Эндрю Брин - Ужас клана. Акт I

Покинуть гроты он не может
Но слепить другого сможет.

…и Антарот комету взбил
Из Минарила он лепил.

Второго сына, тот, кто встанет,
И на поверхность он восстанет.

Лепил он долго – триста лет.
И Антаротом он воспет:

«Он сын второй, ты род продолжишь
И сыну первому ты молвишь:

Что пусть он жизнь родит по новой,
Скажи ему «Ты твердь не трогай»

И дам я силы часть, узрей.
Добро впущу в тебя. Испей

Воды что брат разлил
По океанам. Закалил

Порывы ветра, павших с гор,
Что защищают наш бугор.

Где дверь наружу смотрит вверх,
Твой дядя проведёт наверх.

Иди же сын – я силу дал,
Дам имя Бэ̀ррос. Я сказал».

И он пошёл, идут как боги,
Нет, страха, жалости, тревоги.

Вторая часть кометы па̀ла.
Фигура сына вновь восстала.

Он «Папа» молвил, шёл
Он к цели жизненной пошёл.

Взошёл наверх наш молодой,
Бэррос маленький, немой.

Но силы Неба одарив
Силой новой, наградив

Даром голоса. Ты слушай.
На вот – Минарила скушай.

Бэ̀ррос вырос. Рос сто лет.
Теперь он гордый. Он атлет.

Увидел брата – Гиланхолл.
Что вытягивал наш дол.

Лепил он земли, горы ставил,
И миром до сих пор он правил.

Но вдруг увидев брата он.
Молвил брату Гиланхолл:

«Я ждал тебя, как ждал я света
И ждал отцовского ответа.

Хотел же я не быть однѝм,
Давай же силы мы сродним.

Мир новый мы родим,
И честь отца не посрамим.

Но Бэррос вдруг остановил,
«Послушай братец, век ты вил

Мир новый, пусть он и прекрасный,
И труд не будет твой напрасный.

Но Небо просит – «внук мой, Стой.
Иных ты силой удостой.

Рождай ты жизнь, не трогай твердь
Ты память рушишь, дашь мне Смерть».

Но Гиланхолл пошёл в упор,
Возник первый в мире спор.

О как же так, ведь наш отец
Естества всего венец.

Сказал он мне – ты мир меняй
И жизнь ты новую рождай.

И Бэ̀ррос молвил тут в ответ:
«С отцом же спорить права нет.

Сказал он Так – пусть будет воля
Исполнена, а наша доля

Творить здесь жизнь, и мы родим
Жизнь новую, им мир мы наградим».

Сын старший гордый был – забыл,
Как брата он сперва любил.

И Гиланхолл сказал на брата:
«Я справлюсь сам, ты силы трата.

Обидел ты меня, о брат,
Тебе я больше здесь не рад.

Но я не стану Небо слушать,
И я не стану клятву рушить,
Что дал отцу, Всего венец
«Ты слышал что сказал? Глупец»

Крикнул Бэррос напрямик,
«Отца я голос, просьбы крик.

Сказал он мне, скажи ты брату,
Про ненужной силы трату.

Будь ты добр, исполняй,
А нет… меня не заслоняй».

«И что»? Ответил старший брат.
«Ты будешь силой моей вжат,

Если ты не сгинешь быстро
Из мира этого, где чисто».

«Теперь я вижу брат родно̀й
От силы стал ты вдруг слепой,

Забыл отца, забыл ты цель,
Ты сел на собственную мель

Ты дорожишь твореньем рук
Ты мне грубишь – а я ведь друг».

«Я тыщи лет мир этот строил,
Менял его, и удостоил

Силой жизни, жизни в цѐлом,
И свет родил на свете белом».

И тут же Бэррос не сдержался,
Пошёл на брата, грубо дрался.

И началась вражда меж ними,
Как будто меж совсем чужими.

И Бэррос силу осознав,
Крикнул брату «Ты сказав

Что мир ты жизнью здесь заполнишь
Погибель прошлую восполнишь,

И за упрямство – Вот! Смотри!
Как рушу я мир изнутри».

«Стой падаль! Ты не поспеешь,
Ты сгинешь здесь и не успеешь

Сжечь дерево, давить траву
Ступнями мерзкими. Порву»!

И война здесь родила̀сь.
Кому же в мире сим сдала̀сь?

Два молодых не знали суть,
Жизней собственных, но путь

Повёл их по тропе безликой
К вражде, войне и злости дикой.

И Бэррос силу проявил,
Он силу первую явил.

Назвал он Хаос, и сказал
«Как жизнь ты всем здесь показал,

Я покажу, что значит Смерть,
Смотри как гибнет твоя твердь».

И насылал болезни он,
Пожары слал, и сам бегом

Давил всех птиц, летел что
Туда где нет вражды за то Ничто.

И Антарот, узнав о го̀ре,
Не смог сказать о сим позоре.

Но Небо ждать не стал. Отцы,
Кричали детям – Вы глупцы.

«Стоять! Кончайте драться, убивать
Сжигать всю землю, жизнь марать.

Два Идиота. Драться хватит,
И сил на зло здесь столько тратить.

О что вы делали? Смотри.
С лица вину свою сотри.

Мой Антарот, ты что наделал?
Из сына гордого ты сделал!

Он силу взял, и тут узнал
Что бога плоть ты взбунтовал,

Ему дав власть второго Бо̀га
Хоть ограничил бы немного.

Но Гордость – вот его порок,
Он зла навеки тут пророк».

И шли века как нам сказали,
И в будущем всё нам показали

Как бились братья наверху,
Поддавшись злобному Греху̀.

О как сказать – стоп же дети!
Ведь выросли вы здесь на трети!

Он Бэтрахона попросил,
И тот двоих под твердь спустил.

В пещерах он сковал двоих,
И каждый вроде бы затих.

И Антарот тут поразмыслив,
И до решения домыслив,
Часть мира нижнего отдал
Кто первый честь свою марал.

Он Бэрросу вручил весь юг,
«Плоди же там ты сын тварюг,

Которых ты родить желаешь,
Меж жизнью и душой встреваешь.

Построй там мир какой сам хочешь
«Добром» обратным ты клокочешь».

И Бэррос выдохнул, ушёл,
И в земли тёмные вошёл.

В Пещеры долгие глядел,
Он получил тут свой удел.

«О Гиланхолл, что дать тебе?
Бери весь север, что на мне.

Оставишь твердь всю в покое,
Не будешь больше ты в позоре.

Займи весь север и твори,
Мир новый здеся, изнутри».