Виктория Ланжар - Бесконечную нежность храня

«Может быть, – рассуждала я, – мой муж бессознательно копирует моего отца, чтобы я могла чему-то научиться? Или я копирую мамин сценарий и получаю тот же результат – неверность, эмоциональную холодность, агрессию?»

Как может человек измениться столь кардинально? – в мучительных поисках ответа на этот вопрос я прочла в интернете гору материалов об изменах. Оказалось, что верность в отношениях – понятие вырождающееся, почти занесенное в Красную книгу. Попалась американская статистика о том, что в Америке около 75% мужей неверны своим супругам. В странах СНГ ситуация тоже складывалась не лучшим образом – разводы, измены.

В дореволюционной России семью от развала защищала религия. Венчаясь, молодые давали обет самому Богу в верности друг другу. Нарушение клятвы считалось богоотступничеством.

«Если ты предал свою семью, значит, ты предал Бога», – говорили святые отцы. Но мораль прошлых веков нынче уступила место распущенности и свободе нравов. Традиции канули в лету, и теперь всячески популяризируется образ «настоящего мужика» – сексапильного мачо, покоряющего молодых женщин. И нет ничего постыдного с точки зрения современной морали, что немало женщин решает свои проблемы с помощью мужчин, больно раня при этом жен этих мужчин. Если мужской мир конкурирует за ресурсы власти и денег, то в мире некоторых женщин ведется тяжелая конкурентная борьба за мужчин. И неважно, что настоящая любовь не имеет ничего общего с чувством победы над соперницей. Главное, что мужчина-трофей переходит в руки женщины-разлучницы, наивно считая ее жестокость показателем любви.

Еще одной глобальной причиной неверности становятся внутренние конфликты. Мaрия-Луиза фон Фрaнц, доктор философии, описала психологический тип puer aeternus – вечного юноши, который возбуждается всем новым, когда все прежнее вгоняет его в нестерпимую скуку. Пуэры меняют партнеров, как только свежесть отношений начинает исчезать.

В русском языке подобное поведение обозначено словами «прелюбодеяние» и «разврат». «Разврат завтракает с Богатством, обедает с Бедностью, ужинает с Нищетой и ложится спать с Позором», – сказал знаменитый философ Бенджамин Франклин.

Однако те, кто изменяет, редко задумываются о своем неразделенном одиночестве или о боли, которую они причиняют своим близким. «Ищущим на стороне» безразлично, что для женщины измена мужа может стать тяжелой травмой, нередко ведущей к депрессии, состоянию потерянности, беспомощности. Хорошо, если со временем раненая душа такой женщины восстановится и оживет…

Считая себя женщиной сильной, я, тем не менее, не спала ночами, слушая свое учащенное сердцебиение и переживая свою ненужность как потерю смысла жизни. Я проваливалась в бессловесный ужас, полночи сидя в кровати, не имея ни сил, ни энергии даже открыть книгу. Позже я узнала, что такие состояния называются «паническими атаками».

Для полноты картины добавлю, что открывая для себя мир предательства, я иногда встречала и мужскую порядочность. Меня согревали строки виртуальных мужчин о верности. Одной из таких «грелок для души» стал текст неизвестного автора, который я несколько раз перечитывала как гимн мужской порядочности:

«Жаль этих мужчин, которые так и не встретили своей единственной на жизненном пути. Мужчины, которые даже не хотят слышать о похождениях «налево», существуют!!! Искренне переживают ссоры, и, как правило, они не бывают долгими. Сейчас много пишут о самцах, но про мужчин ничего не написано. Когда любит Мужчина – в сердце только Она, и ни одна сила не может толкнуть его на опрометчивый поступок. Он просто не попадает в такие ситуации, потому что даже сама мысль об измене вызывает чувство гадливости. Мне дико повезло, что на моем жизненном пути посчастливилось встретить не одну такую редкость… Самец не знает значения слова «любить», а принимает за любовь другие чувства, например, чувство привязанности и др. Не оправдывайте природой свою самость и предательство…

Все зависит от уровня, на котором живет человек. Если на уровне «пожрать и потрахаться», то брак без измен действительно невозможен. Это уже вопрос более высокого уровня. Если хотите, смысла жизни. Большинство людей живет на физическом уровне, поэтому для них эти утверждения абсолютно верны. Так и есть. Но все же не для всех. Не изменял, не изменяю и не собираюсь. Развиваю, строю и храню. Энергия тратится на другое. Счастлив».

Тем не менее, моя личная жизнь замерла, точнее, временно умерла. Все мои мысли, все внимание принадлежало ставшему вдруг бесконечно важным – важнее, чем сама Жизнь – мужу. Как он посмотрел, как отреагировал, что подумал, с кем он, где он – эти мысли-фобии разъедали меня изнутри.

Я хотела увидеть женщин, с которыми он встречался. Хотела понять, что он ищет и чего ему не хватает… Хотелось их оценить, сравнить с собой, узнать, в чем я проигрываю им. Но эти крайности женского отчаяния никогда мной не реализовались.

Муж, чувствуя мою чрезмерную сосредоточенность на нем, все больше изолировался, все чаще позволял себе быть раздраженным и недовольным. Я же старалась казаться еще милее и удобнее.

Мысли о старости и ненужности крутились в голове, и я отчаянно искала выход, который мог бы спасти меня от самоуничижения.

Она сидела в шелковом с золотыми дракончиками платье на холодном белом подоконнике и смотрела в окно.

Внешний мир замер, уменьшившись до размера этого сквозного прямоугольника в стене. Она ждала. Спина болела от напряжения долгого ожидания. Мысли зацепились за крючок-вопрос «Когда?» – и зависли. Когда же придет Он? Мужчина, в котором сосредоточилась вся ее жизнь, все ее счастье. Он – самый мужественный, красивый, нежный, чуткий. Он – самый единственный и родной. Самый-самый-самый… Она вспоминала их первые встречи, цветы, его горячие руки, согревающие ее замерзшие пальцы…

Черный «Мерседес» медленно въехал на парковку. Он вышел, постучал ботинком по колесу машины и неторопливо направился к подъезду.

Она успела добежать да зеркала, проверила волосы, помаду-тушь и рванулась к двери:

– Как я по тебе соскучилась! – и глазами, руками, губами прижалась к нему.

Он, отстраняя ее от себя, пробурчал:

– Делать тебе нечего.

И прошел на кухню. Она засуетилась, подогревая ужин, привычно растворившись в его молчании: не мешать, не надоедать.

А потом смотрела, как он ест. Проголодался, родной…

– Тебе добавки? – радостно рванулась к нему, когда он поднял на нее глаза.

– Котлеты ты пересолила, – недовольно свел он брови.

– Правда? – огорчилась она.

Он не ответил.

– Ты сегодня опять задержался… – робко начала она: – Много работы?