Ольга Ушакова - Онкология любви. Драма женственности

Хотелось бы спросить ее мнение о мужчинах, о любви, но она не расположена откровенничать, тем паче со мной, я моложе на пять лет, она думает, что у меня все впереди. Только одному Богу известно, что меня ждет, может, останусь со своими любовными грезами? Наверное, пришла пора стать женщиной. Все присутствующие здесь давно занимаются этим, одна я в неведении. Наверное, Люся чего-то не поняла в сексе. Так почему бы самой не узнать это с Василием? Сама судьба подталкивает, сердцем чую, покуражится и женится. И все-таки страшно, а вдруг получится, как у Люси? Или полюбит после этого? Василий ответственный, заботливый и при деньгах, зачем же другой отдавать? Значит, надо решаться. Не думала, что придется именно сегодня, но вмешалась метель, и что теперь? Этот неразрешимый вопрос не дает покоя, накручивает напряжение, кажется, вот-вот разорвусь – что делать?

Похоже, забыла, зачем пришла, но только не для того, чтобы себя предлагать. Да я даже в мыслях этого не держала, хотела выяснить отношения и вот выяснила – не любит. Так зачем ломать себе жизнь? Не надо ничего решать, а надо вызвать такси. Я спустилась на вахту и набрала номер таксопарка, после многократных дозвонов послышались длинные гудки, и мне ответили: «Машин нет», – а какой-то парень сообщил, что движение в городе парализовано.

Когда я перешагнула порог комнаты, внутри забилась тревога, и захватило новое ощущение – наедине с судьбой. Никто не может подсказать, как выбрать свою жизнь. Непогода толкает к нему в объятия, и все же она за меня не решает. Наверное, именно так и бывает: обстоятельства толкают людей друг к другу, и они становятся близкими. Очень неожиданно, но, может, судьба всегда решается внезапно? И вот сейчас решается моя. Нет, возмутилось внутри, не готова.

– Василий, я осталась из-за метели, и между нами ничего не может быть! – категорично заявила я.

– Ложись на мою койку, а я на койку товарища, он уехал.

Я облегченно вздохнула: ни на чем не настаивает и ничего решать не надо. Однако внутренние тиски не отпускали, не давая заснуть. А что если это хитрый ход? Надо быть начеку: он может завалиться. Лучше заранее продумать, а начнет приставать – буду сопротивляться. А если в любви признается и замуж предложит, может быть… кажется, все что ни сделай, все будет неверно. Прошло около часа, Василий не подавал признаков жизни. Я решила напомнить о себе:

– Василий, ты не спишь?

Вместо ответа он включил радиоприемник.

– Что молчишь, оглох, что ли? – возмутилась я.

– Радио слушаю, не мешай.

Ах так ты отмахиваешься, хочешь показать, что я пустое место? Врешь, твой голос скрипит и дрожит. Но я выведу тебя на чистую воду!

– Наверное, второй час ночи? Что молчишь, я спрашиваю, сколько времени? – раздраженно спросила я, однако он упорно молчал. Сволочь, даже говорить не желает, а я о любви размечталась.

– Выключи приемник, он мешает заснуть! – закричала я.

– Третий час, – ответил он и выключил радио.

Все, вздохнула я, теперь и спросить нечего, хватит унижаться, значит, не судьба. Другой бы на его место радовался, что честную девушку встретил, а он нос воротит. И нечего с ним возиться, крест на нем ставить и все.

Но закипела обида: что хотела выяснить, когда и так все было ясно?! Ворочается, сгорает от вожделения, но боится серьезных отношений, ему перепихнуться надо, а я о любви размечталась. Надеется, что сама предложу, а потом все на меня свалит. Вчера обвинил в пионерстве, а завтра – в распущенности. И состроит каменное лицо: жениться рано! Нет, это не шуточки, от этого и дети родятся! Какой же он после этого мужик, если шарахается от ответственности, как его любить, разве может он стать опорой? Ничего, нарвется на стерву, она его быстро окрутит, опомниться не успеет.

Прошло немного времени, я успокоилась, другой бы на его месте воспользовался обстоятельствами, наплел бы про любовь, про свадьбу, а он врать не умеет, благородный. А я лежу, мучаюсь, думаю и теряю честного парня. Нутром чувствую: не сможет он меня бросить после этого. И что толку их менять: мужики все на этом помешаны. Придется опять ждать неизвестно кого, снова решаться, а тут уже почти решилась. А главное, будет ли другой лучше, что если никого не найду? Сомневаюсь, что правильно поступаю, но не предлагать же себя самой, тем паче с порога заявила: ничего не может быть! Злорадствовать станет, подумает, задом завиляла. Я не сплю, голову ломаю, рискую, а он распрощался со мной. Надо проверить, так ли это.

– Василий, ты там не замерз?

Спящим притворяется, рассудила я, не услышав ответ, значит, окончательно отказался, не судьба, спать надо. Только обидно, вроде бы решилась, а он отказывается, или намек не понял, или ответственности боится. Надо подойти и молча лечь рядом. Можно, но так проститутки делают, а не честные девушки. Зря с порога обрубила, надо было его выслушать. Только боялась, что начнет наглеть, а он даже не поцеловал. Разобиделся, с гонором, конечно, ему-то не рожать. Не стоит о нем сожалеть, словом о любви не обмолвился, не стоит он девственности, раз любви боится, пусть катится к своей шлюхе.

Не хватало еще соблазнять его, однако, замерзла, от холода зубы стучат, а Василий бы обогрел.

– Василий, меня от холода трясет, – пожаловалась я и подумала: только дурачок не поймет намека. Значит, выбираю его, и уже никаких ожиданий и беспокойств.

Он загремел башмаками, я лежала ни жива ни мертва, сейчас ляжет! Разве я так представляла свою первую ночь? Зачем калечу жизнь? У меня еще будет любовь.

Он подошел, я сжалась, и в голове стукнуло: нет! Я не готова, пусть убирается!

Василий наклонился, и меня отпустило, будь что будет, судьба значит.

Он накрыл меня овчиной и шепнул: «Только шубу нашел». Я перевела дух, слава Богу, пронесло, не сейчас, значит не судьба. Шуба оказалась очень тяжелой и теплой, я быстро согрелась. Сквозь дремоту пробивалась тревога: еще не хватало себя ронять, потом в загс тащить, встречу другого, настоящего мужчину, а Васька просто тряпка. Сквозь сон где-то далеко послышалось: «Ну как, согрелась?»

Первая пробудившаяся мысль была: наконец-то кончилась эта ужасная ночь. Два месяца дрожала от страха разрыва, и наконец с этим покончено. Я свободна от него, мне вовсе не страшно, а даже легко и ясно: не судьба. Интересно, с каким настроением он проснулся?

– Василий, ты как выспался?

Он пробубнил что-то невнятное. Голос был раздраженный и даже злой. Бежать отсюда надо, только в последний раз взгляну на своего первого парня. Такое близкое и милое лицо, и уже чужое. Думает, если не отдалась, значит, не люблю. Хотя и сама не понимаю – люблю ли его? Но точно знаю – не хочу терять… По-своему он прав, и я права по-своему, но наши правды несовместимы. Но кольнула надежда: может, еще не конец, может, испытание на стойкость устроил? Кто его знает, что у него в голове?