Игорь Маранин - Обезьяна счастья. Взрослые сказки

– Чую я – русским духом пахнет!

А как тут не запахнуть, если Иван с Горохом с дороги в бане ещё не были и две с лишним недели портянки не снимали? И понял тут Иван, что вот оно и пришло время для того самого умного дела, которого он всю жизнь ждал.

– Эй, ты! – закричал он чудовищу на чудовищном языке. – Давай в загадки играть! Я проиграю – ты меня съешь, а ты проиграешь – я тебя съем.

Чудовище голову нагнуло пониже, чтобы наглеца рассмотреть: умная морда у него или совсем дурак. А Иван—царевич размахнулся и со всей силы шею мечом-то и перерубил. И вид у него при этом был такой умный, что ни в сказке сказать, ни пером описать.

Короля Артура отыскали в пещере почти бездыханного.

– Артур, друг мой, очнись! – причитал, тряся его за плечи, царь Горох. – Нет больше юдолища поганого, одолели мы супостата. Друг, я тебе расскажу, как брюкву выращивать. Мы с тобой всю Англию брюквой засадим, ей—богу, не вру. Очнись только…

Долго тряс царь Горох друга за плечи, но только всё без толку. Наконец, царь опустился на колени и беззвучно зарыдал. И тут король неожиданно подал признаки жизни. Застонал, дыхнул перегаром, открыл глаза и увидел царя Гороха.

– Чтоб ты сдох, – отчётливо произнёс по—русски Артур.

И также по—русски добавил:

– Старый козёл…

Видать после драки с драконом его тоже на знание языков перемкнуло.

Царь Горох молчал всю обратную дорогу. Его не трогали разговоры ни о строительстве теремов, ни о новом странном овоще под названием «огурец» из—за дальнего края моря. Он даже не отреагировал, когда Молчана положила ему голову на плечо и произнесла вслух:

– А у нас, Горошек, скоро ребёнок будет. Не считая тех, о ком ты ещё не знаешь.

Совсем не удивился царь, хотя голос жены слышал в первый раз в жизни. Только уже на границе с Русью вдруг проговорил вслух:

– Приедем, прикажу вырыть толмача из могилы и на кривой осине в глухом лесу повесить.

Но подъезжая к столице, неожиданно передумал:

– А всё—таки хорошо было, – задумчиво произнёс Горох, – Прикажу толмача вырыть из могилы, вручить медаль царскую и снова зарыть.

Оно и правильно. Иногда лучше обмануться, чем всю жизнь прожить, так и не узнав настоящего чувства. Пусть и неразделённого. А что горько потом, так-то судьба на качелях раскачивает. Сладко—горько, сладко—горько…

– Опять друиды камень тащат!

Кузнец пьяно ухмыльнулся и показал на здоровых мужиков, тянувших за толстые канаты каменную глыбу. Кузнец и сам был мужчина видный: высокий, крепкий – как говорится, косая миля в плечах. Но глуповат. И очень азартен.

– Сейчас поднимать будут, – заявил он, – ставлю корову против овцы, что справа!

Горшечник с пекарем переглянулись: высока ставка-то! А ну как проиграешь?

Трое мужчин, расположившихся на высоком холме за окраиной поселка, полулежали в мягкой траве вокруг бочонка с элем и отдыхали от трудов праведных. Праздник ведь, День макушки Солнца. Никак нельзя в этот день трудиться, боги прогневаются. Впрочем, на копошащихся друидов гнев богов почему-то не распространялся.

– Ну, так что? – не отставал кузнец. – Спор кто принимает, нет?

– Корову, говоришь, – задумчиво произнес горшечник, седой плюгавенький мужичок лет сорока. – А какую корову? У тебя ж ее и вовсе нет! Ты говори—говори да не того… не завирайся. Проиграешь, чем отдавать будешь?

– Как это у меня нет коровы? – набычился кузнец и отставил большую глиняную кружку в сторону. Недопитый эль выплеснулся через край, лизнув сочную зеленую траву белым пенным языком.

– А вот так! – выпалил горшечник. – Была б корова, твоя жена бы к молочнику с кувшином не бегала!

– Это когда ты видел, чтоб моя к молочнику бегала? – удивился кузнец. – У нас самих три коровы!

– Когда—когда… Да через день почти. Сначала ты в кузницу идешь, затем она… – горшечник внезапно осознал, что говорит что-то не то и прикусил язык, но затем все же выдавил. —..за молоком.

Кузнец потянулся к кружке, долил эля из бочонка и, залпом выпив хмельной напиток, недоуменно пожал плечами:

– Зачем к молочнику ходить, когда три коровы? Может, за солью?

Друиды тем временем водрузили камень на место и, завистливо посмотрев на отдыхающих, отправились за следующим. Идти было далеко: до самого подножия холма, куда камни доставляли с помощью волов. Но в гору животные тянуть каменные глыбы категорически отказывались, и приходилось работать людям. Пока одни медленно спускались с холма, переводя дух, другие изо всех сил волокли тяжелые камни вверх по склону.

– Смотри—ка, а теперь слева ставят, – произнес пекарь, длиновязый кучерявый блондин лет тридцати, – чего это они тут сооружают, а?

– Святилище, – авторитетно ответил горшечник. – Как есть святилище, только вот какому богу не пойму…

– Да ну… – не согласился блондин, – мы тут исстари эль пили, на этом холме. Его ж в народе так и зовут – Пивной холм… еще Драчливый холм, сам знаешь, какие тут по праздникам драки случаются. Вон кузнец в прошлый раз троих чуть насмерть не забил.

– Это когда я в Хэллуинпуль ездил что ли? – поинтересовался горшечник.– За глиной?

– Ну да… трех близнецов с окраины помнишь? Темные такие, у них отец из—за моря, на лютне играл раньше… Пока друиды его в жертву не принесли за дурной глаз. ну вот… Парни стали над кузнецом смеяться: мол, у тебя даже курей и тех нет. Он им: как нет? Да у меня лучшие куры во всей округе! А они ему: чего ж тогда твоя жена через день за яйцами к яичнику бегает?

– Какому еще яичнику? – озадаченно произнес горшечник.

– Тьфу ты… Язык уже заплетается. Курятнику, вот! В общем, слово за слово, кузнец как схватит полено, на котором сидел и давай братьев бутузить. Еле оттащили!

– Он такой! – согласился горшечник, опасливо косясь на отошедшего к друидам кузнеца.

Кузнец тем временем обошел вокруг нескольких поставленных друидами камней, задрал голову вверх, крякнул одобрительно, оценивая высоту, и поинтересовался у стоявшего рядом друида:

– Это что ж тут такое будет на нашем холме? Неужто жертвенник строите?

– Не мешай, – отрезал друид, – не видишь, заняты мы.

– Не—е—е, ты погоди, – нахмурился кузнец, – тут у нас издревле место для встреч, предки еще наши сюда эль пить ходили. А ты тут камни какие-то таскаешь?! Отвечай!

– Для вас же стараемся! – обиженно произнес друид. – Кто все время жалуется, что развлечений в праздник мало? Что танцевать по кочкам неудобно? Вот. Площадку каменную для танцев строим. С навесом! Никакой дождь не помешает.

– Танцплощадку? – изумился кузнец.

– Ну да… А то говорят, будто мы, друиды, совсем о народе думать перестали. За морем уже везде такие площадки есть, а теперь и у нас будет. Мы даже название придумали, – похвастался друид.