Людмила Липатова - Дорогами кочевий

Сейчас приведу ещё заметки по поводу устройства Анниного чума и некоторые подробности, которые она мне при этом сообщила.

Шесты бывают летние и зимние. Летние – более тонкие, зимние – потолще, в этот период года нагрузка на них гораздо больше. Заготавливают их обычно в марте, когда день становится длиннее. Перед использованием сушат. Чтобы поставить чум, связывают вместе верхние концы двух или трёх шестов, поднимают и устанавливают, чуть-чуть воткнув в землю. А потом сверху кладут шесты в определённом порядке, следя за тем, чтобы нагрузка распределялась равномерно. Вход – на восток, причём учитывается роза ветров в этой местности. Ширина входа примерно метр. Нюки накладывают поверх шестов справа налево, чтобы правой рукой было удобнее открывать и откидывать нюк.

Если дует с гор – самый сильный ветер западный – то внутри чума верхнюю часть шестов, захватывая их штуки четыре, укрепляют доской. Подпирают её с обеих сторон два шеста, которые упираются в землю. (Позднее мне пришлось это видеть собственными глазами, когда наш чум буквально сотрясался под порывами мощного урагана).

Вытяжная труба от железной печки устанавливается вместе с тремя шестами, которые являются опорными при установке чума. В ненецких чумах печка обыкновенно устанавливается только зимой. Отверстие вверху чума летом больше, зимой поменьше. В настоящее время часто можно встретить своеобразное окно, которое делается в покрышке чума из какого-нибудь прозрачного материала, например, из полиэтиленовой плёнки.

Детская люлька слева от входа (в некоторых чумах я видела и справа, в соответствии с тем, где живут молодые супруги). Священная нарта располагается в метрах четырёх-пяти позади чума. Старики обычно живут на левой стороне чума, а молодые – на правой. Женские амгари – слева от входа, дрова справа (я видела и наоборот), а зимой их кладут вокруг симзы (центральный, священный шест) или вокруг печки, чтобы обсыхали. Два горизонтальных шеста (по-ненецки они называются «ти») на высоте человеческого роста прикрепляются к шестам у входа и к шесту-сымзе. За шестом-сымзой стоят обеденные столики, там же хранятся продукты.

Подстилка из веток («хунер») кладётся прямо на голую землю или на снег, сверху – подстилка из соломы («лумбене»), потом оленьи шкуры («постель»). Когда ложатся спать, то кладут ещё дополнительные шкуры, укрываются ягушками или меховыми одеялами. Под печку подкладывают лист железа, установленный на толстых палках длиной один-полтора метра. Отверстие печки приходится как раз напротив входа. Половые доски («латы») зимой кладут непосредственно на снег. Когда чум долго стоит на одном месте, то полы начинают прогибаться, потому что снег под ними, естественно, начинает подтаивать.

Нюки поверх шестов укрепляют верёвками, зачастую их роль выполняют тынзяны (арканы, сплетённые из оленьей шкуры). Сверху покрышек ставят нарты и шесты, чтобы нюки меньше парусило при ветре. На изготовление нюков идут шкуры двух-трёхгодовалых быков, потому что шкура у них уже покрепче, чем у молодых и, само собой разумеется, дольше служит. Шерсть на покрышках для облегчения подстригают. Тогда они меньше забиваются снегом. На хорошую меховую покрышку идёт около тридцати шкур. Чтобы чум был хорошо утеплённым необходимо иметь четыре нюка, на которые расходуется от 120 до 150 шкур. При хороших условиях обихода и хранения покрышка может служить от 20 до 30 лет. Безусловно, надо вовремя сметать снег, стараться нюк не мочить и т. д. Когда верхний нюк вытирается, его уже кладут вниз на самые шесты. Когда на нём совершенно не остаётся меха, его используют в качестве летней покрышки чума.

Для покраски замши (выделанной и обработанной шкуры оленя) используют природные краски из различных трав, коры деревьев или камня. «Нявой» – новая замша, которую не успели прокоптить. Шкуры коптят внутри чума, засовывая за шесты, поэтому летом почти постоянно горит в чуме дымный огонь.

…Многое мне рассказала Анна, не все мне было понятно, но я очень надеюсь, что вернусь когда-нибудь к ней, и мы продолжим эти удивительные беседы у костра.

Сегодня вертолёт опять не прилетел.

22 августа.Снова слушаем радио. Горбачев в Москве. Его привезли вчера вечером. Он провел пресс-конференцию. Мне она не понравилась – неужели он так ничего и не понял?!

…В стаде потерялось трое телят. Матери-оленухи их искали. Искал и Саша, это случилось в его дежурство. Видимо недалеко волки. Когда я спросила, что же теперь делать, Саша в ответ спокойно произнёс: «У волков и медведей ведь нет своего стада, а кушать они тоже хотят, так что нужно делиться с ними»… Надо же, какой мудрый ответ. Меня он просто поразил, заставил на многое посмотреть другими глазами.

…Идет дождь, туман. «Саурей» – так называют ненцы самую высокую вершину гор, покрыт туманом. Уже были заморозки. Франк и Петя ходили на охоту. Петя убил из самодельного лука зайца, а Франк – куропатку. Франка все полюбили в стойбище за его веселый нрав, а Петя так вообще не отходит от него ни на шаг!

Французы дали сегодня банкет: приготовили обед из своих пакетов. Пили чай за победу демократии.

Собаки жмутся к теплу – быть холодам. Пару слов о собаках. Они – большие труженики в тундре. Без них оленеводу было бы сложно окарауливать стадо. Северные ненецкие лайки совсем маленькие. Их очень берегут. Кстати, собака Беспалого так и живёт с нами. Местные псы не очень-то жалуют беднягу, хотя по размерам он крупнее оленегонных собачек. Постоянно между ними идут свары.

Начали расцветать горы. Это совершенно необычное красочное зрелище: коричневые, сиреневые, фиолетовые, красные мхи и лишайники разукрасили склоны гор. Цвета меняются каждый день. Уже осень, здесь она наступает раньше, чем внизу у подножия гор.

…В Москве митинг. Площадь около парламента названа площадью Свободной России. Ликование…

А вертолета опять нет. Это уже совсем нехорошо.

23 августа.Ветер дует с севера. Холодно. Снова с надеждой ждём вертолёта. Франсуаз все время много фотографирует: и оленей, и чумы, и ненцев. Петю, разделывающего зайца. Если не прилетит вертолет, то будем обедать супом из зайчатины. Французы совсем приуныли. Франсуаз должны быть уже в Париже – там ждёт её племянник, приехавший из Африки. Она воспитывает его.

Мужчины опять ходили на охоту. Добыча – всего один заяц. Да, Петя всем даст фору со своим луком.

Становиться холодно. Дрова, то есть ветки, совсем сырые. Сильный ветер и дым ужасно ест глаза, а вне чума – холодно и неприютно. Терпи, Людмила!

24 августа.Утро. Вертолёта, как не было, так и нет. Франсуаз приболела. Франк пришел в чум совершенно замерзший, отогрелся и заснул. Дело в том, что они неправильно поставили палатку, и в нее сильно задувает. Им отдали в палатку все шкуры, какие только нашлись в стойбище. Ведь это же летние чумы, и в них почти ничего лишнего нет…