Михаил Хлюстов - Ученые досуги Наф-Нафа

Клошары живут случаем: подаянием, мелкой кражей. Их казино — помойка куда то выбросят недоеденный деликатес или поношенную тужурку или то тухлятину и старую газету. Их мир — мир таких же им подобных, потому невелик. Даже в крупнейшем Мегаполисе наберется не более среднего провинциального городка. Вместе же их не собирается более пары сотен.

Что немало: два — четыре на тысячу жителей Мегаполиса (разумеется, в западных Мегаполисах. В Третьем Мире таковых бывает чуть ли не до трети населения). По одному на каждый большой дом. Бомжи находят закоулки, подвалы, подземелья коммуникаций, просто тротуары. Солидные граждане морщатся при встрече с ним, иногда призывают полицию прогнать с глаз долой, но иногда являют милосердие бросив пару монеток успокаивая и очищая на день свою совесть. По большому счету бездомные необходимы «добропорядочным» как упоминание о границах свободы которые не следует переходить, и в то же время напоминание о самой Свободе: «Мы не виноваты! Это их выбор жить как им хочется, и в этом часть нашей Свободы. Мы свободны поскольку свободны они!». «Вынесенная совесть».

На другом полюсе — «управленцы»: «столица» всегда гнездится в Мегаполисе. Посередине — «атомарный субстрат». Свобода предполагает броуновское движение частиц. Пусть даже осознанное. Но в основе его все равно индивидуум-«атом» радеющий прежде всего о своем благе. Пусть жители разбиты на категории, подобно атомам: «водород», «гелий», «уран». Атомам в принципе все равно с кем вступать в электронные связи: со «своим» молекулярным весом или с «чужим». Его протоны столь дистанцированы от других атомов роем электронов что в сущности безразличны к понятию «свой-чужой». До известной степени, конечно.

«Атомарная» модель человека предоставляет его самому себе, бросая в одиночное плаванье по жизни. (Рассматривается идеальная модель). Обостряется инстинкт выживания: строительства защитных барьеров, приобретение «лат и мечей», поскольку «играть» (здесь: жить) предстоит по правилам установленным обществом. Для нормального существования в обществе человеку не так уж много надо, но норма и успех сильно разнятся. Норма есть необходимое для жизни (как известно являющееся одновременно «достаточным») делается совершено «недостаточной» для жизни в обществе. Для «нормы» необходим еще большой «социальный резерв» — независимое положение, «жировой запас» превосходства, ограждающее от растворения в хаосе других «атомов». Из атома (вроде водорода) надо превратиться в «молекулу водорода Н2», то есть в семью проживающую доме на своей земле. «Нормой» становится «успех». Простое чувство самосохранения и собственности развивается в корысть и алчность, поскольку «второй путь» превосходства — богатство.

Первый, как было сказано, власть. Но власть априори дело «избранных», то есть небольшой части общества. Хотя бюрократический аппарат можно раздувать бесконечно, все равно чиновников не может быть бесконечно много — им необходимо управляемое население. «Низы». Каждый этаж иерархической пирамиды на порядок меньше «нижнего», поэтому шансы на его занятие уменьшаются в геометрической прогрессии.

Богатым же теоретически может стать каждый. С каждой монетой отложенной в кубышку, с каждым бонусом полученной прибыли человек автоматически поднимается выше в иерархии богатств. Он может создать собственный аппарат управления и превратится в верховного властелина собственной фирмы.

Другие объяты тем же желанием. Дух всеобщей конкуренции приводит к разнуздыванью основной страсти — корысти, приводя к «ret race» [57] (англ.) крысиные бега . В конечном итоге «второй путь» становится «первым». Власть же объявляется лишь «слугой народа» и «арбитром» в этих гонках: предоставить всем «равные стартовые возможности». И в определенной степени теряет власть, то есть извращает свое естество. Становясь чем-то похожей на безземельного короля среди «жирных баронов» средневековья. Только баронами теперь становятся «короли нефти», «стальные магнаты» etc.

И «воротилам бизнеса» приходится таким же путем уступать свою власть «обществу», поскольку, став «властью», они должны тоже стать «арбитрами»: делиться с «народом» своей «властью», то есть деньгами. Корпорации становятся акционерными обществами — машинами для извлечения прибылей в пользу акционеров, которыми (тоже теоретически) может стать каждый.

В современной интерпретации корысть одна из наиболее привлекательных, «естественных» мотиваций выстраивания индивидом взаимоотношений с людьми. Поскольку эгоизм, забота в первую очередь о личном благе априори не просто заставляет человека трудиться от зари до зари, но и рассчитывать («продумывать») свои действия во благо своего процветания, обуздывать свои страхи и страсти, подчинять их расчету, планировать на месяцы и годы свою карьеру, доходы, жизнь. В том числе личную. С другой стороны мириады эгоистичных атомов в борьбе за лучшую долю создают «здоровую конкуренцию», активируют рыночные механизмы, а конфликты между «атомами» улаживаются посредством суда и права. Таким образом общество приобретает не только инициативу и динамизм питаемые каждой своей клеткой, но и самодисциплинируется, выводя в «управленцы» самых лучших: расчетливых, волевых, трезвомыслящих, напористых, талантливых. Инициатива и трезвый ум которых в свою очередь делает общество «самоуправляющимся».

Не стоит слишком уповать на идиллию «организованного хаоса», поскольку корысть более принадлежит не к миру логики но к вселенной страстей. Прежде всего в своем корне — алчности. Ценностный мир «человека алчущего» приобретает ярко выраженный «марксов» оттенок, то есть в первую очередь сводится к материальной (денежной) оценке всех предметов и явлений. Для корыстной личности все в этом мире имеет цену только на весах с золотыми гирьками, приводя к «монетарному обскурантизму». Человек представляется владельцем товара и покупателем. Нельзя оставаясь в рамках «законного обмена» — быть покупателем товара не будучи продавцом. Всегда надо что-то предложить взамен становясь рыночным субъектом. От простого обмена «ты мне — я тебе», алчность требующая увеличения собственного богатства ведет к иной формуле «Т-Т’ или товар — товар плюс прибыль». Главенствует закон рыночной игры, ставший одновременно нравственным законом [58] Сегодня психологи говорят о «экономике психики», то есть о балансе впечатлений, эмоций, об эмоциональной прибыли от психологических эффектов. : продавец изначально заинтересован в максимальной прибыли для себя, что ведет к манипуляции с покупателем, то есть завуалированном или явном обмане. Что достигается посредством навязывания имиджа своего товара — рекламы.