Сергей Светуньков - Теория диктатуры люмпен-пролетариата

Были варианты и со смешанной формой правления, когда иностранные капиталы были национализированы, но собственные капиталы крупных местных собственников остались в руках их владельцев и потому люмпен-пролетарии, если и пришли к власти, то собственной диктатуры установить не смогли – им пришлось искать компромисс с крупным капиталом. Это – страны, которые называли себя «неприсоединившимися». Пользуясь своим «политическим нейтралитетом», такие страны «отщипывали» для себя разные блага – как от США, так и от СССР.

Таким образом, именно Октябрьская Революция дала миру новую форму правления – правление люмпен-пролетариата, когда наперекор всей многотысячной истории человечества страной владели не те, у кого в руках были основные личные капиталы, а люди безродные и безденежные. Эта форма в ХХ веке стала весьма популярной и таких стран с течением времени становилось всё больше и больше – Китай, Куба, Египет, Вьетнам, Нигерия, Сомали, Ангола, Ливия, Северная Корея… Если отбросить в сторону несущественные с позиций данного исследования черты власти каждой из этих стран, то можно заметить главную черту – власть люмпен-пролетариев при национализации основных капиталов в стране. Действительно, первое, что делали люмпены, захватившие власть, – отнимали капиталы у их владельцев и делали капиталы общенародными, распоряжаясь ими от лица народа.

Опять же легко просматривается другая тенденция – формирование в рядах люмпен-пролетариев, пришедших к власти, особой касты – номенклатуры, которая и удерживала (или до сих пор удерживает) власть в стране, повторяя чаще всего путь советской партноменклатуры и распоряжаясь бюджетом страны и его капиталами.

В отличие от СССР, где в качестве доктрины был выбран марксизм, во многих других странах диктатуры люмпен-пролетариата, были приняты другие национальные доктрины. Общее в них было одно – целью развития страны провозглашался рост благосостояния народа. А форма этого роста была различна – рыночная экономика, смешанная экономика, плановая экономика… – не важно, объединяло их то, что существенная часть средств производства национализировалась, становилась общенародной собственностью, а группа революционеров (а в отдельных случаях – национальная или этническая группа), пришедшая к власти, настолько прочно овладевала этой властью, что начинала через малый промежуток времени подавлять любую конкуренцию себе, в том числе и с помощью жестоких репрессий.

Ещё одна тенденция просматривается в странах с диктатурой люмпен-пролетариев. Это – наличие некоторой «всенародной» политической партии, партии, которая от имени народа узурпирует власть в стране. Такие партии являются школами люмпен-пролетариев и других люмпенов для последующего поступления во власть (всенародную, естественно!). В этой партийной школе они учатся демагогии и вхождению в патримониальную партийную сеть. Из такой партии впоследствии формируется устойчивая социальная группа – номенклатура, которая цементирует свою власть в стране. Но, конечно же, и поведение правящей партии, и поведение номенклатуры полностью определяется тем, кто стоит у власти в стране – её лидером.

В некоторых из таких стран лидеры занимались людоедством, в других – развитием собственной промышленности и образования. Всё зависело от личности того, кто оказывался «у руля власти». Если власть переходила к пламенному революционеру, то весь народ и даже все люмпен-пролетарии у власти претерпевали лишения во имя будущей счастливой жизни; если же власть оказывалась у сластолюбца, то он погружался в роскошь и негу, а люмпен-пролетарии, пришедшие к власти вместе с ним, беззастенчиво воровали и погружались в прелести жизни уровнем пониже – в соответствии с занимаемым чином. Обнищание народа никого не интересовало, народу просто соврут о внешних и внутренних врагах, он и успокоится.

В такой ситуации всё определяется лидером люмпен-пролетариата, стоящим у власти. Если он позволяет своей номенклатуре жить, как и положено власть имущим, его поддерживают, боготворят и создают коллективным разумом номенклатуры светлый образ мудрого вождя народа. Практически повсеместно такой лидер страны посмертно передаёт власть либо своему ближайшему сподвижнику, либо своему ближайшему родственнику, иногда обставляя это демократической ширмой некоторого волеизъявления. Если, конечно, успевал при жизни отдать соответствующие распоряжения ближнему кругу. Примеры передачи власти своим наследникам? Сколько угодно: семья Ким Ир Сена, семья Алиевых, семья Асада, семья Кастро…

Поскольку ложь – главное оружие люмпен-номенклатуры, то в странах с диктатурой люмпен-пролетариата всегда происходил быстрый захват основных СМИ в руки номенклатуры (национализация СМИ), с последующей контролируемой передачей лживой информации народу через эти ручные СМИ и формированием у массы собственного населения новых символов веры. Не случайно в случае смерти очередного партноменклатурного вождя весь народ искренне горюет и оплакивает его – номенклатурные СМИ внушают массам сказку о великой мудрости вождя и его непомерной любви к управляемому им народу. Схема простая и эффективная – массированная ложь, формирующая у народа веру в непогрешимость лидера страны, стоящего у власти, и в скорое пришествие светлого будущего, несмотря на происки врагов.

Советологи капиталистических стран мира, не разобравшись в сути советской власти, обрадовались падению СССР, предполагая, что вся суть того, что они ненавидели, была в коммунистической идеологии. Они думали примерно так: рухнет коммунистическая идеология, и противостояния двух систем не будет. «В декабре 1991 года после неудавшегося путча твердолобых коммунистов, стремившихся предотвратить распад СССР, Ельцин, ранее в том же году избранный президентом Российской республики, объявил Россию суверенным государством, так что распад Советского Союза становился свершившимся фактом. Одним из своих первых указов он поставил коммунистическую партию вне закона. Новое правительство ввело демократию и свободный рынок. Номенклатура, которая могла повернуть события вспять, была подкуплена предоставленной ей возможностью стать владелицей значительной части государственной собственности. Стремительность развития событий продемонстрировала хрупкость империи, выглядевшей нерушимой; её распад напомнил крушение царской империи тремя четвертями столетия ранее. В обоих случаях жёсткость режима и отсутствие тесной связи с народом оставило его в час испытаний без поддержки. Коммунизм в России просто изжил себя» ( Пайпс 2002 ).

Да не изжил он себя! Китай вот при коммунистах стал первой экономической державой мира, обогнав по ВВП США, о чём так мечтал в своё время Никита Хрущёв. Эйфория советологов по поводу краха коммунистической идеологии была напрасной – в 1991 году была уничтожена только не оправдавшая надежд концепция построения бесклассового социалистического общества, да и только. А в мире так и осталось противостояние двух форм государственной власти – власти крупного капитала и власти люмпен-пролетариата.