Евгений Марков - Пряничный домик. Роман о художнике

– Кому-то в подарок?

– Пока не решил, Валентина Николаевна. Просто между уроками рисую, чтобы руки тренировать.

– Руки художнику всегда нужны тренированные, – согласилась Валентина Николаевна, – а может, мне их продашь? Я хочу подарочки сделать кое-кому. Сколько стоит брошка?

– Две тысячи, – ответил Сергей, сам удивляясь своей наглости.

– Хорошо, – ответила директриса и, вынув из кошелька четыре тысячных купюры, положила деньги на подоконник. – Заверни мне обе.

Брошки ушли. С одной стороны Сергею было жалко, что подарок маме он так и не подарит, но, прикинув, что деньги тоже немаловажная в хозяйстве вещь, решил, что маме можно просто подарить цветы. А Константин Петрович что-нибудь придумает. Но та легкость, с которой он заработал эти денежки, не давала ему покоя…

Отец действительно, где-то урвал приличную сумму денег. В ювелирном отделе они с Сергеем долго выбирали украшения.

– Надо же, как дорого, – сетовал отец, – дешевле 16 тысяч и не найти ничего приличного.

– Отчего же не найти? – вступила в разговор продавщица, – Вот неплохие серёжки – золото с эмалью за шесть с половиной.

Серёжки действительно были хороши. В виде стилизованного лесного цветка. Яркая эмаль и светлое золото.

– Мы берём две пары, – решил отец, – только разные. Вот эти розовые и вот эти ярко-красные.

– Зачем две? – спросил Сергей.

– Вот эти, которые поярче, подаришь Ане.

Константин Петрович Черёмухин, как опытный политик точно рассчитал, что Сергей не сможет поступить иначе, нежели так, как им – Константином Петровичем задумано. Сергей не стал бы идти на конфликт с отцом из-за красных серёжек и в любом случае отдал бы их Ане. Весь этот спектакль с премией и дорогими подарками был разыгран для того, чтобы найти повод помирить молодых.

Сергей позвонил Ане.

– Она гуляет с девочкой на улице, – ответила Варвара Сергеевна.

Хотя по календарю 8 Марта день весенний, в Западной Сибири в этот день вполне ещё по-зимнему. Под ногами хрустит снежок, солнечные блики отражаются от шапок сугробов. Сергей шёл по Морскому проспекту верх к началу улицы. Аню он увидел напротив продуктового магазина.

Она выглядела совсем как взрослая серьёзная девушка. Белая шаль покрывала её голову и плечи. Полы дублёнки развевались от встречного ветерка. Она катила перед собой коляску, сосредоточенно о чём-то думая.

– Привет, – поздоровался с Аней Сергей.

– Привет, – ответила Аня и наклонилась к дочери, чтобы поправить одеяло.

– Гуляешь? – Сергей с трудом подбирал слова.

– Можешь помочь, – предложила Аня.

– Давай, – согласился Сергей, берясь за ручку коляски, – Куда пойдём?

– А вон до угла, потом чуток вниз, по Жемчужной и пойдём уже домой.

Они не виделись с прошлой осени, и странная перемена в манере Анны вести себя и говорить удивила Сергея. Эта была уже не та Аня, занятая собой, своими мыслями и разговорами о пустяках. Теперь это была взрослая, хотя и очень молодая, женщина. Но все мысли и поступки её были подчинены одному – служению тому существу, которое сейчас мирно спало в коляске.

– Как зовут детёныша? – спросил Сергей.

– Назвала Катей, – ответила Аня, – а ведь папа мог и сам выбрать имя доченьке. Но папе было некогда. Папа всё при делах, при заботах. Кстати, спасибо за денежку. Нам она очень кстати. Я сейчас не работаю. Дед с бабушкой у нас тоже не миллионеры. Так что спасибо.

Сергей и Аня продолжили прогулку по намеченному маршруту. Прохожие и соседи любовались молодой четой с колясочкой. Сделав круг по двору, молодые подошли к подъезду, и здесь Сергей вспомнил, зачем пришёл. Он вынул коробочку с подарком и преподнёс Ане.

– С праздничком!

Она открыла футляр, глянула на серьги.

– О, спасибо! – Поцеловала его и вдруг предложила. – Так ты зайдёшь чайку попить?

– У меня нет подарка для Варвары Сергеевны, ответил Сергей.

– Ничего, переживёт. А про эти серёжки мы пока ей не скажем.

Весь этот день Сергей и Аня провели вместе, играя с маленькой Катериной. Купали и пеленали её. И вечером Сергей остался с Аней.

– Вот и ладненько, – резюмировал Константин Петрович за вечерним чаем, когда стало понятно, что Сергей в этот день ночует не дома.

На утро Сергей с удвоенной энергией взялся за работу. Уроков в этот день было немного, и он кое-как отвёл их, все время, думая о своём. Отпустив последний класс, проставил оценки в журнал, и сдал его в учительскую. Все – теперь свобода. Можно было опять засесть в студии и заняться брошками. Но рисовать было не на чем. Те заготовки, которые он получил, спилив боковинки от ручки для стамески, закончились, а новых не было.

Сергей позвонил отцу:

– Пап, нужны твои инженерные познания.

Константин Петрович обрадовался:

– Ну, наконец-то, сын обратил внимание на отца. Излагай, что нужно

– А, может, встретимся в гараже?

– Хорошо. Я в обеденный перерыв подъеду. Жди.

Выслушав поставленную задачу, Константин Петрович улыбнулся.

– Да это же просто… Сейчас сварганим. Неси лопату. Там в углу стоит. Или нет, не лопату. Сережа, ты черенок из клинка только вытащи. А черенок потом новый купим.

Пока Сергей возился, откручивая от лопаты деревянный черенок, Константин Петрович, налаживал заточной станок.

– Когда-то давно ещё в юности, догадался заточной станочек переделать в горизонтально-сверлильный, – объяснял он сыну, – вот смотри: здесь должен быть шлифовальный круг, а я, пользуясь тем, что шпиндель длинный, поставил сюда патрон от сверлильного станка. Поставил на горячей запрессовке…

– Папа, ты мне про шпиндель с запрессовкой потом объяснишь, – торопил его Сергей, – сейчас-то, что делать?

– А вот, – продолжал отец, – отпиливаем заготовку, просверлим внутри отверстие для крепления…

Сергей смотрел, как ловко отец управляется со станком и деревом. Действительно, через несколько минут, кусок лопатного черенка закрутился, завертелся со скоростью три тысячи оборотов в минуту. Константин Петрович поднёс резец с полукруглым лезвием, потекла струёй белая стружка…

А ещё через пару минут форма заготовки была уже круглая как яйцо.

– Шлифуй шкуркой, – Константин Петрович дал Сергею кусок наждачной бумаги… – Доволен?

– Да, всё здорово, спасибо.

– Покажи мне потом, что получилось. А мне пора. Обеденный перерыв заканчивается.

Оставшись один, Сергей к вечеру переработал на заготовки весь черенок, а потом нашёл ещё одну лопату, и к вечеру имел уже штук сорок заготовок для брошек.