Александра Комкова - Сказание чужих дорог

– Сам не припозднись, – в тон ему равнодушно ответила девушка. – Слышала, разведчики спят до полудня после долгих прогулок по улочкам Нижнего города.

Грай понял намёк на шумные ночные гулянки товарищей и нахмурился. Вот уж не её дело.

– Что ж, уговор, – отрывисто проговорил он. – Завтра.

– На рассвете, – кивнула девушка.

– Вот вы и договорились! Славно, славно, —заулыбался первый советник, от чего ещё больше обозначились пухлые щёки. – Внимай мне, Совет Белых Стен! – торжественно объявил он, и советники, прекратив перешёптываться, обернулись в их сторону. – Мы отправляем этих людей на поиски с благой целью…

Грай устало выдохнул, осознав, что торжественные речи будут тянуться долго. И ведь не выскользнешь украдкой – советник крепко держал за запястья и его, и девушку. Она, кстати, смотрела на происходящее с той же усталой обречённостью, что и сам разведчик. Что ж, хоть в чём-то они похожи.

Едва напутствие завершилось, книжница исчезла, даже Грай не заметил, как. Неплохо для книжного червя. Глядишь, не так будет и тяжко.

Восток золотился, точно кто-то разлил в небе масло. Когда Грай подошёл к городским воротам, девушка уже стояла там, поёживаясь от утреннего холодка. На земле, у её ног, разведчик увидел пузатый, туго набитый заплечный мешок. Усмехнулся: все девушки одинаковы. Быстро поздоровался, взял мешок, прикинул на вес, вздохнул.

– Выкладывай вещи, – он шмякнул мешок обратно на мостовую.

– Куда выкладывать? – книжница одарила его изумлённым взглядом, говорившим, что Грай несёт несусветную чушь и, возможно, тронулся умом.

– А вот сюда, на травку, – разведчик беззаботно шагнул в сторону от дороги. – Здесь чисто, не бойся, только роса.

Девушка по-прежнему смотрела на него с подозрением.

– Ну чего ты глядишь?! – не выдержал Грай. – Ты с таким мешком и дня не пройдёшь! Выкладывай, отберём лишь нужное.

– У меня и так нужное, – поджала губы книжница.

– Ооох! – разведчик, недовольно ворча, сам схватил мешок.

Не успела девушка возмутиться, как он уже вытряхнул вещи на траву. Там оказалось немного одежды, кое-какие припасы, сухо хрустнувший мешочек, видимо, с травами, и книги – большие, старинные, в красивых кожаных переплётах. Неимоверно тяжёлые.

– Знатно, – улыбнулся Грай. – И зачем тебе это старьё?

– Я шифровальщица. Эти книги помогают мне в работе, – холодно пояснила девушка.

– Не ценишь ты себя, Буква, – задушевно сказал разведчик. – Ты всё знаешь и без этих книг. Поэтому мы их оставим.

– Но…

– Нет-нет, оставим.

– Я…

– Знаешь-знаешь, нечего стесняться.

– Одну, вот эту, маленькую, – смирившись, попросила Буква, указывая книгу чуть больше её ладони.

Разведчик взглянул оценивающе и великодушно сказал:

– Уговор. Одну маленькую бери. А что за книга? Самые тайные шифры?

– Нет. Стихи, – коротко ответила Буква, собирая оставшиеся вещи.

Грай присвистнул и насмешливо сощурился:

– Про любовь, небось?

– И про любовь тоже.

Разведчик свистнул привратнику и велел после смены отнести книги в Башню Книжников. Тот сказал, что дело – раз плюнуть. Когда он нёс тяжеленную стопку в караульную, два раза споткнулся, а на третий всё же упал. Книги глухо бухнулись в траву, обнажая жёлтое нутро в чёрных загогулинах. Буква поморщилась, точно повредила заживающую рану, но промолчала.

«Знатно, – про себя усмехнулся Грай. – Книги мы жалеем больше, чем людей. Ох уж эти книжницы».

Ворота открыли, и они шагнули в рассвет, глядя, как небо бледнеет и занимается пламенем восходящего солнца. Грай обернулся, и от красоты увиденного перехватило дыхание: стены Нижнего города ещё были укутаны серым сумраком, но возвышавшаяся над ними крепость уже окунулась в чистое, холодное сияние утренней зари. И её белые стены, давшие городу имя, Дворец Правителя, Башня Книжников казались ещё светлее и ярче оттого, что окна, бойницы, зубцы были чётко оттенены чернильными штрихами, нанесёнными властной рукой ночи.

Грай покидал город на рассвете десятки раз, но каждый из них видел его иным и оставлял с грустью. Ведь это единственное родное место. И уходя, разведчик всегда вспоминал, что может и не вернуться.

Повернув голову, Грай заметил в светлых глазах спутницы, также смотревшей на город, грусть и тщательно скрываемый страх. Что ж, это понятно.

– Впервые уходишь из города?

– Да, – девушка помолчала и вдруг добавила: – Но ведь с таким спутником мне нечего бояться, так?

Грай не ждал этих слов. Он лишь коротко кивнул и зашагал вперёд. Не дала даже посмеяться над своим страхом, вот хитрая. Похоже, хорошо умеет читать по лицам, а он-то расслабился. Ну ничего, ещё посмотрим, кто кого.

Долгое время они молча сосредоточенно шагали по пыльной дороге, щурясь на восходящее солнце. Наблюдали, как светлеет степь под щедрыми лучами, как ветерок гонит по ковылю серебристые волны, а придорожный кустарник сияет росой и верещит птичьими голосами. Через полсотни шагов Грай обернулся к спутнице и спросил:

– Ну, что ты о себе расскажешь?

– А нужно рассказывать? – неласково отозвалась Буква. – Как меня зовут, ты знаешь. То, что я шифровальщица и… хм… считаюсь лучшей среди сверстниц, тоже. Что тебе ещё нужно? – светло-зелёные глаза смотрели холодно и отстранённо. – К тому же, слышала я от одного разведчика, что вам хватает взгляда, чтобы всё узнать о человеке. Так что ты, верно, уже знаешь обо мне больше меня самой, – опять насмешка в голосе, но так искусно скрытая, что не придерёшься.

– Знатно, – Грай улыбнулся, но смотрел вдумчиво и внимательно. – Кое-что я, конечно, узнал, но не всё, с лучшими в этом деле мне не сравниться, – он вздохнул с притворной грустью.

– Что же узнал? – коротко спросила девушка.

– Что ты недоверчива, привыкла полагаться только на себя и тех, кто прочитал меньше трёх книг, не считаешь за людей, – разведчик внимательно следил за её лицом и успел отметить проблеск чувства – то ли изумления, то ли досады. – А что ты узнала?

– Я?

– Слышал я от одного книжника, что человек – это тоже шифр, а разгадывать шифры – твоё дело. Ты наверняка сделала какие-то выводы.

– Кое-какие сделала, – согласилась Буква. – Но расскажу, когда разгадаю целиком, – она прибавила шагу, и разговор оборвался.

На полуденном привале Грай вдруг чему-то усмехнулся, потом негромко рассмеялся и затих. Но через мгновенье он неудержимо расхохотался, время от времени приговаривая: «Знатно, знатно».

Буква не сказала ни слова, только смотрела вопросительно. И Грай, наконец, успокоившись, с улыбкой сказал:

– Собрались на поиски. И ведь вышли из города. И двинулись по дороге! А куда? Куда мы идём, ведь словом не обмолвились.