Александр Севастьянов - Уклоны, загибы и задвиги в русском движении

Что я имею в виду, говоря об ошибках создателей-руководителей ДПНИ?

Во-первых,они вообразили, что ДПНИ способно выйти из своей функциональной ниши, что оно должно отвергнуть свою узкую специализацию и взять на себя решение всех задач русского движения в полном объёме, иначе говоря, превратиться в главную общерусскую организацию, «вначале — клуб, затем — партию». Свой фланг они захотели развернуть на весь фронт — попытка с заведомо негодными силами и средствами.

Во-вторых,устав от преследований, арестов, судебных угроз и т. п., они решили покинуть беспокойный сектор массовой борьбы на грани «экстремизма» и перейти к респектабельной, полностью легальной деятельности. Проявив при этом полное непонимание самой природы ДПНИ!

Кому в мире, кроме Кремля, и на кой хрен нужно легальное-законопослушное, белое и пушистое ДПНИ?! Его сила и привлекательность были всегда прямо в обратном: в действиях на грани фола и народного бунта, уличной борьбы вплоть до погромов рынков и палаток и тому подобных партизанских акций. Каждое проявление русского народного возмущения, особенно физическое, а тем более массовое, встречалось на ура — вот чего русские люди в действительности ждали и требовали от ДПНИ. Вот чему аплодировали! Даёшь Кондопогу!! Именно на этом были заработаны все симпатии.

До поры руководители это отлично понимали, и поэтому Белов возникал немедленно и лично во всех точках нестабильности, национальных конфликтов. Если бы ДПНИ решило сдвинуться ещё дальше в сторону общественно-востребованного экстрима, развернуть подпольную работу, превратиться в аналог ИРА, народ воспринял бы это с энтузиазмом, пониманием и всяческой поддержкой. Но Поткины решили двинуться в прямо противоположном направлении, и это не вызвало у абсолютного большинства ничего кроме недоумения и разочарования.

Можно понять Белова, окружённого примерами судебных расправ, испытывающего непрерывное давление репрессивных органов и т. п. Но, простите, какие же из руководителей ДПНИ публичные политики? Ни ступить, ни молвить не умеют, как говорится. Мы слышали Белова с весьма высоких трибун «Русского Марша». Наиболее яркие мысли и тезисы его запомнились благодаря таким словам, как «насрать», «кремлёвские гандоны» и т. п. (я ещё выбрал самое мягкое). Слышали его и в кулуарах, где основным аргументом частенько являлся простой русский мат. Это речи политика [61] В интернете демонстрировался ролик, созданный популярной теле-программой «Школа злословия», главным героем которого был Александр Белов. Жалкое зрелище! Как ни малосимпатичны мне ведущие Татьяна Толстая и Авдотья Смирнова, но надо сказать, что они раздраконили гостя в лоск и поглумились над ним вволю. Полемическая беспомощность, серость, отсутствие элементарных знаний, негибкость ума и прочие «замечательные» качества героя передачи были выполосканы на публике и предстали с величайшей убедительностью. Не знаю, почему они решили пощадить Белова и отказались от показа ролика. Видимо решили, что угроза такого показа (и неизбежного последующего уничтожения как политика) будет страшнее исполнения, чтобы держать его на коротком поводке. Так сказать, бронепоезд на запасном пути. ?

А и о чём бы братьям пришлось говорить, попади они, допустим, на некий Гражданский форум или в Общественную палату при президенте? Что у них за душой? Что ими написано, где их авторитет идеологов? Разве у них есть своя досконально отработанная программа, своя глубокая концепция русского движения? Никак нет. Теоретическая база нулевая, если не считать некоторой информации по проблеме миграции. Им пришлось бы либо просто-напросто передрать дословно программные тезисы из всего, уже опубликованного мною (но, разумеется, с надлежащей ссылкой), — и тогда лишиться покровительства Кремля, поскольку платформа русского этнического национализма и я лично для кремляди категорически неприемлемы. Либо пойти на риск вступить со мной в идейно-политический клинч, чего ни один политик в здравом уме себе позволить не может, а мало подкованные в теории братья — и тем более.

Ребята, что называется, сунулись с суконным рылом в калашный ряд.

До меня дошла информация, что было предложение пригласить в компанию меня на роль этакого Дэн Сяопина, патриарха-теоретика, но мои давние доброжелатели Андрей Савельев с Сергеем Пыхтиным легли костьми, чтобы этого не произошло. Спасибо им. По правде говоря, я бы и сам не пошёл, считая данное направление провальным. Ну, а отдав идеологию, по примеру Рогозина, на откуп савельевым и пыхтиным, Поткины могли заранее готовиться к стопроцентному и весьма дорогостоящему провалу. По тому же примеру.

Словом, «стратегический поворот» ДПНИ надо признать грандиозной стратегической ошибкой, приведшей к печальному итогу.

В-третьих,они повелись на фальшивые обещания Кремля. Из абсолютно достоверного инсайдерского источника, который я пока тоже не стану открывать, мне известно, что куратор из Администрации президента не только посоветовал Белову создать «приличный» вариант русской националистической организации, но и предложил свой текст готовой программы под названием «Национал-прогрессизм» (украв, а скорее, по невежеству продублировав название, данное во время оно П.М. Хомяковым своей брошюре). Цель — «адаптировать подход к легализации». Самая суть этого весьма бестолкового дилетантского документа, который я подробно рецензировал по просьбе инсайдера, выражена в утверждении, будто русский — это «человек с доминирующей русской кровью или культурно ассимилированный русскими».

Надеюсь, мои читатели уже достаточно грамотны, чтобы сразу увидеть, чьи уши торчат из этой дефиниции и почему она категорически неприемлема для всякого настоящего русского националиста. Но Поткиных это не смутило нисколько. Они поверили в возможность закулисного альянса с Кремлём на его условиях. Как написал мне 21.04.08 г. в ответ на мои сомнения сам Александр Белов-Поткин: «Но как решить задачу создания "хорошего национализма", приемлемого для современных элит? Этнонационализм безусловно истинен, но современные элиты не смогут его воспринять, кто-то из-за страха, кто-то из-за "обрусевшести"» .

Вывод для себя молодые прагматики сделали однозначный: ради того, чтобы быть принятыми «элитой», можно и нужно поступиться принципами. Сейчас они, вероятно, уже подсчитали убытки от такого прагматизма.

В итоге страх преследований, усталость от «простой, будничной работы» с массами, с улицей, плюс кремлёвские обещания сделали свое дело: подтолкнули к широковещательному объявлению о смене курса и к созданию коалиции 8 июня.