Василий Карасев - Ксерокопия Вселенной. Космическое фэнтези

Но самое интересное все же в другом: фотографии, сделанные при помощи очков, люди по—прежнему предпочитали хранить не в памяти пьютера, а распечатанными в домашних альбомах. Ох, уж этот непредсказуемый покупательский консерватизм! Вот, скажем, голографическая одежда, менять фасон и расцветку которой можно было с помощью небольшого приборчика на поясе, тоже вызвала ажиотаж. Но всего на пару лет. А затем люди вернулись к привычным тканям, а на отдельных чудиков, по—прежнему отдававших предпочтение голографии, показывали пальцами, как на безнадежных придурков. Почти неизменной осталась и обувь. Хотя ее все же потеснили антигравы для ног. Зато совсем исчезли кредитные и прочие карточки. Человек сам по себе достаточно уникальный объект, с которого можно считать любую информацию, в том числе и списать с его счета несколько тысяч ублей за новый пиджак или те же фотоочки.

Клементина отложила журнал в сторону и недовольно поморщилась: все—таки читать журналы в последнее время стало совершенно невозможно, вместо чтения получается непрерывное тыканье пальцем в небрежно нарисованный в уголке крестик выпрыгивающей рекламной картинки. А особо назойливые еще и уворачиваются! А особо—особо назойливые, если их сразу не закрыть, будут таскаться за тобой несколько часов, пока не иссякнет заряд портативной энергии. Хорошо с пьютерами! Позвони в хакерское агентство, и тебе за небольшую плату вышлют блокиратор рекламы на любой пьютер—канал. За это, конечно, штрафуют, если найдут. Но с полицией рекламы всегда можно договориться на половину суммы и чтобы никаких данных о нарушении в базу пьютер—каналов. Тем более, что по слухам, полиция рекламы сама же и крышует этих самых хакеров.

Девушка взглянула на часы: ожидание явно затягивалось. Борвиш обещал придти к шести, а сейчас уже полседьмого и никаких…

Звонок прозвучал столь резко, что Клементина даже вздрогнула. Мельком взглянула в зеркальце, поправила прическу и, поудобнее устроившись в кресле, приказала:

– Открыть!

В дом вошел пожилой, но еще крепкий мужчина с бритой головой и маленькими серыми глазками. Чем-то неуловимым он напоминал разозленного хомяка. Мужчина остановился, не торопясь оглядел комнату, затем повернулся к девушке и произнес сухим без эмоций голосом:

– Половина.

– Полтора, – ответила Клемма.

– Миллион и ваше личное участие. Это мое последнее предложение.

– Хорошо, мистер Борвиш. Мне понадобится хороший хакер, умелый гипнотизер… очень умелый! Пара лучших бойцов… ну и быстроходное судно, конечно.

– Завтра в девять. Западный космодром, девятая взлетная площадка, челнок «Ветер Искаули».

Борвиш подошел к сканер—кошельку, прижал короткий толстый палец к полосе опознавания и тихо произнес:

– Двести тысяч аванса на счет Клементины Ачес.

Затем резко повернулся и, не прощаясь, направился к двери.

Решение любой проблемы всегда лежит у нас в кармане. Обычно в правом. Тот, Кто Повсюду с Нами ужасно консервативен. На прозрачном листе бумаги невидимыми чернилами он пишет верный ответ, аккуратно сгибает листок пополам и опускает его в карман. Он очень наивен, наш ангел—хранитель. И даже не подозревает, что мы не умеем читать. Боги забыли отдать нас в школу.

Карманы наших одежд полны непрочитанных посланий, а в какой-то старой рубашке до сих пор лежит незамеченный листок с ответом на самый важный вопрос: какова цель жизни? Двенадцать букв, которые мы никогда не прочтем…

…Сумма, указанная в майле впечатляла. Сара бросила быстрый взгляд на сидевших за столом пиратов, и ее волосы слегка потемнели. Так часто бывало в минуты сильного волнения. Странное свойство… Давным—давно, еще на Земле, Сара даже обращалась к врачам, но те лишь недоуменно разводили руками. Потом она долго бродила по Всемирной Паутине, но и там не встретила ни одного упоминания о чем—либо подобном. Тем не менее, это было так. Цвет ее волос менялся в зависимости от настроения и эмоций.

Сара не была жестокой. Но ее воспитатели были необычными людьми. Они следовали древним обычаям. Обычаям, от которых осталась лишь пыль веков да несколько посвященных. И пара десятков поговорок, истинный смысл которых давно утерян. Например, спасение утопающих – дело рук самих утопающих. Отголосок очень древнего обычая, распространенного в самых различных местах Земли. Нельзя протягивать руку утопающему, потому что он уже добыча морского духа, которую тот сам себе и выбрал. Только сумасшедший мог бросить вызов божеству! Ведь оно обязательно отомстит, и хорошо, если только рыба уйдет из сетей. Куда вероятнее, ты сам станешь добычей морского духа.

Этому правилу – не спасать утопающих – свято следовали и жители Средиземноморья, и моряки Шетландских островов, и обитатели далекой Камчатки. Последние были еще более непримиримы: если несчастный выбирался на берег сам, он превращался в изгоя.

Сара сделала несколько глубоких вдохов, медленно успокаиваясь, и волосы снова приобрели привычный огненно—рыжий оттенок. Кажется, никто не заметил, хвала звездам. И когда Капитан повернулся к Грюндику и начал орать, что из—за старого придурка их законная добыча до сих пор гуляет на свободе, Сара тихо выскользнула из помещения. Как все—таки надоело играть роль провинциальной дурочки! Да еще и порядочной стервы, иначе бояться не будут. Как надоел вечно пьяный и бестолковый кэп, умеющий только горло драть да махать кулаками! Как достала жизнь в постоянных скитаниях! И вот он – шанс. Шанс вернуться на Землю. Какой же она была дурой три года назад, позволив втянуть себя в эту авантюру. Как ругала себя потом: ведь обратной дороги не было. Те, кто ушел с Земли, никогда не возвращаются. Почти никогда. Космос слишком большая тайна, чтобы те, кто о ней знает, допустили ушедших обратно. Но с такими деньгами….

Выйдя из рубки, Сара достала карманный комп и заблокировала за собой дверь.

– Подумают, что опять заело, – мысленно улыбнулась она, – не зря я их уже пару месяцев приручаю.

И еще раз улыбнувшись – теперь наяву, женщина направилась к комнате, где содержали пленного хозяина «Менделея», с заговорщицким видом отвязала удивленного Гатсона и тайком провела на родной корабль.

– Сейчас мы их отцепим, – подмигнула она ошеломленному пленнику и бегло застучала тонкими изящными пальчиками по клавишам корабельного пьютера.

– Подождите! – остановил ее Гатсон, – у меня есть идея получше! Пять минут у нас есть?

Сара бросила на него внимательный взгляд и кивнула. Пять минут ничего не решают, а вдруг действительно что-то стоящее? Интуиция редко ее подводила.

Румянец на щеках Гатсона стал еще ярче и он бросился в рубку, а Сара остановилась у полки с необычными книгами местного мира, взяла тоненький томик и прикоснулась к тускло светящейся надписи «Enter». Обложка книжки с тихим шелестом открылась и на титульном листе появилось изображение пожилого усатого мужчины в строгой темной тройке с галстуком. Мужчина подарил Рыжей Саре ослепительную улыбку и заговорил хорошо поставленным голосом: