Дэвид Гребер - Бредовая работа [Трактат о распространении бессмысленного труда] [litres]

Я полагаю, что сходным образом мы можем рассматривать эксперимент с работой. Не так важно, созданы ли люди для регулярной дисциплинированной работы с девяти до пяти (по-моему, существует достаточно свидетельств того, что они к этому не приспособлены), но даже закоренелые преступники обычно считают, что сидеть без дела еще хуже.

Почему дело обстоит именно так? Насколько глубоко укоренены подобные склонности в человеческой психологии? У нас есть основание полагать, что очень глубоко.

Еще в 1901 году немецкий психолог Карл Гроос обнаружил, что младенцы испытывают невероятный восторг, когда впервые обнаруживают, что их действия могут приводить к предсказуемым последствиям в окружающем их мире, вне зависимости от того, что это за последствия и можно ли в них усмотреть какую-либо выгоду для самих младенцев. Например, они обнаруживают, что могут передвигать карандаш случайным движением рук. Затем они понимают, что могут добиться того же результата, если повторят то же самое движение. За этим следует выражение чистого восторга. Гроос ввел в оборот фразу «удовольствие быть причиной» и предположил, что оно лежит в основе игры, которую он считал упражнением в способностях ради самого упражнения.

Это открытие имеет очень важное значение для понимания человеческой мотивации в более широком смысле. До Грооса большинство западных политических философов (а вслед за ними – экономистов и социальных исследователей) склонялись к тому, что люди стремятся к власти просто в силу присущего им желания завоевывать и доминировать или в связи с чисто прагматическим стремлением обеспечить доступ к источникам материальных благ, к безопасности или к успешному самовоспроизводству. Выводы Грооса (а они впоследствии сотню лет подтверждались экспериментальными данными) наводят на мысль, что за тем, что Ницше называл «волей к власти», возможно, скрывается нечто более простое. Дети понимают, что они существуют и представляют собой отдельные сущности, отличные от мира вокруг, благодаря осознанию, что это именно «они» стали причиной того, что что-то произошло; доказательством этого служит тот факт, что они могут сделать так, чтобы это произошло снова [78] И не менее важно, что они точно так же могут этого не делать. Поэтому Гроос определил сопутствующий этому восторг как ощущение свободы. . Очень важно, что это осознание с самого начала связано с ощущением восторга, которое остается фундаментальной основой всего последующего человеческого опыта [79] Так, например, Гэри Кляйн, еще один психоаналитик, пишет: «Когда ребенок начинает хватать предметы, учится сидеть, пытается ходить, то он запускает процесс, который постепенно дает ощущение, что локус и происхождение этих достижений находятся в нем самом. Поэтому когда ребенок чувствует, что изменения исходят от него самого, он начинает чувствовать себя собой, ощущать себя психологически (а не только физически) автономной единицей» (1976: 225). Фрэнсис Бручек в статье «Ощущение себя личностью» (см.: Broucek F . The Sense of Self // Bulletin of the Menninger Clinic. 1977. Vol. 41. P. 86) идет еще дальше: «Ощущение действенности является ядром первоначального ощущения себя личностью, это не просто качество какой-то уже определенной личности. Первоначальное чувство действенности – это то, что в психоаналитической литературе называется инфантильным всемогуществом, это ощущение действенности, пределы которой еще не осознаются… Первоначальное ощущение себя личностью происходит из удовольствия от воздействия, это удовольствие связано с успешным совпадением намерения и результата». Таким образом, существует базовый восторг от знания о своем существовании, он связан со свободой оказывать воздействие на мир вокруг себя, включая других людей (поначалу неважно, кто эти другие). . Наверное, трудно представить, что наше самоощущение коренится в действиях, потому что когда мы действительно поглощены какой-то деятельностью (особенно если она удается нам очень хорошо, будь то участие в марафоне или решение сложной логической задачи), то мы забываем, что существуем. Но даже когда мы растворяемся в том, что делаем, удовольствие быть причиной остается, как и прежде, скрытым основанием нашего бытия.

Самого Грооса в первую очередь интересовало, почему люди играют в игры, почему они так увлекаются игрой и волнуются из-за ее результата, даже когда знают, что за пределами игры совершенно неважно, кто победит, а кто проиграет. Он считал создание воображаемых миров просто развитием своего базового принципа. Возможно, так оно и есть. К сожалению, в данном случае нам не так интересен процесс здорового развития; важнее, что происходит, когда что-то идет совсем не так. На самом деле эксперименты также показали, что если сначала позволить ребенку открыть для себя и испытать восторг от возможности воздействовать на окружающую среду, а затем запретить это делать, получатся впечатляющие результаты. Сначала возникает ярость, затем отказ от взаимодействия, потом нечто вроде кататонического ступора и полная изоляция от окружающего мира. Психиатр и психоаналитик Франсис Бручек назвал это «травмой неудачного влияния» и предположил, что подобный травматический опыт может лежать в основе многих психических проблем в дальнейшем [80] Broucek F. Efficacy in Infancy: A Review of Some Experimental Studies and Their Possible Implications to Clinical Theory // International Journal of Psycho-Analysis. 1979. Vol. 41. P. 314. «Полное внутреннее отделение от среды в ответ на такие травмы может позднее вызывать шизофреническое, депрессивное, нарциссическое поведение и фобии в зависимости от частоты, серьезности и продолжительности состояний неудачного влияния или неоправдавшегося ожидания, от возраста, в котором происходят такие травмы, и от того, насколько ощущение себя личностью, основанное на опыте воздействия, было уже сформировано до того, как произошла травма». .

Если всё так, то становится ясно, почему пребывание на работе, на которой к тебе относятся так, будто ты занимаешься чем-то полезным, и на которой тебе нужно подыгрывать и тоже притворяться, что она полезна, при этом остро ощущая ее бесполезность , приводит к таким разрушительным последствиям. Это удар не просто по чувству собственной значимости, а по самим основам чувства собственного «я». Человек, который не способен оказывать осмысленное воздействие на мир, перестает существовать.