Жером Пикон - Жанна Ланвен

Однажды, увидев своего друга Боннара [596] Б о н н а р, Пьер (1867–1947) – французский живописец и график, вошедший в историю искусства как один из величайших колористов ХХ в. В молодости возглавлял группу художников «Наби». , проходившего мимо, он решил показать ему картину: «Заметил из окна Боннара; знаком просил подняться ко мне; его красноречивое молчание» [597] Edouard Vuillard. Journal, Ibid. 13 сентября 1929 года. .

Только в ноябре 1930 года Вюйар вновь почувствовал вдохновение.

Однажды он снова появился. Мари-Бланш сгорала от нетерпения, но ничем себя не выдала. Совсем напротив, его вид примирил ее с ситуацией: «Была какая-то трогательная, почти физическая связь между моим молчанием и его работой» [598] Collectif. Hommage a Marie-Blanche… Ibid. P. 138. 424 Жером Пикон .

Но последующие месяцы вновь были полны сомнений, тревог, короткой эйфории и следующих за ней еще более тяжких сомнений: «15 ноября (1930): усталый, в плохом настроении, плохо выспавшись. Все утро и весь день дома, голову сломал, думая о М-м де П.»; «21 ноября (1930): всю утро Полиньяк крутится в голове»; «23 декабря (1930): на нервах после Полиньяк»; «12 января (1931): жду визита Полиньяков в 4 ч.; кажутся веселыми, розы щек, рисунок волос; молюсь, чтобы не упасть»; «17 июня (1931): трудный день, все под вопросом в работе с Полиньяк, провал с фигурой» [599] Edouard Vuillard . Journal, Ibid. .

Лето 1931 года не принесло облегчения. 6 июля Вюйар записал в блокноте, что Жанна Ланвен приехала за дочерью в конце сеанса позирования и «вырвала у него обещание». Насилие, конечно, благодушное, однако на него ситуация произвела неприятное впечатление, поскольку Вюйар на десять месяцев отстранился от работы. В последние недели он отмечал «нервозность», которую чувствовал в присутствии своей модели, она «обрушила» все его благие намерения, заставляя «трещать» и «малевать», мешая тщательной проработке деталей и изменению всей картины в целом.

Когда он вновь взялся за картину в мае 1932 года, результат его приятно удивил: «Закончил лицо (М) – м де Полиньяк, точные черты, трудно изобразить, довольно хороший результат в целом» [600] Ibid. 10 мая 1932 года. 425ЖАННА ЛАНВЕН . Неудовлетворенность победила усталость, и художник, в конце концов, решил закончить портрет. В течение нескольких недель он выравнивал фон за спиной графини, потом складки на ее корсете и, несомненно, положение ее ног. Он решил, что ей не стоит их скрещивать, туфельки тоже поменяли на простые лодочки, без ремешков и пряжек – прощай, «Саломея»!

Картина получилась в полный рост и выглядела компактно и цельно, что было результатом изменений в последний момент. Как отметил Вюйар, это произошло 3 декабря, о чем его друг Жак Саломон рассказывал так: «Однажды, когда он заставил себя снова заняться этой картиной, перегруженной цветом, тяжеловесной и уже трещавшей по швам от перенасыщенности, я высказал ему все, что думал. Я, без сомнения, укрепил его намерение сделать то, что он совершил, потому что после моих слов он намочил нижнюю часть картины и стал соскребать краску щеткой» [601] Jaques Salomon . Aupres de Vuillard, Paris, La Palme, 1953. P. 73. 426 Жером Пикон .

Фрагмент работы Ж.Э. Вюйара «Портрет графини де Полиньяк», Национальный музей, Париж, 1932

Нетерпение заказчика уже достигло предела, но по настоянию модели и обеспокоенных близких художник решил приложить все усилия, чтобы избавиться от этой пытки. На следующий день после этой сцены он запишет в блокноте: «работа над Полиньяк, восстановить», а два дня спустя, 6 декабря 1932 года, в половине двенадцатого, он уже обрамлял законченную картину [602] Эдуар Вюйяр . Портрет графини Мари-Бланш де Полиньяк, 1928–1935, клеевая краска, холст, 115X88 см, Париж, музей д’Орсэ.427ЖАННА ЛАНВЕН .

Учитывая грустное и тяжелое рождение этого портрета, безмятежность, исходящая от картины, удивляет. Немного взбалмошная девушка из 1928 года, вышедшая замуж всего четыре года тому назад, струящаяся духами Arpege , только что достигшая тридцатилетия, уступает место замкнутой женщине, с нежным лицом и полными разочарования глазами.

Ничего не осталось от ее заливистого смеха, ее заразительной веселости. Повзрослевший ребенок, которому были посвящены коллекции модного Дома на улице Фобур, 22 – «Ририт» 1924 года, «Королева Маргерит» 1931-го, затем «Бланш» – серия моделей с музыкальными аллюзиями, среди которых «Метроном», «Диапазон», «Аккордеон», «Тамбурин», «Свирель», «Дольчиссимо», «Жалоба», «Вариации», «Си-до-ре» и «Соль-ля-си». Возможно, на нее повлияла смерть Рене Жакмера? Даже времена Консерватории и первые разногласия были забыты, этот портрет вновь торжественно объединил двух женщин.

Мари-Бланш именно потому, что немного отдалилась от матери и обрела независимость, смогла теперь вместе с мужем жить подле нее. Жан де Полиньяк, который до этого занимался управлением делами Поммери, стал интересоваться фирмой «Ланвен-Парфем», генеральным директором которой и стал в 1935 году.

Мари-Бланш и ее муж мечтали уехать из Нейи и поселиться в центре Парижа еще в 1930 году, а через два года они осуществили свое желание. Именно в этот промежуток времени, когда Жанна Ланвен, державшая свободным бывший особняк маркизы Арконати-Висконти, примыкавший к своему дому на улице Барбе-де-Жуи, снова начала важные перестройки.

Она не поддалась головокружительному очарованию авангарда и выбрала не Бовенса, как десять лет назад, а Луи Сюэ – шаг в сторону модернизма. Вместе с Андре Маре он основал компанию французского искусства, которая занималась продажей классической мебели. Новый оформитель «Королевской дачи» работал в павильоне «Музея современного искусства» на Международной выставке декоративного искусства в 1925 году. Его чистый ясный стиль привлекал много заказчиков из мира театра и моды. В 1913-м в Сен-Клу он построил виллу в стиле кубизма, всю украшенную решетками и декоративной облицовкой для кутюрье Пакена, в 1924 году – виллу для Джейн Ренуар, в 1929-м – сделал проект виллы для Жана Пату в Стране Басков в сотрудничестве с ландшафтным художником Форестье.

На улице Барбе-де-Жуи Сюэ переделал и интерьер, и почти все здание. Главным новшеством была надстройка, позволявшая устроить дополнительный этаж – в общей сложности четвертый [603] Досье VO12 C43, Парижские архивы. 428 Жером Пикон . Жанна, которой принадлежала и земля, и дом, не скупилась. Она хотела, чтобы Мари-Бланш и ее муж наслаждались всем возможным комфортом, например пользовались лифтом. Не экономила она и на ванных комнатах, предполагалось, что их построят три: одна, площадью более двадцати квадратных метров, располагалась на первом этаже, две другие – на втором. Но поскольку она не посчитала нужным пустить воду на третий этаж, где проживала прислуга, проект не был одобрен, и на запрос о начале работ был получен отрицательный ответ.