Йозеф Вагнер - Царь зверей не лев

— Каждому великому полководцу перед решительным сражением не хватает выдержки, — заметил Маррей. — Я вижу, тебя мучает бессонница, Джо.

Было уже за полночь. Прошло часа три, как я напрасно пытался хоть на немного заснуть, я ворочался с бока на бок, считал, перепробовал все известные мне способы. Убедившись, что ничего не помогает, я вышел из палатки и, к своему удивлению, встретил Маррея. Он был уже одет, побрит, отлично выглядел, не говоря уже о прекрасном настроении.

Маррей тоже заранее радовался предстоящему отлову.

— Ты тоже сегодня обошелся без будильника, — заметил я. — Куда ты собрался?

— В Мбала-Мбалу. Мне надо привести в порядок мою лошадку.

"Лошадка" Маррея находилась на аэродроме в трех километрах от нашего лагеря. Это было буквально в двух шагах, но и Маррея уже охватило нетерпение. Я считал это добрым признаком. Надо сказать, что Маррей не проявлял особого интереса к своим самолетам. Это всегда было делом Джона, отличного механика. Не раз он занимался своим делом тайком, и если бы не его старания, я не уверен, ходил бы до сих пор Маррей по земле, особенно если учесть его заводной характер.

Итак, его самолеты всегда были в отличном состоянии, и Маррей любил похвастаться, что у него лучшие машины в мире, не машины, а просто чудо! Что в них такого чудесного, держалось Марреем и его зоологами в тайне.

И вот неожиданно он собрался сам заняться своим самолетом.

— Джо, как ты себя чувствуешь?

— Отлично. А ты?

— Я давно себя так хорошо не чувствовал, — восторженно заявил он. — Только у меня в голове жуткая неразбериха.

— Неразбериха?

— Да. Препорядочная каша.

— Из-за нашего отлично подготовленного отлова?

— Вот именно, — охотно подтвердил Маррей. — Если у меня от всего этого голова точно соломой набита, то могу себе представить, что в голове у африканцев. Не иначе, как сено с соломой.

— Все продумано как нельзя лучше, — возразил я.

— Ведь в этом вся загвоздка, Джо! Я всегда полагался на случай, и у меня каждый раз все получалось. А теперь...

Весь процесс отлова мы продумали до мелочей. Нет, осечки быть не могло. План был отличный, Маррей меня просто дразнит.

— Джо, лишь одно в твоем плане верно.

— То есть?

— Что все как-нибудь да обойдется.

— Надеюсь, все будет в порядке.

— Замечательно, Джо. Наверняка скучать не придется, я уже заранее радуюсь. У нас хорошо обученная армия, рации, отлично продуманная стратегия. Не хватает лишь фанфар и компьютера. Если ты немного подождешь, я слетаю за ними в Найроби. Мало-помалу Маррею начал удаваться его замысел — испортить мне настроение. В лагере царила приятная тишина. Краски ночи постепенно расплывались, таяли, уступая место новому дню. Но неожиданно от них повеяло грустью. Я задумался и... вдруг вздрогнул от испуга: ни с того ни с сего Маррей вдруг заорал:

— Подъем! Ну и порядки!

Ребята Маррея первыми выскочили из палатки. Всполошенные, они, бедолаги, не могли сразу понять, что, собственно, случилось. Маррей со свернутой из картона трубой принял грозный вид.

— Вам уже давно пора быть на ногах! — кричал он в трубу, хотя необходимости в этом не было: весь лагерь уже встал. Животные рядом с лагерем тоже подняли шум, и слова Маррея начинали сбываться: стало интересно.

Так начался наш первый отлов. Маррей, подав первый сигнал и удовлетворившись этим, сел в джип.

— Я поручаю тебе командование на земле, — заявил он, передавая мне трубу. — Возьми рупор, он тебе пригодится.

— У нас есть рации.

— И все же возьми его, — со значением произнес он, в то же мгновение его джип ринулся к Мбала-Мбале. Над тропой поднялись облака пыли и, клубясь, вместе с утренним туманом поплыли в воздухе, принимая причудливые очертания.

Все смотрели на меня, ожидая, что я скажу. Прежде всего нам надо было одеться — это и была моя первая команда, а потом все началось.

Мы сосредоточили всю нашу технику. На шести машинах мы начали перевозить людей к полосам заграждения. Примерно в полукилометре мы оставили машины и, когда все собрались, отправились в буш. В нашей команде было около двухсот человек: люди из племени борано, африканцы из Найроби, зоологи Маррея. В лагере остались только Муго и его помощник Себастьян. Еще вчера вечером Муго начал приготовления к торжественному ужину по поводу нашего триумфального возвращения.

Около самого загона остались ребята Маррея. Джон, взяв рацию, взобрался на дерево, Майк Большой и Майк Маленький тоже с рациями заняли пост у входа в загон. Их задачей было закрыть вход циновкой, как только животные окажутся в загоне.

За заградительные полосы отвечали я и Симон. Расстояние между ними было два километра, на всей протяженности которых должны были идти загонщики и, поднимая шум, гнать животных в загон. Симон стоял на левом фланге, я на правом. Связь между самолетом, загоном и заграждениями должна была поддерживаться с помощью раций. Согласитесь, что все до мелочей было продумано.

— Что, Симон, начинаем?

— Думаю, что да, шеф! — услышал я в микрофоне его радостный голос. "Отлично", — с удовлетворением подумал я. Хорошее настроение — залог успеха. И у африканцев настрой хороший, даже слишком... Такой, пожалуй, и ни к чему.

Между двумя флангами мы начали образовывать непрерывную цепь. Симон шел по левой, я по правой стороне. Отсчитывая шаги, я на определенном расстоянии расставлял людей из племени борано.

— Вот у этого кустика стой и жди.

— Я буду стоять и ждать.

— И не двинешься с этого места.

— И не двинусь с этого места, — послушно повторил борано, но тут же с сомнением спросил: — Но ты же говорил, что мы пойдем к загону.

— Пойдем. Только когда я дам команду. Понял?

Так я переходил от одного к другому, давая последние указания. Важно было, чтобы цепь между флангами не прерывалась, чтобы не было больших промежутков между расставленными людьми. Где-то посередине двухкилометрового расстояния мы с Симоном должны были встретиться. Мы и встретились. Это подтверждало, что наш расчет оказался правильным, а главное, что цепь — прямая и непрерывная.

— Симон, они слушаются тебя? — спросил я, хотя это было излишне.

— С одного слова. Главное, они поняли, что от них требуется.

После этого я связался с загоном.

— Все в порядке?

— Само собой, — ответил Джон. Я представил, как он там сидит на дереве и грызет свою трубку, которую раскуривает только по вечерам. Да, уравновешенный и точный Джон — гарантия того, что у загона все будет выполнено точно, как в аптеке.

Наконец, мы услышали самолет Маррея. Ну, теперь можно начинать.