Александр Польшин - Арт-директор

Прошлые выходные прошли стабильно. Все-таки бар-клуб «Эрнесто» действительно на подьеме, и в пятницу-субботу здесь всегда полная посадка гостей и не менее заполненный танцпол. В эти дни, несмотря на недовольные мины местных диджеев, я чуть ли не в приказном порядке перевел их из «будки» на сцену. Несмотря на все уверения, что «нет разницы», «мы знаем лучше», «мы здесь работаем давно», они прилежно отработали смены. Да, из этого все равно ничего хорошего не вышло. Подобно аутистам, ребята почти не поднимали глаз, я уже не говорю про улыбки на лицах и – не дай бог – танцы, а музыкальный вкус напоминал скорее от вечеринках «для тех, кому за сорок».

С другой стороны, их тоже можно понять. Никто их никогда не трогал, они зарабатывали неплохие деньги, ничего, по сути, не делая, работая в «Эрнесто» уже несколько лет. И тут пришел молодой непонятный парнишка и с ходу, без обязательных поклонов и реверансов в их сторону, начал командовать. По глазам этих диджеев было видно, они думают, мол, щас, поработает месяцок, повластвует, его уволят и мы вернемся в темную «каморку» над гардеробом и все будет как прежде. Ну, пусть тешут себя надеждами. Немного им здесь осталось.

В развлекательном общепите, как я называю эту сферу, так всегда, к сожалению. Никуда не деться от недовольства тех, кто на одном месте работает очень и очень давно. Это можно сравнить с армейской «дедовщиной», когда деды делают то, что хотят, а молодые пацаны ходят чуть ли не по струнке. Если это не заметить вовремя, не дать по шее или не сменить персонал, он начнет работать более лениво. Что не замедлительно скажется и на количестве гостей, и на деньгах, как говорит Владимир Валерьевич, в «казне».

Причем волком смотрели не только диджеи. Получив указания от семейного дуэта корректировать работу и линейного персонала, официанты, бармены и официанты на общем собрании во вторник получили свою дозу критики. А как иначе, если все работают нарочито медленно и с абсолютно непроницаемым лицом? Когда ты подходишь к бару, делаешь заказ, а бармен с каменным лицом и скоростью черепахи его исполняет? Никогда не понимал, в чем сложность просто у л ы б а т ь с я. Сделай усилие над собой, улыбнись, ответь вежливо, выполни заказ резво, в общем, сделай просто н о р м а л ь н о. И гость будет доволен, и сумма чека поднимется, и чаевые вырастут. Казалось бы, базовые вещи, казалось бы, одно из самых крутых заведений города – а оказалось, что просто казалось. В некоторых маленьких барах и клубах персонал и то приветливее.

Я взглянул на часы: половина десятого. Скоро начнут приходить гости. Стриптизеры уже в гримерке, все в телефонах, зазывают народ. Молодцы. Специально взял на работу, может, не самых опытных и мастеровитых, но точно переспективных и – самое главное – голодых. До денег, до работы, до женского внимания, в конце концов. Им есть куда расти, они не сбивают короной потолки, когда им обьясняешь, что нужно не просто жопой покрутить, но еще и собрать тех, перед кем ею, этой пятой точкой, сверкать. И судя по количеству забронированных столиков – а это чуть меньше, чем полная посадка, – у них это удалось на славу.

Еще сегодня должен приехать учредитель. Во многом поэтому мне важно, что весь клуб, все, от охраны до официанта, работали как часы, как один слаженный механизм. Хотя вроде бы я арт-директор, мое дело программы да артисты, зачем мне сдался весь этот персонал? Каким я тут, простите, боком?

Однако все просто. Недостаточно хороших ребят на сцене, классной музыки, яркой, запоминающейся рекламы. К сожалению, в заведении работают еще и другие люди, и гости приходят не только на шоу, им нужна и выпивка, и закуски. Им нужен сервис. А будет плохой сервис… Ну вы помните.

Гость больше не придет.

…Сашка подьехал через полчаса, с первыми гостями. Я проводил его в гримерку, а сам, злой, недовольный, зашел в комнату администраторов, так называемую менеджерскую. Обстановка здесь была более чем рабочая: огромный монитор, на который выводились все камеры в заведении, несколько компьютеров, принетеров, кипа бумаг на столах, кулер в углу. И администратор Настя, в белой блузке, черной, до колен, юбке и такого цвета туфлях. Сидит невозмутимо на столе, играется в телефоне.

Все прошедшие дни я старался с ней общаться как можно более официально. Да, девочка симпатичная, на нее хочется смотреть, на нее хочется, в конце концов, лечь, ведь в ней есть эта женственность, элегантность, сексуальность, и еще куча приятных эпитетов с окончанием «ость». А еще безумная «коронованность» («ость» могут быть и неприятными, да) и небывалый «сучизм». Настя привыкла работать так, как ей вздумается, учитывая, что управляющая, взрослая грузная женщина по имени Инна, которая была больше не управляющей, а заведующей производством, все ей позволяла и ничего не говорила. Нет, что касается работы с гостями, Настя умница: мужчинам улыбнется, за столик посадит, депозит снимет вежливо, местами даже чересчур ласково. Однако в основном ей больше нравится общаться с персоналом, о чем-то смеяться с барменами, сидеть в «курилке» с поварами – и забывать, что гостей надо встречать на входе.

Сегодня она забыла об этом в очередной раз. Я смотрел на ее лицо, прищуренные голубые глаза, тонкую полоску губ, родинку на щеке, и думал о том, что не прочь был бы ее.. в общем, не прочь. А еще лучше не прочь и уволить. Потому что она наверняка за спиной только и ищет момент, когда новый арт-директор облажается, чтобы с чувством, вкусом, расстановкой доложить об этом Игорю Владимировичу. Не дождешься, милая. Не в этой жизни. Не в этом месте.

– Анастасия, – негромко произнес я. – Вам нужно делать свою работу и встречать гостей.

– Вы вроде арт-директор, а не управляющий, Андрей, – холодно проговорила она, не отрывая глаз от телефона.

Я крепко сжал зубы, чтобы не сматериться, сказал тихо:

– Если кто-то не исполняет свои должностные обязанности, это и меня касается.

– Неужели?

Настя посмотрела на меня с улыбкой, похожей больше на оскал хищника.

– Именно, – буркнул я. – Поэтому извольте отвлечься от гаджета и прошествовать на свое рабочее место.

– Ты, что ли, будешь решать, где мое место? – фыркнула Настя.

– Я что ли, – ледяным тоном ответил я. – Не хочешь работать, пиши заявление. Твоя смена началась, иди на вход и встречай гостей. А то вдруг Владимир Валерьевич приедет, а ты не на посту.

Она смерила меня обжигающим взглядом, хотела что-то сказать, но передумала, убрала телефон, натянула улыбку и вышла из кабинета.

– Вот-вот, именно с такой улыбкой и стоит работать, – не удержался я.

На выходе из служебных помещений Настя обернулась, глаза злые, однако в очередной раз промолчала и вышла, с силой толкнув дверь. Я торжествующе улыбнулся: получила, сучка! И так будет с каждым. Как упоминание имени учредителя на нее подействовало, а! Пусть свою «корону» дома одевает. А здесь, теперь уже в моем заведении, будет работать как миленькая, по струнке. Или не будет работать вообще.