Алексей Жарков - Избранные. Гуманитарная фантастика

Одно за другим раскрывались измерения перед вожаком. Стремясь уйти от сетей такохеби, он погружался всё глубже и глубже, выискивая прореху в сплетении шипастых нитей. И раз за разом путь ему преграждали длинные черные росчерки. Когда стая достигла предельной глубины двенадцати измерений, Сергей понял, что щупалец хищника им не миновать: все мыслимые направления были перекрыты.

– Будем прорываться, – предупредил он ученых.

«Предположительные потери?» – быстро спросил Сат-Ки.

– Один будет точно, – с мрачной решимостью ответил космонавт. – Надеюсь, такохеби этого хватит.

Кагаку-шани молча переглянулись.

«Сергей, быть может, стоит немного подумать? – осторожно донес свою мысль руководитель ученых. – Наша экспедиция очень важна. Кроме того, мы все хотели бы вернуться к своим близким. И ты, как вожак стаи, не можешь оставить своих сородичей без присмотра. Как насчет того, чтобы занять безопасное место в центре построения? Нет нужды жертвовать собой, если этого можно избежать».

– Я – Первый, – резко ответил космонавт. – Тот, кто заботится о стае. И сейчас я должен вызволить моих шиячи из ловушки. А если вы думаете, что ваша жизнь более ценна, чем жизнь Димы или Семёна, то заблуждаетесь. Все разумные существа для меня тождественны и равноценны.

Не слушая дальнейших возражений, Сергей послал импульс «Вперед!» и взмахнул широким хвостом.

Живое веретено устремилось навстречу тонким щупальцам такохеби, быстро разогнавшись до максимальной скорости. Крючковатые нити по ходу курса стали собираться в плотную паутину, чтобы предотвратить прорыв. Ещё чуть-чуть – и шиячи в отчаянной попытке вырваться на свободу врезались бы в тенета хищника. Но тут перед глазами Первого возникло эфемерное свечение.

Маришка. Это была она. Её оттенок светящихся линий, её изящные плавники, её глубокий взгляд. И её импульсы. «Делай как я», – донеслось до Сергея. И ещё кое-что, специфичное, насчет рисунка линий на плавниках и темных волн энергии.

Космонавт не знал, видит ли Маришку кто-нибудь кроме него, действительно ли она появилась здесь или это его разыгравшееся воображение, но одно он знал точно: Маришка ненавидела такохеби и не стала бы подвергать стаю опасности. Доверившись голосу интуиции, Сергей передал импульс сородичам и резко изменил курс.

Подгоняемые волнами темной энергии, шиячи неслись к поверхности. Десять измерений… семь… Гигантские щупальца хищника приближались к стае, сжимали сети всё плотнее и плотнее. Пять измерений… Образ Маришки начал исчезать, истаивать, словно туманная дымка, но вожак уже знал, что надо делать. Три измерения… Далёкое Солнце в окружении звёзд и черные нити повсюду, куда ни кинешь взгляд, почти касаются своими крючьями. Два, одно, ноль…

Миг абсолютной свободы. Ощущение невероятного простора. Непривычность и, вместе с тем, ясность восприятия. Всего мгновение над океаном пространства, прежде чем погрузиться в него опять, но уже в другом месте.

Тонкий серп родной планеты сиял мирным голубым светом. Дом, где тебя ждут – что может быть прекраснее во всей вселенной? Сердце космонавта пело от радости, он готов был кружиться и смеяться, толкать в бока измотанных сородичей и кричать, словно в детстве, с порога: «Я вернулся!»

Сергей заглянул через камеры в модуль ученых, ему хотелось приободрить их чем-то вроде «Эгей, мы это сделали!», но, заметив следы пережитого шока на лицах кагаку-шани, космонавт решил не травмировать тонкую психику инопланетян бравурными возгласами. Ученым требовалось время, чтобы в спокойной обстановке прийти в себя.

– Дамы и господа, – будничным тоном произнес Сергей, – мы совершили успешный выход на орбиту Земли. Температура за бортом м-м… довольно низкая, местное время – 20 ноября, если я ничего не напутал. Пожалуйста, не покидайте защитный модуль до окончания движения.

«Давай уже снижайся на поверхность, умник», – проворчал Сат-Ки.

Одно из приемных устройств в ЦУПе внезапно ожило, и зал координации полетов огласило сообщение:

– Бортинженер Колесов запрашивает разрешение на посадку. Со мной тут ребята прилетели, надо бы организовать им встречу. И мы с сородичами потом немного перекусим, если вы не возражаете. Дорога не близкая была, проголодались.

Стая шиячи плавно спускалась в атмосферу Земли, скользя над степями Казахстана. На правом плавнике вожака светящиеся линии образовали странный узор, в котором можно было угадать русские буквы: «за вас».

Куар всю ночь пролежал на кровати, не сомкнув глаз.

Какой путь выберет для него Консорциум? Медицина? Не хотелось бы. Может, Технология?

День рождения… восемнадцать лет.

Куару отчётливо врезался в память момент, как мама в первый раз привела его к бесконечно высокому зданию общежития. Ему было всего три года.

– Ну вот, Куар, теперь ты будешь здесь жить. – Мама расправляет его светлые кудряшки.

Она присаживается. С мамой что-то не так: из её глаз льётся вода. «Ма…» – хочет сказать ей мальчик, но не успевает – она сжимает его в объятиях.

Подходит папа.

– Сынок, помни: как бы ни складывалась твоя жизнь, главное – не запирай душу в тёмном чулане.

– И как зовут это чудное создание? – спрашивает старушка в треугольных очках.

– Меня зовут Куар! – раздаётся звонкий голосок.

– Как мило! А меня директор Грюниоф, – улыбается старушка. Куару она не нравится. – Ты уже попрощался с родителями? Тогда пойдём, познакомлю тебя с новым домом.

Она протягивает холодную руку.

После этого Куар слышал о родителях лишь раз, когда…

«Диадема – милый дом, нас укутает теплом…» – запел будильник интерактивной системы общежития. Однако вместо привычных новостей, реклам, фотографий из соцсетей, клипов, рассылок онлайн-магазинов – цифровые панели залепила единственная надпись: «С Днём рождения!»

– Спасибо, – выдохнул Куар, подготавливаясь к предстоящей «лотерее».

«Сообщаем, что по итогам всего срока обучения сферой Вашей работы в Консорциуме Пяти становится…»

Куар, затаив дыхание, жадно ловил глазами мелькающие слова.

«Власть» «Медицина» «Технология» «Культура» «Развлечение» .

Слова на секунду исчезли.

– Давай уже быстрей.

«Культура» .

* * *

Работа в архиве оказалась не столь нудной, как Куару представлялось. Процесс систематизации не удручал. Всё лучше, чем бегать с концертными чемоданами Аш-Хойши, как это сейчас делал Вилье, его школьный друг.

Пускай Куар и не выделялся из массы других работников, – тому не способствовала и белая одежда сотрудников архива – зато свои задания он выполнял качественно, что подтверждали периодические бонусы. С противным звуком, оповещавшем о конце рабочего дня, все заканчивали трудиться и возвращались в свои квартирки-отсеки на окраине Диадемы, огромного и единственного города Консорциума Пяти.