Дэниэл Деннет - Опасная идея Дарвина: Эволюция и смысл жизни

Mayr 1982.

Юм 1996. С. 396.

В английских переводах сочинений Аристотеля слово accident / accidental , которое здесь переводится как «случайное», традиционно используется для передачи греческого τὸ συμβεβηκός , что на русский язык принято переводить словом «привходящее». – Примеч. пер.

Платон. Федр, 265е.

Дарвин 1991. С. 360. Здесь и далее «Происхождение видов путем естественного отбора» Чарлза Дарвина цитируется по переводу К. А. Тимирязева: Дарвин Ч. Происхождение видов путем естественного отбора, или Сохранение благоприятных рас в борьбе за жизнь. Перевод с шестого издания (Лондон, 1872) / Под ред. Я. М. Галла, Я. И. Старобогатова, А. Л. Тахтаджяна. СПб.: Наука, 1991, с незначительными исправлениями и уточнениями.

Дарвин 1991. С. 414.

Письмо, цит. по: Desmond, Moore 1991. Р. 553.

В науке такое не редкость. Например, долгие годы существовало множество доказательств в пользу гипотезы дрейфа континентов (того, что Африка и Южная Америка были некогда единым целым, а затем раскололись), но до открытия механизмов тектоники плит эту гипотезу было сложно воспринять всерьез.

Великолепное изложение этой интеллектуальной истории см. в книге: Richards 1987.

Число, приведенное в первом издании, неверно: когда Дарвину указали на ошибку, он пересмотрел свои вычисления при подготовке последующих изданий, но саму идею никто так и не опроверг. (В переводе К. А. Тимирязева, опиравшегося на 6‐е издание книги Дарвина, даны пересмотренные подсчеты: за период в 740–750 лет – около 19 миллионов слонов. – Примеч. пер. ) Дарвин 1991. С. 68.

Известный пример действия мальтузианского закона – стремительный рост популяции дрожжевых грибков в свежем хлебном тесте или виноградном соке. Благодаря изобилию сахара и других питательных веществ происходит взрывной рост популяции – в течение нескольких часов в тесте и нескольких недель в соке. Но вскоре для популяции дрожжевых грибков наступает момент мальтузианской катастрофы: она происходит из‐за их собственной прожорливости и накопления отходов, в том числе углекислого газа (он образует пузырьки, благодаря которым поднимается тесто и пенится шампанское) и алкоголя, которые мы, – те, кто использует дрожжи, – склонны высоко ценить.

Дарвин 1991. С. 403.

Дарвин 1991. С. 115–116.

Gould 1992a. Р. 54.

Дарвин 1991. С. 359.

Там же. С. 40.

Дарвин 1991. С. 107.

Jones 1993.

Дарвин 1991. С. 106.

Дарвин 1991. С. 59–60.

Dawkins 1986a. Р. 237.

Ridley Mark 1985. Р. 5.

Как часто отмечалось, Дарвин не утверждал, что естественный отбор является универсальным объяснением: он был «самым важным, но не единственным средством модификации» (Дарвин 1991. С. 24).

Ценное изложение этой истории см.: Ellegard 1958.

Иногда высказывается предположение, что теория Дарвина является систематически неопровержимой (а потому научно бессодержательной), но Дарвин открыто писал о том, какие находки могли бы опровергнуть его теорию. «Хотя Природа предоставляет для деятельности естественного отбора длинные периоды времени, они все же не беспредельно длинны» (Дарвин 1991. С. 95). Следовательно, если геологические доказательства показывают, что прошло недостаточно много времени, его теория будет опровергнута. Остается, конечно, временная лазейка: теория не была сформулирована настолько жестко, чтобы в ней было указано, сколько именно миллионов лет является минимальным требуемым сроком, но эта временная лазейка имела смысл, поскольку по крайней мере некоторые догадки о продолжительности этого периода могли быть оценены независимо. (Взвешенное обсуждение дальнейших особенностей аргумента, не дающих прямо подтвердить или опровергнуть дарвиновскую теорию, см.: Kitcher 1985a. P. 162–165.) Другое знаменитое требование: «Если бы возможно было показать, что существует сложный орган, который не мог образоваться путем многочисленных последовательных слабых модификаций, моя теория потерпела бы полное крушение» (Дарвин 1991. С. 156). Многие приняли этот вызов, но, как мы увидим в одиннадцатой главе, у того, что они не преуспели, есть веские причины.

Дарвин 1991. С. 404.

Идеал дедуктивной (или «номологически-дедуктивной») науки, берущей за образец физику Ньютона или Галилея, был до недавнего времени общим местом философии науки, так что неудивительно, сколько усилий было приложено к разработке и критике различных аксиоматизаций дарвиновской теории – ведь считалось, что научная обоснованность заключается в такой формализации. Высказанная в данном параграфе мысль – что Дарвин, скорее, постулировал эволюцию как алгоритмический процесс – позволяет нам отдать должное неоспоримому наличию априорного компонента в дарвиновской мысли, не загоняя ее в обветшавшие рамки номологически-дедуктивной модели. См.: Sober 1984a; Kitcher 1985a.

Дарвин 1991. С. 115–116.

Там же. С. 86.

Gould 1985.

Gardeners’ Chronicle. 1860. April 7. Подробнее см.: Hardin 1964.

Цит. по: Gould 1985. P. 345–346.

Специалисты в области компьютерных наук иногда ограничивают понятия алгоритма , называя так только программы, которые обязательно в какой-то момент оканчиваются – то есть, например, те, в которых нет бесконечных циклов. Но как бы ни было полезно такое ограничение в некоторых случаях для математиков, нам от него толку немного. В самом деле, лишь немногие из постоянно выполняющихся по всему миру программ можно назвать алгоритмами в этом узком смысле слова; большинство неопределенно долго выполняет один и тот же цикл, терпеливо ожидая указаний (например, приказа прервать цикл, без которого выполнение программы продолжится). Однако их подпрограммы являются алгоритмами в строгом смысле слова – если, конечно, в них не таится необнаруженный «баг», из‐за которого программа может «зависнуть».

Об особенно любопытных свойствах вероятностных алгоритмов Михаэля Рабина см.: Dennett 1984. P. 149–152.

Gould 1989a.

Kirkpatrick, Gelatt, Vecchi 1983.

Общие сведения см.: Smolensky 1983; Rumelhart 1989; Churchland, Sejnowski 1992; обзор с точки зрения философии см.: Dennett 1987a; Churchland 1989.

Darwin 1911. Vol. 2. P. 6–7.

Barrett et al. 1987, D26, M84.