Анна Дронова - Избранное

Человеку, а не знакам
Нарисованным, атакам
Наколдованным… (Послужим
Человеку, а не ружьям!)

Не плоти, не крови —
Душе и любви.
Зарок – на крови,
Затор – в крови.

Присяга – как фляга,
Как неба глотнула…
Присяга – не тяга:
Уже затянуло…

Присяга, порука —
Любимому (то есть —
Тебе лишь). На муку,
На счастье, на совесть…

Присяга, присяга.
Так разве что Богу
Присягает бродяга.
(Люби, да не трогай!)

Присяга, присяга.
(Оврагу – коряга,
Святому – расстрига…)
Присяга – не иго.

Не смотри, что следы
Уведут, обманут.
Полбеды, полбеды —
В тех обманах жданных.

Не смотри, что к зиме
Опадут и листья.
Есть присяга во мне —
Наичестнейшая – лисья.

Так охотнику зверь
Присягает, прячась.
И потом, и теперь
Огоньком маячит

За тобой, храня
От любой невзгоды,
Подмога – подвода —
Присяга моя.

– 1—

Игра в достоинство,
Игра с собой.
Игра! Без воинства
Идущий бой.

Достойно ль соколом,
С судьбой шутя,
Вокруг да около
Кружить, дитя?

Достойна ль исповедь,
О лицедей,
Игрок неистовый
Среди людей?

Ведь жизнь уносится,
И на огонь,
Быть может, просится
Твоя ладонь.

Как горе-пьяница,
Исподтишка,
Быть может, тянется
Твоя рука.
– 2—

Достойно ль вороном
Лететь на все
Четыре стороны,
Вослед росе?

Мечами, распрями
Закрыв лицо,
Достойно ль ястребом —
В моё сельцо?..

Достойно ль по небу
Плутать-нестись,
Кромешным голубем
Ныряя вниз?

Игра на выдохе:
Земная персть.
Достойна ль выделки
Земная шерсть?

Ведь жизнь уступлена —
В свой первый миг!
Играй по-крупному,
Малыш-старик.

Ведь жизнь загублена —
В свой летний день.
Стрела-зазубрина,
Стрелок, мишень.

– 3—

Соколье воинство —
Ничьим силком
Не взять! Достоинство
Коня – верхом,

Бегом… Достоинство
Души – плашмя…
Игра без совести:
Твоя, моя.

Ищи пристанище,
О лиходей,
Покуда – пан ещё
Среди людей.

Ребёнок выросши —
Ползком – в цари…
На каждом игрище —
Свои бои.

– 4—

Игра в достоинство,
Игра врасплох.
Святого воинства
Лишённый Бог.

Игра в достоинство —
На страх и риск!
Не вражьи происки,
А дружный сыск.

Тоска по доблести —
Лихой порой.
Игра! Над пропастью
Бредущий строй.

Земная отповедь,
Небесный гром.
Игра! Из подпола
Растущий дом.

– 5—

Не успокоиться —
Тебе, дитё!
Игра в достоинство:
Твоё, моё.

Игра по-своему:
Широк размах!
Писца и воина
Настигший крах.

Бои без ворога —
На грани сил.
Съестного пороха
Лишённый тыл.

Поделим поровну
Запасы мук.
Взыграют вороны,
Кружась вокруг.

Земного пояса
Вскипит кора.
Игра в достоинство —
С огнём игра.

В тихом омуте, где тоненькая ряска
прячет сто чертей, а не речную грязь,
в тихом омуте русалка завелась.

Расскажу тебе не выдумку, не сказку:
расскажу тебе, как в омуте моём
ты нашла свой дом, свой тихий водоём.

Ах, русалка с опьянёнными глазами —
глубоко ныряешь – не видать хвоста!
Ты в мой омут завернула неспроста.

Взбудоражила, как ряску, злую память,
потрясла второе дно моей тоски…
В целом мире – две русалочьих руки.

В целом море – лишь одна душа морская!
Ах, русалочка, зачем явилась мне?
Уплываешь безоглядно по волне.

Укоряешь – будто я не отпускаю!
Я и рада бы, да разве ж я могу?
Навья девочка на дальнем берегу.

В тихом омуте – разбуженным потоком,
говорит твоё отсутствие во мне.
Навья жёрдочка на дальней стороне.

Взбаламутила мне душу ненароком.
Ах, морока земноводная моя,
кожа тонкая – сквозная чешуя.

Ах, родная – чужеродная – моя.

В тихом омуте – пристыженные черти…
Нет соломинки – тем пуще я тону.
Ах, русалочка, дай руку – хоть одну!

Хвост твой по сердцу – не по водице чертит
круг за кругом; друг за другом – да на дно…
Ах, русалочка, с тобою – всё одно.

То ли небо – то лм море, то ли речка —
то ли сердце человеческое: глядь —
ты из сердца улетучилась опять.

И не женщина, и не ребёнок: нечто,
двуединство – чья врождённая черта!
В тихом омуте, я вижу, ни черта

не осталось от русалочьего плеска.
Что же делать? Утопиться бы, да не с кем.
Ты хвостом махнула – как рукой с холста

нарисованную красоту смахнула…
Как по берегу ударила веслом…

Ах, русалочка, с какого ты аула
и каким тебя теченьем унесло?

И откуда ты разлуки зачерпнула?

В тихом омуте, где тоненькая вязь
прячет сто чертей, а не речную грязь,
лихо в омуте: русалка извелась.

Кто – сей?
Фарисей.
С ним не ешь,
с ним не пей.
Руку жми
ему с оглядкой.
Речью – сладкий,
сердцем – падкий.

(Речью – гладкий,
сердцем – гадкий.)

Не гляди.
Не люби.
А полюбишь —
убеги.
С потрохами
всю проглотит.
Он без сердца,
но из плоти.

Он нечист,
но красив:
мятый лист,
шрифт – курсив…
Не смотри!
Да отвернись же!
Говорит —
слюною брызжет.

А хохочет —
слёзы льёт.
Душу – в клочья
изорвёт,
тело белое истреплет —
да себе же!
да немедля!

А обманет —
так взахлёб.
По сознанью —
скрёб-поскрёб.

«Он красивый!
Он пригожий!»
Он мессия,
да не божий.
В нём – ложь,
в нём – грехи,
сплошь – брожение стихий.

Он не друг,
но разве недруг?
Он подобен
свету, ветру.
Что же делать?
Как же быть?
А капелла —
волком выть.

Как помочь ему,
скажите?
Он мальчонка,
пальцы-нити…
Как с балкона
или с лоджии —
спрыгнёт же!
упадёт же!

Угораздило влюбиться
в воронёнка, но и птицы
продают себя кротам.
Ох, зачем же, ох, да сам…

Он далече —
я целее.
Но на плечи
и на шею
внятный камень
взял да лёг:
не царить тебе, царёк!