Игорь Грабарь - Репин

Репин путает две различные картины — «Утро Воскресения» и «Голгофу», писанные одновременно.

Голгофа. 1922. Находится в частном собр. в Норвегии.

Картина действительно не легко давалась художнику и, как видно из приведенной даты, писалась целых два года, 1921 и 1922 [214] . В ее живописи есть еще следы неряшливости и хаотичности, свойственной большинству работ художника этого периода и объясняемой частым переписыванием и сильной нагрузкой красочного слоя, но все же картина является бесспорно значительным и впечатляющим произведением при всех ее недостатках и должна занять достойное место в репинском творчестве.

Картина «Голгофа» находится в частном собрании в Норвегии. Она также задумана небывало смело. На ней видны только два креста, вместо обычных трех: один крест лежит на земле, ибо друзья уже позаботились унести и похоронить тело Христа, запекшуюся кровь которого лижут собаки. Трудно судить о картине только по фотографии, которую лишь после долгих усилий удалось получить, но по свидетельству посетивших Репина советских художников, она и по живописи производит сильное впечатление. Размер ее 215×170 см.

Еще одно значительное по размерам произведение доставило Репину много хлопот и неоднократно переписывалось, — групповой портрет выдающихся финских деятелей, попросту именовавшееся им «Финские знаменитости». Идея картины возникла у художника, когда он возвращался в Куоккалу в сентябре 1920 г. с банкета, данного в честь него финскими художниками. «Почему бы мне, как делали умные Олеарий и Герберштейн, посещавшие Русь, не попытаться зафиксировать наше вчерашнее собрание финских художников?» — писал Репин А. Ф. Кони 4 июня 1921 г. [215] «Ко мне понеслись по почте карточки присутствовавших… „и кисть его над смертными“ играет… И теперь картина настолько подвинута, что частенько и финны заглядываются у меня на своих знаменитых земляков. [Особенно им нравится Сааринен, знаменитый архитектор, премированный в Париже за проект вокзала в Гельсингфорсе. И вот недостает только Стольберга, чтобы картина стала универсальной (извините за выражение). И тут наш „лукавый мужичонко“ нашелся: он повесил портрет президента на стене. Если его не было, то он должен быть там]» [216] .

Финские знаменитости. 1922. Музей «Атенеум». Хельсинки.

Естественно, что такой гигантский групповой портрет не мог быть выполнен удачно почти по одним только фотографиям, и эта картина, бесспорно, одна из несомненных зарубежных неудач Репина.

Из других пенатских картин надо остановиться на сравнительно небольшом холсте, тоже на библейскую тему — «Отрок Христос в храме». И тут Репин не повторяет обычной во все времена трактовки сюжета, строя его по-своему, заново. Вчитываясь в описание этого эпизода, данное в евангелии, Репин сосредоточил свое внимание на той части рассказа, которая рисует горе матери, разыскивающей повсюду исчезнувшего сына и, наконец, находящей его в храме среди учителей. Она, вне себя от охватившей ее радости, бросилась к мальчику и прижимает его к себе, целуя его руки. Сохранился и эскиз к этой картине, исполненный пером и кистью. На эскизе Христос сидит рядом с матерью. В стороне еще две фигуры учителей в восточных одеяниях.

Отрок Христос во храме. 1920-е годы. Дом-музей И. Е. Репина «Пенаты».

Картина принадлежит к последним годам Репина, хотя и могла быть начатой еще в первое зарубежное время. Она писана чрезвычайно долго, годами, и ее поверхность нагружена таким толстым слоем красок, что ее тяжело держать в руках. Живопись ее несколько особенная, не имеющая аналогии с остальными из перечисленных картин. Фактура кладки чрезвычайно груба, кисть плохо попадала на места, которые Репин хотел трогать, почему в результате получилось формальное косноязычие, более ярко выраженное, чем в других вещах той же последней поры.

В частности, в этой картине он применил редко встречаемый в других его вещах прием дивизионизма красок: в разных местах картины, главным образом на ковре пола, он клал не смешанные краски, — чистый кобальт, чистый оранжевый и красный кадмий и т. п. Но живопись эта недостаточно убедительна и мало приятна, не делая автору чести.

М. Я. Хлопушина. Акварель. 1927. Собр. В. И. Павлова. Ленинград.

Очень занимала Репина в последние годы жизни тема гопака, на которую он написал картину, посвященную М. П. Мусоргскому. О ней он не раз упоминает в письмах к различным лицам. Картина, видимо, мучительно не давалась художнику, и он ее неоднократно переписывал, чрезвычайно загрузив холст краской. Репину хотелось передать вихревой темп украинской пляски, что ему столь же мало удалось, как и лезгинка.

Гопак. 1927. Музей «Атенеум». Хельсинки.

Минуя несколько второстепенных работ из тех же «Пенатов», следует остановиться еще на одном значительном произведении — автопортрете 1920 г., если верить этой дате, удостоверенной на обороте подписями В. И. и Ю. И. Репиных. Репин изобразил себя по пояс, в своей мастерской, сидящим с палитрой в правой, а не в левой руке, так как портрет писан в зеркале. Он одет в меховую шубу, на голове меховая шапка. То же рыхлое трепанное письмо всюду, кроме лица, работанного долго, что видно по кладке краски, забившей все поры и неровности грубой корявой оборотной стороны линолеума, на котором портрет писан. В некоторых местах краски не вполне смешаны, напоминая отдаленно прием дивизионизма. Сходство безукоризненное, дающее нам последний образ великого мастера. Счастье, что это драгоценное произведение находится на родине Репина.

Наконец, из «Пенатов» привезена к нам последняя работа художника, этюд римского солдата, сделанный с натурщика, быть может, для задуманной новой «Голгофы». Этюд писан просто, в том же типе живописной трактовки, как и «Больной мальчик». Он также написан на грубом холщевом обороте линолеума, но работан не долго, и слой живописи довольно тонок.

Нельзя не упомянуть еще об одном многострадальном холсте — «Пушкин на набережной Невы в 1835 г.», — давно знакомом мне по мастерской Репина в Академии художеств и по «Пенатам», с надписью на цоколе каменного льва: «Посвящается Александру Александровичу, Софии Александровне, Михаилу Александровичу Стаховичам». Картина была на XXXIX Передвижной выставке в 1911 г.

Оконченная в 1911 г., она, на моей памяти, при посещениях «Пенатов», без конца переписывалась автором. После революции Репин ее временами снова извлекал на свет, чтобы опять переписать. Кончить картину ему так и не довелось, но насколько можно разглядеть сквозь толстые слои переписей, он менял не только мелочи, но всю композицию фигуры, ее позу, пропорции, не говоря об освещении. Последний вариант, видный на холсте в настоящее время, показывает фигуру Пушкина в другом повороте.