком, но передумал, затем нарочито не спеша щёлкнул застёжкой и выпустил из пальцев украшение.

– Теперь понял, – хозяйским тоном фыркнул он в ответ. – Он что, сам их тебе дал?

– Дурацкий вопрос, право, – прошипела Катерозе, сверкнув молнией в глазах. – Он что, похож на того, кто на это способен?

– Ну… ты хуже его знаешь, логично? – ехидно процедил собеседник, выпрямляясь. – Не бойся, я не буду это отбирать у тебя.

– В таком случае ответ такой: «сама взяла», – в тон ответила девушка, по-прежнему не шевелясь. – Устраивает?

– Вполне, – невозмутимо проговорил мужчина, спокойно возвращаясь в своё кресло. – Завтра утром за тобой приедут, Катрин, приготовь то, что считаешь нужным. Сейчас у меня больше времени нет.

– Так точно, – внешне безразличным тоном уронила Катерозе, поднимаясь. – Хорошо, до завтра.

Она не торопясь, но и не пытаясь медлить, двинулась прочь. Оберштайн не смотрел ей вслед, молча дожидаясь, когда гостья уйдёт. Будь она чуть старше, она бы догадалась, что ему нужно было просто успокоиться после увиденного. Будь он меньше на деле взволнован, он бы понял, что её валит с ног дикая усталость и единственная мысль: «Получилось!». Но им уже было на некоторое время не до окружающего мира. Внутри кулона лежало два длинных золотых волоса, которые Катерозе действительно ловко ухватила с плеча ослепшего императора – после дуэли на клинках с Юлианом Минцем они просто были очень заметны на небесно-голубой рубахе. Их больше не видел никто и никогда, кроме самой хозяйки кулона. И никто не знал, что именно они и решили раз и навсегда судьбу не только планеты Хайнессен, но и всей Галактики. Окончательно и бесповоротно.

– Ну как, сойдёт для сельской местности, а, Дасти?! – серебряный смех девушки звенел столь добродушно, что грозное обаяние её нынешнего наряда уже не настораживало. – Похожа я на дочку своего папы?

– Ты… больше, Карин! – восторженно прошелестел Аттенборо, застыв на месте. – Из образа дочери своего отца ты уже выросла, придётся признать. Совсем уже самостоятельная и грозная.

Катерозе выглядела вовсе не экзотично в новом одеянии – такое ощущение, что она всегда его носила, и Аттенборо спокойно и бесхитростно подтвердил ей это, с восхищением всплеснув руками. А то, что поверх лейтенантского мундира времён Гольденбаумов вместо геральдического орла павшей династии была нашита шёлковая белая лилия, добавляло настоящего шарма. Гун-то в ножнах за спиной, подаренный Императором, тоже смотрелся на даме, как будто всегда был при ней. То же, что она, забросив плоские бутсы республиканского капрала, перешла на чёрные казачки на стильном каблуке, сделало её ещё прекраснее – вот только Юлиану созерцание всего этого великолепия было в данный момент недоступно, как недоступно созерцание чего-либо неосторожно опохмелившемуся индивиду…

– Вот и славно, пора увеличить родню за счёт новеньких! – сверкнула радостной улыбкой молодая воительница. – Мы слишком многих потеряли на этой дурацкой войне, а требуется жить, а не выживать. Дасти, а ты не хочешь ли сам жениться? – с невинным интересом юницы, ничего плохого в мыслях не имеющей, осведомилась она, понизив голос и весело подмигнув. – Горничная отеля слишком внимательно на тебя заглядывается, ох, помяни моё слово, это у неё личное.

Аттеборо по привычке замахал руками не хуже покойного Яна, нацепив снисходительную улыбку.

– Что ты, мне нечего на деле ей предложить, это скорее всего любовь к приключениям…

– Разве приключение, даже закончившееся – не прекрасно само по себе? – спокойно усмехнулась девушка, прищурившись, как великовозрастная матрона. – Пренебрегать красотой и радостью жизни – удел глупца.

– А ты куда собралась? – насупившись для вида, постарался сменить тему адмирал.

Девушка всё же была достаточно взрослой, чтоб не только обижаться на это, но и снисходительно кивнуть в ответ на умоляющие ноты в его взгляде.

– Гроза закончилась, хочу проветриться немного на крыше здания, а то смотреть не могу уже на внутренности зимних садов, знаешь ли.

– Понятно, – с грустью пожал плечами молодой адмирал. – Что ж, действуй, – и он со вздохом отправился открывать окно.

Катерозе вежливо исчезла из комнаты. Аттенборо со злостью покосился на спящего под парами виски Юлиана и снова отвернулся, с наслаждением вдыхая свежий воздух после дождя. Он кончился столь внезапно, что кое-где ещё даже порывы ветра доносили резкий запах озона – уж этот аромат нюх бывалого жителя космических коммуникаций вычислял безошибочно. Ветки высоких лиственных деревьев качались столь заманчиво, что возникло желание потягать их за цветущие кончики или хотя бы взглянуть на них с высоты большей, чем три этажа комнаты отеля… Да и тучки неслись с весёлой быстротой по менявшему цвета небу слишком заманчиво для того, кто привык годами лицезреть за обзорным экраном черноту открытого космоса с немигающими россыпями холодных звёзд. Солнца не было заметно, но, судя по светлеющему небу, оно вот-вот должно было появиться перед зрителями, и, вероятно, сверху его уже можно было точно увидеть. А какого чёрта? – задумчиво взялся рассуждать Аттенборо, ведь Катерозе полностью права, надо было сразу составить ей компанию. И он решительно вышел из комнаты, притворив дверь.