Ольга Никитина - Си-бемоль

– Ну, а я слукавил, что вспомнил твое лицо из передачи. На самом деле я об этом прочел в Википедии. Загуглил твое имя и прочитал.

– Я так и думала.

– Ну, что, теперь мы квиты?

– Зачем?

– Что зачем?

– Зачем ты загуглил мое имя? Зачем пригласил меня в кафе? Зачем вообще все это?

Он молчал.

– А зачем ты согласилась?

– Я же сказала– надо было.

Он не ответил. Она вздохнула и тоже замолчала, откинулась на спинку. Виктор включил музыку. Следующие два часа они не произнесли ни слова.

Они проехали больше половины, когда он снова услышал ее голос.

– Мне надо в туалет.

Он свернул к одинокому зданию мотеля, со стандартным названием «У дороги».

– Может, переоденешься?

– Может быть,– буркнула она. – Дай мне сумку… пожалуйста. Он усмехнулся, вытащил из багажника чемодан, передал ей, деликатно захлопнул дверь и отправился обозревать незавидные окрестности в полумраке дорожного освещения. Через какое-то время дверь открылась, и Вита вышла в джинсах, футболке и кроссовках.

– Ну, вот, другое дело!– подмигнул Виктор.

У меня волосы мокрые.

– Ну, пойдем– проверим, найдется ли у них пара вентиляторов.

Недовольное выражение лица работницы мотеля, которую оторвали от просмотра крошечного телевизора, вытянулось с еще большим презрением, когда она услышала, что посетителям нужны лишь туалет и фен.

– У нас тут не парикмахерская.

Тем не менее, вежливость мужчины и предложенная тысяча рублей сделали невозможное возможным. Она удалилась в какую-то подсобку и вынесла довольно приличный фен.

– Последняя дверь справа.

Пока Виолетта приводила себя в порядок, Виктор сделал звонок, который привел его в хорошее расположение духа.

– Готова?

Девушка смерила его взглядом.

– К чему?

К продолжению путешествия.

– Она царственно прошествовала к автомобилю.

– Мы что, в Ярославль едем?– воскликнула она, увидев дорожные указатели.

– Все возможно….– загадочно качнул головой Виктор.

Он что-то забил в навигатор и, двигаясь почти в полной темноте по каким-то узким проселочным дорогам, они выехали к речному причалу.

Площадка была заставлена транспортом– легковушки, огромный, точно динозавр, генератор, несколько вагончиков-прицепов, грузовик, желтый вагончик– туалет… Вокруг сновали люди с фонариками, бегая по направлению к приставшему пароходу и от него.

– Это что… съемочная площадка?– Вита приподнялась на откинутом почти горизонтально сиденье и вгляделась в темноту.

– Точно. Пойдем. Познакомлю тебя кое с кем.

Они вышли из автомобиля, Виктор направился к одному из вагончиков. Никто не обращал на них внимания.

– Простите,– окликнул Витя пробегавшего мимо с мотком проводов в руках юношу. – Административный вагончик где?

– Вон там,– махнул рукой парень и, уже на бегу, обернулся, пятясь спиной. – А вам кто нужен?

– Серова Галина Степановна.

– Аа, так она на палубе!

– Спасибо.

– Только осторожнее. У них там аврал!

– Еще бы!– понимающе кивнул врач. – Пойдем-пойдем,– крикнул он спутнице.

Чем ближе они подходили к пароходу, тем отчетливее слышался раздраженный женский голос.

– А мне нет дела, как она домой поедет! Я не собираюсь тратить бюджетные деньги на бестолочей! Ты понимаешь, она же– ассистент по актерам! А у меня ни одного актера на площадке. Кадр стоит, а она там чай пьет! Позавчера у Черновой заключительный съемочный день был, так она и словом не обмолвилась. Если бы я не заметила– заслуженная артистка России осталась бы цветов. А мне потом ей в глаза смотреть! Нет-нет-нет, вон! Сейчас же. И пришлите утром нового ассистента. Слышишь, рано утром уже на площадке должен быть. Все.– Галина Степановна нажала отбой и посмотрела на прибывших.

