Владимир Буров - Когда было по-честному. Эссе

– Применение Лжи, как Оружия.

Ложь кажется тяжелее, чем суд праведный. Правда может победить ложь, но как? Как понимать в этом случае ответ из Библии:

– Подставьте Вторую Щеку. – Парадокс в том, что активное сопротивление – в душе, имеется в виду – выдает На-Гора, передают в Небеса не сигнал СОС, а наоборот:

– Всё Окейна. – Потому что Там, На-Года судят о происходящем здесь, как сказал Владимир Высоцкий:

– По разрыву сердца. – А мы так, поругались, послали Некоторых подальше и… и успокоились, как будто выпили этого, как его?.. Новокаина? Нет, нет, пока что просто Корвалола. Вот именно поэтому и говорится:

– Подчиняйтесь властям:

– Орать на них – бесполезно. – Не мы решаем битву. Как написано у Гомера: Ахиллес хотел уйти, но боги смутили разум его любимого Патрокла, и Ахилл сделал:

– Всё Наоборот – остался. – Остался и погиб, передав таким образом богам нужную им информацию.

Как известно, он даже знал заранее, что если останется – то погибнет. И даже более того:

– Если поплывет на эту битву – всё

– Финита Ля Комедиум. – Пошел за славой. И не только за своей, но и за славой богов, которые тоже принимали участие в битве у стен Трои. А скорее всего, боги думают, что это они главным образом и принимали в ней участие. А для нас были Невидимы.

Не сопротивляться – это значит именно:

– Полностью принять удар на себя, увидеть его, и значит, передать дальше, точнее, выше. – Человек – это Связной, и может только зажать в зубах перебитый провод связи с Богом.

М. К. говорит:

– Я очень люблю Драму, драматургию. Но!

Но известно, что:

– Драматурхгия УМЕРЛА уже как сто лет назад.

А вот прямо сейчас сказал:

– ? – не такая уж большая фигура, чтобы его обсуждать. – И поэтому он – М. К. – этого не делает.

Фантастика! Ибо:

Сокращено.

Видны в словах Максима очень явные Подтасовки, как у играющих с Бэкхенда союзников власти. Вот тех же из Америки:

– Сколько ни говорит, что они куплены Кремлем, но ведь они на Беэкхенде:

– В Америке. – Так и М. К:

– То в одном, то в другом театре у него идут пиессы, а не только драматургии давно не существует, а другие не хотят писать их, эти пиессы по простой причине, как сказала одна дама:

– Слишком гордые, – ну, эти Приемщицы Пиесс, сразу спрашивают строго:

– Кто? Что? Кого? Как? – В общем:

– Откуда, Куда, Зачем? – как спросили вчера в Свадьбе в Малиновке. И чуть что:

– Трубка 15, Прицел 120. – И как мы видим:

– Не всегда мимо. – Поэтому.

Поэтому не надо песен.

– Я написал пиессу и она идет – это тоже самое, что сказал один Рыжик махонький, а идеология его далеко не:

– Моральна.

Вот как раз сейчас Кантор заговорил уже о морали.

И да:

– Любовь к Драме – это тоже самое, что любовь к Соцреализму.

– Как это, у них же тоже ж было.

– Да, но когда это было? Когда еще скакали на лошадях. И это ответ на вопрос:

– Как они Это делают? – Имеется в виду не только Секс, но и Мерседесы с Тойотами.

– Вот, не надо продолжать ездить на лошадях, любить эту, как ее:

– Драматурхгию. – Ибо Драматурхгия есть не что иное, как:

– Партийность. – Шелленберг, Гутенберг, и другие официальные лица. – Нет, многие могут подумать, что Гутенберг из другой пиессы. Нет, друзья мои, нет, книг давно уже никто не печатает, не надо выдавать желаемое за действительное, как давно – а точнее, так было всегда – никто не ходит в театр, где идут одни драмы, несмотря на то, что мы требуем:

– Мелодрамы. – Как известно, Соцреализм был хорош только тем, что там, в буфетах, для безбилетников закрытых, было пиво, темное Портер. Для этого все и ходили в театры-то, ну, и для того, чтобы еще рассказать:

– Я была в театре. – Ну, пока вы здесь стояли в очереди в туалет в коммуналке.

Нет, один раз я был в театре, ужас, больше не буду об этом рассказывать, хватит одного раза. Ужас-с-с.

И последнее:

– Чем отличается Драма от Мелодрамы? – Драма утверждает:

– С трудом, но Хорошо Жить можно. – А Мелодрама:

– Жить Хорошо.

Так вот ребята хотят доказать нам всей своей действительностью, и не только, но своими Пиессами, что:

– Не получится. – И делают всё возможное, чтобы нельзя было сказать:

– Жить хорошо.

Фильм Троя – это Копия. Но в первую очередь не Кино копия книги Гомера, а Перевод, русский перевод – это слишком большая, так сказать, копия, просто мазня простого маляра, а не художника. Более того, маляра, выдающего себя за художника. Просто фантастика, что можно вот так кобениться. Но здесь это видно, потому что очевидно, а очевидно потому, что противно, очень трудно переводить эту абракадабру в человеческий разговор, удается иногда, но также редко, как подставить вторую щеку. Сил почему-то на эту операцию не хватает.

Но Анатолий Стреляный – чё-то он ко мне пристал сегодня – привел другой пример плохого, а точнее неправильного перевода. В своей передаче-отчете за весь прошлый 2014 год Анатолий Стреляный оторвался от души. А именно сказал, посмеялся вместе с автором, который прислал ему письмо, где кто-то назвал Волхвов, пришедших повидаться с Иисусом Христом – святыми.

– А какие они святые, – смеются ребята, – ведь они же ж:

– Язычники.

Ответ на эту ошибку простой, хотя и сложный:

– Так все когда-то были язычниками. – Дальше продолжать?

Но скажу, как сказал бы Василий Розанов, или Спиноза, или Александр Сергеевич Пушкин – парадоксов друг:

– Меняются не только живые, но и мертвые.

Окей? Ибо меняется время, относительно которого они крутятся, как белка в колесе. Ведь Христианство и задумано было, чтобы спасти Адама. Спасти Прошлое. Только тогда можем спастись и:

– Мы.

Вот теперь точно:

– О'кей.

3.1.15 – Дежавю – Александр Подрабинек

Не хотел писать: и так всё ясно, но передача повторяется и повторяется, особенно замечательны слова:

– Рождественская история, – про то, как книга Мак-ва, была напечатана, как говорится: в журнале ор. Который считался даже тогда очень сильно соцреалистическим.

– Но, – говорит, Александр Подрабинек, – это уже была Оттепель. – Поэтому, следовательно, напечатали, и не просто напечатали, а по звонку из б:

– Нельзя посадить, значит печатать!

Тогда как этот ларчик просто открывается:

– Максимов не меньший, а даже больший ц, чем был главный редактор журнала Октябрь – Кочетов. Поэтому и:

– Обязательно печатать! – А Кочетов, к ужасу своему только, видимо, тогда понял, что:

– Уже проверили роман-то, в б.

Или, наоборот: прикинулся непонимающим, но в не том смысле, что:

– Я слежу здеся за малейшими проявлениями нелояльности – это и так все знали, а:

– Почему иво посылаете Диссидентом Заграницу, а меня оставляете здесь, на деревне у Дедушки. – Ну, в том смысле, что где-то пароль в 44-м, примерно, году был: