Джефф Кокс - Новая цель. Как объединить бережливое производство, шесть сигм и теорию ограничений

– Могу ли я поинтересоваться, почему?

Она нагнулась над зонтиком и прикоснулась к его руке.

– Пожалуйста, поймите, что мне бы этого хотелось. Но… это бизнес. У нас с вами деловые отношения. Вы поставщик, я покупатель – я имею в виду компанию. Есть некая этическая черта, которую я не могу переступить.

В этот момент показалось, что из Тома выпустили воздух.

– Вы действительно думаете, что это для кого-нибудь важно? – спросил он.

– Сейчас нельзя быть уверенным ни в чем. Том, поймите, я – президент компании. Я подписываю ваши счета. Даже намека на неправомерное поведение может быть достаточно, чтобы разрушить мою карьеру. Слухи могут оказаться куда более разрушительными, чем факты. А для меня как для женщины… Я должна быть очень и очень осторожна.

Том мрачно кивнул, поставил стакан с лимонадом на крыльцо и поднялся.

– Да, конечно… Я понимаю… наверное, – медленно произнес он.

Эми поднялась вслед за ним и тихо сказала:

– Я рада, что вы заглянули. Мне было приятно поговорить с вами.

– Пожалуйста, попрощайтесь от моего имени с вашей мамой.

Том махнул рукой, спустился с крыльца и пошел к своей машине. Он сел за руль и медленно поехал по улице, а Эми продолжала смотреть ему вслед, пока машина не скрылась за дальним поворотом. Она взяла со столика стаканы и отнесла их в кухню. Здесь, не говоря ни слова, она обняла мать и положила голову на ее худое плечо.

Кампания Уэйна Риза по качественному преобразованию Hi-T с помощью LSS стала быстро набирать обороты. Уэйн хотел, чтобы все двигалось как можно быстрее, а Эми, не забывая ни на минуту о своем временном статусе, стремилась получить реальные результаты до того, как Найджел Фурст начнет проявлять признаки нетерпения. Несмотря на постоянные призывы к сотрудникам активно включаться в процесс преобразования, Эми порой казалось, что она пытается выгуливать кошек на поводке. Она открыто игнорировала протесты со стороны Элейн (финансового менеджера), обеспечивая Уэйна постоянным финансированием и другими видами поддержки. В какой-то момент процесс набрал скорость, удивительную для столь зрелой и степенной компании.

Еще в ходе первых презентаций Уэйну удалось затронуть сердца руководителей Winner и склонить их на свою сторону. Он смог обеспечить резкий старт программы силами группы наиболее опытных черных поясов LSS. Эти эксперты были обязаны заложить основы как раз ко времени завершения обучения собственных добровольцев из Hi-T. Деятельностью черных поясов руководил Курт Конани, тридцатилетний уроженец Гавайских островов, коллега и друг Уэйна – и полная его противоположность в том, что касалось внешних данных. Если череп Уэйна был гладко выбрит, то Курт гордился своей густой темно-каштановой шевелюрой и имел пышные усы. Уэйн был высоким и худым, а Курт при росте ниже среднего казался немного пухловатым. Тем не менее они отлично работали вместе. С появлением Курта и других черных поясов в компании был дан старт множеству новых процессов. Особенно это было ощутимо на заводе в Оуктоне.

Мерфи Магуайер подъехал к воротам завода ранним утром, когда над горизонтом только начал появляться яркий оранжевый диск солнца. Утренний свет помог Мерфи заметить нечто интересное. Он увидел белый внедорожник, припаркованный прямо возле мусоросборника. К одному из мусорных баков была приставлена лестница. Мерфи остановил машину, чтобы посмотреть, что будет происходить дальше, и быстро сообразил, что кто-то пробрался внутрь мусоросборника. Мгновенно нарисовав в своем мозгу картину промышленного шпионажа, Мерфи открыл крышку своего мобильного телефона и набрал номер охраны завода.

– Саггинс, это Магуайер. Срочно бери всех свободных людей и двигай к мусоросборнику. Прямо сейчас.

– Да, сэр.

Закончив разговор, Мерфи нажал на педаль акселератора своего старенького Chevy Suburban и подъехал ближе к белому внедорожнику. Он припарковался прямо за таинственной машиной, после чего начал фотографировать автомобиль и его номерные знаки с помощью камеры своего телефона.

Затем он вышел из кабины и окликнул человека, забравшегося в мусоросборник и копавшегося в заводском мусоре:

– Простите, я могу вам чем-нибудь помочь?

Человек повернулся к нему. Мерфи узнал в нем Уэйна Риза и удивленно заморгал.

– Эй, доброе утро, Магуайер! – приветливо сказал Уэйн. – Подождите минутку, мне нужно кое-что записать.

Он снова скрылся внутри бака, и на поверхности лишь изредка мелькал его чисто выбритый череп. В этот момент из-за угла в миниатюрном гольф-каре показался Саггинс в сопровождении нескольких охранников. Они на всех парах спешили к мусоросборнику, поэтому Магуайер вновь открыл телефон и дал команду отозвать подкрепление.

– Саггинс, это снова Магуайер. Ложная тревога. Помощь не требуется.

Гольф-кар мгновенно развернулся и поехал в обратном направлении.

– Возвращаясь к вашему вопросу. – Уэйн вновь неожиданно вынырнул из мусорного бака. – Да, вы можете мне помочь, если скажете, что это такое.

Он бросил Мерфи какой-то предмет – тот поймал его и покрутил в руках, внимательно изучая.

– Там внутри сотни, если не тысячи таких же, – сказал Уэйн.

– Не могу в точности сказать, что это. Но это точно мусор.

– А почему это мусор?

– Неправильный цвет. Эта деталь должна быть зеленой, а не желтой. Видимо, оператор использовал неправильный краситель.

– Что ж, хорошо, – ответил Уэйн. – По крайней мере, мы знаем причину. И в этом заключается возможность, на которую мы можем нацелиться.

– Прошу прощения за мой вопрос, но что все-таки вы делаете в мусорном контейнере? Когда я вас заметил, то подумал, что в мусоросборник пробрался шпион.

– Я и есть шпион, – парировал Уэйн, спускаясь по лестнице. – Я собираю данные. Анализируя содержимое мусорных баков, я делаю вывод, какие потери допускает завод и где именно мы выбрасываем деньги на ветер – например для того, чтобы заставить кого-то все это вывозить.

– Надеюсь, вы не думаете, что подобные проблемы для нас типичны. Я помню этот случай и могу заверить вас, что хорошенько наказал оператора, допустившего ошибку. Он был отстранен на два дня от работы без компенсации и получил формальное уведомление о том, что будет уволен в случае повторного нарушения.

– Это не решение проблемы, – возразил Уэйн.

– Простите, что?

– Если проблема не связана с халатностью или актом прямого саботажа, вам не стоит винить в ее возникновении работников. Такой подход ничего не решит. Вместо этого я бы рекомендовал пока-ёкэ.

– Пока – что?

– Пока - ёкэ. Это японское слово. По сути, оно значит «защита от дурака». Оператор взял не тот краситель, потому что сам процесс и организация работ позволили ему допустить подобную ошибку. И нам стоит задуматься именно об этом.