– Витя, привет. Дурдом какой-то.

– Мама, познакомься. Это Виолетта. Галина Степановна, директор этого дурдома.

– Здравствуйте.

– Привет. А мы вот рассвета ждем– у нас сцена. Чай-кофе будете?

Виктор посмотрел на спутницу, но та увлеченно вглядывалась в светящийся пароход.

– А можно… внутрь?

– Можно. Все равно пока свет выставляют. Скажи– Галина Степановна разрешила.

Когда девушка была достаточно далеко, мама поправила как всегда безупречно уложенные в творческом беспорядке волосы и прищурилась.

– Ну, рассказывай.

– Хорошая девушка. Спортсменка.

– Комсомолка и красавица…Понятно. У вас что, серьезно?

– Пока не знаю. Мам, у меня просьба. Пусть она тут покрутится, на площадке. Она, правда, сообразительная.

– С каких это пор ты стал протежировать юные таланты?

– Мам, я же не часто о чем-то прошу?..

– Так…– мать покрутила в руках очки в модной дорогой оправе. –Может, она пока за актерами посмотрит… Большого ума не надо…

– Спасибо!– он чмокнул мать в щеку.

– Ну, это мы еще посмотрим, стоит ли овчинка выделки.

– Витя!– вдруг раздался крик и из темноты вынырнула стройная фигура. –Ой, извините. Галина Степановна, у вас что, Корнейчук– режиссер?

– Ну, раз он там стоит, значит, он и режиссер.

– А я с ним однажды работала. То есть у него, в массовке.

– Да? Актриса, что ли?

– Нет… Просто пригласили…– замялась Вита.

– Интересно. У нас тут ассистент по актерам уволилась. Пока они нового пришлют… А нам бы дожить до рассвета…

– Я могу! То есть могла бы… помочь, если, конечно…

– Ну, вот и чудно. Пойдем, я тебя познакомлю. Вить, иди, чаю попей. Там Лена– координатор в вагончике. Найдешь.

И обе женщины удалились к высившемуся на пристани пароходу. Врач смотрел им вслед.

– Ну да, не стоит благодарности,– пробормотал он, но на губах играла довольная улыбка.

Несмотря на кофе, любезно приготовленный Леночкой, его разморило. Забравшись на верхнюю полку, свободную от офисной техники, он с наслаждением вытянулся и прикрыл глаза. И, как оказалось, заснул. Проснулся внезапно и быстро– точно сдернули с глаз черную повязку. Вита стояла рядом с ним и внимательно смотрела. На него.

– Привет.

– Привет.

Они поиграли в гляделки.

– Так все-таки, зачем ты меня сюда привез?

Он продолжал смотреть на нее и даже не думал над ответом. Ему нравилось просто на нее смотреть. Она сделала шаг вперед, и поцеловала в губы.

– Ну, вот я трезвая…

…

– И свободная.

– А я в тебя влюблен…– наконец, сказал он те слова, что уже давно рвались на волю.

На этот раз поцелуй длился намного дольше.

ТРИ МЕСЯЦА СПУСТЯ.

Мне приснился сон. Узкая душевая кабина, похожая на те, что бывают в фитнес-центрах. Мужчина притягивает меня к себе и задергивает белую в голубых цветах шторку. Каким-то образом я оказываюсь с обеих сторон этой шторки. Я не вижу нас, но я знаю, что там, за шторкой мы занимаемся любовью. Я чувствую прикосновение его рук, возбуждение, охватывающее нас обоих, сладостное упоение друг другом. Я просыпаюсь. Тимур слышит, что я открыла глаза и поворачивается ко мне. Мы лежим, соприкасаясь кончиками носов.