Небольсин Анатольевич - Русская философия. Анализ истории. Том 2. Часть 2

О чём здесь идёт речь? Природа человека, как мы выяснили, двоичная – берег-река ⁴³ . Форм взаимодействий между берегом и рекой множество и каждая такая форма взаимодействия свидетельствует о береге и характеризует какую-то его новую сторону. Так вот закон – это форма или образ взаимодействия постоянства берега с изменяемой переменной, представленной нам как образ «течения вод», это уникально сложенный или специфический вид двоичности природы, попавший в поле обозрения учёного человека. Тогда получается, что бесконечная реальность естества вокруг начала координат в математике характеризует разные оттенки этого начала или абсолютного постоянства, то есть того самого берега, опосредовано уникальности понятийного языка функциональной зависимости или, иначе говоря, закона развития функции. Это важно, ибо имеет многовариантное выражение на природе Вселенной и в частности в естестве людей: весь человеческий организм – инструмент для плодотворной работы головы, до сей поры носящей в себе физическое начало зарождения цивилизации в том виде, в каком оное возникло. Только теперь этот возникший в самом начале всех начал процесс зарождения сокрыт в головном мозге в черепной коробке. Тело – это лишь орган головы. Но всё равно, разные оттенки постоянства – суть не само постоянство, а только лишь оттенки, некоторые проводники его в специфических выражениях в бытии. Это важное утверждение для понимания сути вещей.

13. Ноль – это число, коих множество, но значение его многогранное. Это сонмище возможностей, которые реализуются потом в бесконечном функциональном пространстве числовых координат. Посредством выбранного за основу первопринципа тождественного различия мы распознаем в инобытии все то, что попало в поле нашего зрения, как имеющее подобие первопринципу. То есть мы как бы накладываем трафарет на бытие и замечаем все то, что попало в поле нашего зрения, как совпадение. Также как чёрно-белое фото , на котором много каких-то чёрных и белых полос, но только человеку, созерцающему через призму Божественного дано распознать подобие Его Царствия Небесного в содержании художественной картины, только ему дано отделить одни оттенки приоритетов от других и понимать смысл изображения – это, к примеру, дерево, это море и горизонт и так далее. Через Божественный порядок жизни мы распознаем живое: эту материю, растения, насекомые, млекопитающих и самих себя, и свое место во Вселенной. Именно этим занятием нагружены учёные, которые проводят какие-то эксперименты и получают от них результаты, некое специфическое «фотографическое» изображение или свидетельство о Боге, в котором одно следует отделить от другого и упорядочить в систему ⁶² . Если мы ясно себе дадим определение системы, то нам станет ясным, что речь идёт о таком образе Божественной простоты, которая вписывается в пределы природной возможности познания человека. Перед ученым стоит та же самая задача, которую соделал Бог, отделивший Царствие Небесное от первородного греха Адама – нужно отделить живое от омертвелого. Для неверующего учёного всё это черно-белые полосы, так же как порядок вещей и сама структура мира для него – одна из бесконечных разновидностей хаоса. Ведь нужно быть живым, чтобы в хаосе заметить жизнь и её оттенки, чтобы видеть субординацию начало-следствие. Нужно иметь избирательность разума, что и есть религиозность, без чего сам по себе учёный не состоится, ибо утратит исследовательское свойство – просто утонет во множестве значений и чисел. Такие исследования становятся во благо всему и Вселенной, ибо несут себе образ замысла Бога о человеке и его Вселенной.

Иными словами, речь идёт о выражении Божественного на данном понятийном (математическом) языке исповеди Истины и бытия Бога, Его влияния, явленного во множественных дефинициях, ибо Бог и Его множественные производные или тварные создания – не суть одно и то же (также как нельзя общаться со змием также как с Богом, с его Творцом). Так как Бог в любой научной доктрине несет Свое выражение, Своей абсолютной простоты в любой степени усложнения научных теорий, то этого критерия надо придерживаться для обоснования присутствия Божественного в науке и процессах обучения молодых ученых. Нельзя отрываться от Божественных ориентиров, нельзя выпускать любую проблему из пределов общего Божественного вида. Ведь в конечном счёте, всякая наука несёт в себе именно эту цель, согласно коей необходимо ориентировать мир и Вселенную по Воле Творца и этим мы утверждали бы Божественный Промысел, соучаствовали бы в Его творчестве, воплощали бы Его Замысел на Вселенной. Это не простое высказывание, ибо всякая научная доктрина является научной лишь в том случае, когда установлено единство, явленное в в пределах Абсолютной Простоты в причинно-следственном отношении к изучаемой её возникшей альтернативной сложностью, которая оказалась нам интересной в связи с какой-то жизненной ситуацией или просто с экспериментально полученными данными и тем самым возникшее обладание началом ситуации даёт возможность контролировать и управлять этой ситуацией. Мы именно в изучаемом предмете, при исследованиях, ищем то самое Абсолютно Простое, доступное для разума, мы ищем Божественное. Для чего? Мы ищем Божественное, чтобы обрести власть уже и над этим испытуемом предметом, уже над этой частичкой Вселенной. Мы ищем Божественное в себе и вокруг, ибо только тогда мир становится наиболее комфортным для богообщения и, по слову святых отцов, обожив себя, сможем обожить и обожим этот мир, то есть сможем стать проводниками Благодати Духа Святого, проводниками Божественного Повеления во Вселенную и представим его, то есть этот мир, на Суд Творцу и тем самым исполним замысел Бога о человеке, который призван сделать этот мир естественным для своего естества природы в согласии с Предвечным Советом. Вот примерно так на самом деле гармонично перекликается научный материализм с православным догматическим богословием. Богословие как бы ищет твёрдую кочку в этом топком болоте хаоса бездны ⁶³ .

14. Это важно для того, чтобы вести научные исследования и адекватно в русле сотворчества Божественному реализовывать бы их в жизнь. (Нельзя забывать о том, ради чего зародилась наука. Если говорить о том, что творится ныне, когда в Европе люди сто метров до магазина едут на авто, а в Африке в это время умирают от голода из-за того, что Сахара опустошает плодородные земли, то не это было целью науки). Православный догмат о Боге Троице является тем Солнцем на любой картине мира или научной теории, который легко выделить, как начало начал. Мы ищем Божественное, чтобы сделать явление предсказуемым ещё на самых ранних этапах его развития и тем самым адаптировать под запросы и требования жизни быть в комфортном богообщении, то есть ради усиления религиозного чувства человека, то есть обрести власть не только над собой, но уже и над ним, над этим испытуемом предметом, уже над этой частичкой Вселенной, именуемой этим явлением. Это ещё одно имя причины, благодаря коей возникла религиозность в человечестве. Мы, зная о том, как соотносится Божественное, то есть самое начало-причина явления, с данной степенью его развития мы можем заставить данное явление подчиняться нашей воле, утверждать живое, направив оное в нужное для утверждения жизни русло. Это как воды реки мы направляем, делая котлован для будущего русла от истока до самых этих, к примеру, орошаемых полей – но никак не от устья. То есть, зная Божественное в реке, что есть исток её, мы обретем власть над ней. Так была покорена непредсказуемая, неуправляемая река Хуанхэ при царствующем в Китае Юе. Пример с рекой есть смысл разобрать более плотно. Тут схема образа мышления простая: что есть Божественное в системе река либо низовье или верховье, либо что-то другое? Верховье, ибо с него начинает быть это явление. Следовательно, с ним и работаем. Это есть та самая схема, которая работает во всех исследовательских трудах и во всех науках и по другому не будет никогда. (Это замечательно показывает также Мерчи Элиаде в культах полудиких народов)