Екатерина Мельникова - Черное сердце

Владлен чуть отшатывается от этого типа в сторону, словно его оттолкнул его запах. Он смотрит на своего друга, их карие глаза встречаются в долгом взгляде и телепатически парни начинают решать между собой, что делать в сложившейся ситуации, но до сих пор не разевают рта по причине полного потрясения наглостью незнакомца.

– Я вижу многое. – Начинает экстрасенс. – Информация может приходить непроизвольно и в хаотическом порядке. Родовое проклятье по мужской линии. Отец оставил мне эти силы в момент смерти. Это произошло недавно, и я пока не научился контролировать свой дар. Сегодня мне захотелось увидеть людей, с которыми свяжется моя судьба. Нельзя вмешиваться в ход судьбы, но я не сдержался.

– Мы насмотрелись на чудиков, но…

– А вы не верите в приметы, как и я. – Перебивает Владлена незнакомец. – Иначе бы не поженились год назад в один день. Два футболиста и две певицы. Окончили одну школу, все вместе с первого класса. Кроме эффектной блондинки, которая присоединилась к вам в восьмом классе. Ваше имя?

– Я – Алиса. – Выдыхает она, привлекаясь к экстрасенсу поближе.

– Вы переехали из Москвы?

– Из Подмосковья.

– И познакомились с…? – мужчина смотрит на Карину, вопрошая имя.

– Кариной. – Она приклоняет подбородок, словно представляясь королю, вот только есть жуткое ощущение, что он итак ее имя знает. Глаз его она боится больше всего. Смотреть на них в ответ – не лучшая идея в мире.

– А Карина познакомила вас с вашим мужем. – Экстрасенс продолжает разговор с Алисой. – У него необычное имя. Но еще более необычные имя и фамилия у второго парня. Вы русский лишь наполовину, но способны в совершенстве и без акцента говорить на двух языках. Вы сильная и талантливая личность, ваша жена вас очень любит.

– Я не нуждаюсь в озвучивании и без того известных мне фактов. – Заносчиво огрызается муж Карины, вскидывая подбородок так, будто он некто из рода Романовых.

– А моя? Моя жена любит меня? – забывшись, спрашивает Владлен, вытесняя друга, но заметив глаза Алисы, мастерит суровый вид, смахивая с себя развеселую улыбку ребенка, кидающегося в море.

– И ваша вас любит.

– Может, хватит? – второй парень выгибает под стать волосам каштановые брови.

Экстрасенс, естественным или потусторонним разумом уловив его недоверие, продолжает изощряться в попытках доказать свой дар:

– Ваши родители…

– Разошлись, знаю. – Нетерпеливо перебивает парень. – Мама живет в Лос-Анджелесе, а папа здесь в Питере имеет собственный ночной клуб. Не надо мне рассказывать историю моей жизни!

– Джордан… – шепчет Карина, предостерегающе сжимая в руке ладонь любимого.

– Тебе нужны бабки от нас? – дерзит Джордан. – Мы знаменитости, любой нас знает!

– Мальчик, вы с женой пока ничего такого не сделали в своей жизни, кроме как окончили Гарвардский университет. Вы всем довольны, я верю – дело в том, что вы не верите мне. Я не интересуюсь футболом, не знаю имена спортсменов и не хожу в ночные клубы слушать живое исполнение, – убедительно вверяет мужчина, переводя взгляд с парней на девушек. – Почему вы не верите, что я – это я?

– В чем прикол? – не сдерживается Владлен. – Кто тебя подослал нас наколоть?

– Вас не четверо. – Говорит экстрасенс, демонстрируя одну из своих сверхспособностей игнорировать. – Есть еще один друг. Вы играли в одной команде, пока он не получил серьезную травму бедра. Я чувствую ваше стремление помочь. У него все будет хорошо. Надо, чтобы он потерпел. Пластина приживется совсем скоро.

Ребята таращатся друг на друга – о пластине в Ромкином бедре никто не знает, кроме них. Никто не знает подробности операции.

– Слушай, – в этот раз над ответом Джордан задумывается, – вали. Иди, и дальше вымогай у продажных медиков все детали. Врачебная тайна у них…

– Дружище. – Возражающим тоном говорит Карина. Слова идут сами почти против ее воли. – Пусть поговорит. Мне интересно.

Владлен фыркает, как конь.

– Если позволите.

– Скажите, пожалуйста, чем конкретно мы с Джорданом занимаемся в плане музыки?

– Вокал и гитара. В Гарварде изучили историю музыки, а гитару и пение освоили отдельно, но тоже в США.

– Петербургские тайны, не иначе! – саркастически орет Джордан, театрально взмывая в воздух руку, как крыло.

– Родители Алисы живут в Подмосковье, там еще младший брат есть. Джордан… ваша мама вас любит, не осуждайте ее за то, что она работает фотомоделью.

Джордан нервно дергается на месте, под ним даже стул скрипит.

– Карюша тоже подрабатывает моделью, но дело не в этом. Моя мать, она… снимается… ну… – он держит паузу, позволяя своему смущению развязаться. – Голой. Вот какой!

– Почему бы и нет, она красавица. В искусстве нет запретных тем. Искусство должно быть обнаженным, или это уже не искусство.

– Ты ее новый бойфренд, что ли?

– Нет! Я экстрасенс.

– И у тебя, чтоб мне треснуть, нет личной жизни.

– Чувствую, своего русского папу вы любите больше, хотя он вечно занят. Это он помог вам с поступлением. Но найдите сегодня время вспомнить английский и позвонить маме, она будет рада.

Джордан открывает рот, но так и не успевает решить, на каком языке послать этого дятла. Экстрасенс продолжает заливать:

– По поводу Владлена. Родителей не чувствую вообще, есть старший брат. Он не женат. И никогда не женится. Владлен, вы слишком сильно разрываетесь между ним самим и его ориентацией. Вы переплыли в одной лодке целый океан боли и предательства, забудьте то, что он не такой как вы, и вспоминайте, как он вам отдавал последнюю булочку, когда сам умирал от голода. Важно только то, в чем вы схожи .

Владлен бледнеет. Еще минута, и его очень сложно будет отличить от трупа, только что вывезенного из морозильной камеры.

– Заткнись, – выдувает он, моргая от щиплющих глаза предательских слез.

– Извините, что делаю больно. Мне жаль. – Говорит экстрасенс, хотя по голосу этого не понять, кроме того, он похож на кота под валерьянкой, заметив, что на Владлена действуют его слова. – Это не из-за того, что я «не знаю», какого все это.

– Все ты знаешь. Ты знаешь больше, чем мы все. Не потому, что ты «экстрасенс», а потому, что ты разводчик паршивый. Кто ты по профессии?

– Врач-анестезиолог, но у меня две специализации. Я практиковал, как семейный психолог около пяти лет. В основном работал с детьми.

– Прекрасно. То-то я вижу, что ты выбираешь точки побольнее. Значит, говоришь, имеешь диплом по запудриванию мозгов. Я эту историю о нашей с братом судьбе рассказывал русскому тинэйджерскому изданию. Ты мог прочитать.

– Ничего я не читал, и если ты настраиваешь людей на позитив, это не запудривание мозгов, а спасение жизни. Я слышу ваши мысли, вы думали, скажу ли я что-нибудь про брата, или пьющих родителей. Владлен, никто ни в чем не виноват. Главное, что сейчас все хорошо.