Антон Васючков - Хранители

– Мы знакомы? – поинтересовался Де Арни, еще не решив как ему вести себя с незваным гостем. Одно он понял, этот человек вряд ли имеет что-то общее с заговорщиками. Во-первых, одевались они очень уж отлично. Во-вторых, он поверил этим глазам.

– Впервые вас вижу, – признался гость, выжимая одежду. – Уверен, и вы ответите также.

– Но вам знаком Валентин?

– Да, я ищу его. Вы не знаете где он? Должны бы, ведь живет старый плут где-то здесь, в Заречье, – неожиданно выпалил гость.

– Я знаком… – только и смог выговорить хозяин дома. Он резко вздрогнул, словно отбрасывая наваждение, и предложил:

– Присаживайтесь, присаживайтесь. Вино? Эль? Может, хотите перекусить?

Великан слегка кивнул и присел в кресло.

– Теплое вино было бы в самый раз для моего замерзшего тела.

– Я мигом. Чувствуйте себя, как дома», – бросил Гилберт, направляясь в подвал, где все еще хранилась последняя бутыль «Совести Жискана». Раньше это красное вино почиталось за одно из лучших и соответствующе стоило. Ныне же его редко можно было где встретить: винодел, изготовлявший его, умер, забрав рецепт с собой в могилу. Лис хранил его для свадьбы дочери, но сейчас вдруг понял, что поступит иначе. Ни разу еще он не встречал сослуживцев отца, Валентин о них очень мало говорил, как и о своей службе. И вот, похоже, один из них нагрянул.

В темном подвале среди десятка банок с соленьями, которые остались еще от родителей, Гил отыскал пыльную бутыль с узким горлышком, пробка которой была запечатана синим воском.

Когда хозяин вернулся в холл, гость сидел на корточках у самого огня. Взор его был обращен на полыхающее пламя, что пожирало остатки поленьев, а в руках он держал портрет старшего Де Арни – Валентина.

Заслышав шаги, незнакомец поставил портрет на комод и повернулся к Гилберту.

– А вы похожи на него, – заметил он, улыбаясь. Улыбка была на удивление приятной, образ сурового гиганта никак не вязался с ней. – Наверное, вы Гилберт, он много о вас говорил. Так я могу увидеть вашего отца? Или он занят?

– Вы опоздали. – Лис откупорил пробку и разлил содержимое бутыли по двум бокалам.

– Я так и думал! – огорченно воскликнул гость, всплеснув руками. – Он уехал к родственникам в Глэтхолл, ведь так?

Де Арни лишь покачал головой.

– Мой отец пропал три года назад. С тех пор его никто не видел.

Повисла неестественная тишина, даже дождь и гром за окном замерли, боясь нарушить ее. Титан вскочил, брови его стремительно взметнулись на лоб, в глазах застыли удивление и боль.

– Вы шутите?!

– Нет. На подобные темы не шутят.

– Но… – начал гость, но вдруг резко замолк, что-то припомнив.

Взгляд Лиса скользнул по одежде гостя, и он заметил трехлучевую звезду. Такую же, что изображалась на многих вещах отца. Значит великан действительно гвардеец Князя. Но странное дело – он не походил ни на одного из представителей местных народов. Здешний люд был невысок и коренаст, глаза их были светлыми, не то, что у незнакомца.

Род Де Арни появился в этом крае три столетия назад и сразу привлек к себе повышенное внимание. Их всегда считали авантюристами и чудаками. У жителей Заречья даже сложилась поговорка: «Лезешь во все подряд, как Дармотские Лисицы». Лисицами их называли за то, что этот зверь был изображен на фамильном гербе, да и сами Де Арни на него во многом походили. «Дармотские», потому что раньше жили в поместье «Дармот», далеко на востоке, хотя никто, кроме самих представителей рода, не знал, насколько далеко был их прежний дом. Отец и дед всю жизнь умалчивали причины их переезда сюда, несмотря на жгучий интерес к этой теме молодого Де Арни.

Гость прибыл из очень далеких стран, ибо Гилберт никогда в жизни еще не встречал подобных людей. Великан пригубил вина.

– Мне жаль. Валентин был моим близким другом. Он покинул службу, хотя мы не хотели отпускать его… И вот. Теперь, когда он так нужен – он исчез, – в его глазах застыла боль. Он искренне сожалел, понимая, что старый друг погиб.

Они сели в широкие кресла напротив друг друга. Рядом с собой гость положил черный шелковый сверток, с которым не расставался.

Де Арни залпом выпил кислое вино, стараясь заглушить боль сердца, боль воспоминаний. Перед глазами вспыхнул тот проклятый день, когда отец пропал.

– Вы хотели просто повидать его? Или что-либо передать?

– Я желал убедить его вернутся на службу. Увы, я опоздал.

– Что вы намерены теперь делать?

– Даже не знаю.

– Зачем вам мой отец? Он был стар для подобной службы, вряд ли от него было бы много толку в его-то пятьдесят. Неужели нельзя найти кого-нибудь другого? Многие бы пожелали служить Князю.

– Князю? – удивился гость, да вдруг спохватился и закрыл рот. – Вы можете пообещать мне, не распространяться о нашем разговоре?

– Я обещаю. Но признаться, не вижу в этом никакого смысла.

– Увидите, – пообещал великан. – Но прежде мне, пожалуй, нужно представиться. – Он поглядел по сторонам, будто опасаясь быть подслушанным. – Я Поль дер Мейде, Хранитель Навейн, посланник Магистра. – Гость снял кожаные перчатки и пожал руку Лиса.

– Как я понял: вы не служите Князю? Так кто же ваш господин? Король?

– Нет, друг мой… – в тот миг последнее полешко в камине догорело, и дом окунулся в холодную тьму. Несколько минут оба сидели в молчании, прислушиваясь к грохоту бури, озаряемые всполохами молний. Гроза отступала. Поломав деревья, уничтожив урожаи, немало попугав людей – она уходила на запад.

– Дрова вымокли, к сожалению.

– Ничего, темноты я не страшусь.

Снова повисло молчание. У старого Вилуса во дворе залаял пес, чей-то гнусавый голос на улице проклял грозу и тот ветер, что ее принес.

– Я служу Равновесию, Гилберт Де Арни. Ни Князю, ни Королю, и даже не Магистру, приказ которого сейчас выполняю. Мир был сотворен Светлым Элессе, который заранее начертал историю всех миров. Он все предусмотрел, каждый миг истории мировоздания. Но он боялся тех, кто попытается изменить этот ход. Он создал Орден Равновесия, рыцари которого до сих пор следят за течением истории. Равновесие – это словно река: если она выходит из берегов, мы направляем ее в нужное русло. Твой отец и дед принадлежали к Хранителям. Род Де Арни всегда был на первых ролях среди рыцарей Равновесия. Сейчас же положение наше крайне тяжелое: Хранителей не хватает. Нам необходимо пополнение, – это был намек и Лис его понял.

Он не торопился отвечать, говорить что-либо, понимая, что цена каждого слова, как никогда велика. Предложение было заманчивым. Еще бы, когда от тебя зависят судьбы миров, можно лопнуть от гордости! Но ничего подобного Гил не испытывал. Конечно, он был рад, что про него не забыли и, что его помощь необходима кому-либо. Руки его сжались в кулаки, сдавливая рукоятки кресел, так что те затрещали.