Марк Уральский - Чехов и евреи. По дневникам, переписке и воспоминаниям современников

В конечном итоге внутренние противоречия в троице зачинателей нового журнала возобладали над их антипатией к «чесноку», и из идеи нового журнала ничего не вышло. Однако с «Северным вестником» Чехов разошелся навсегда и стал печататься в оппозиционной ему, традиционалистской в эстетическом плане, либерально-народнической «Русской мысли» — журнале симпатичного ему В. Лаврова и нелюбезного его критика Н. Михайловского. Примечательно, что писатель покинул журнал, который делал все возможное, чтобы удержать его в числе своих авторов, со скандалом — на почве денежных расчетов. И хотя физически Чехов в это время чувствовал себя хорошо: «Чахотки у меня нет, и кровь горлом не шла уже давно», — конфликт с Л. Я. Гуревич спровоцировал у него раздражительный приступ юдофобии, что явствует из письма А. С. Суворину от 25 ноября 1893 г. (Мелихово):

Большая просьба!! Будьте добры тотчас же по прочтении сего письма телефонировать в контору, чтобы оттуда послали в редакцию «Северного вестника» 400 руб. и сказали бы, что это от Чехова. Так как там за конторкой сидит жид, который, как Вам известно, однажды обсчитал меня на 27 рублей, то не мешает взять расписку.

Дело в том, что в январе я взял в «Сев<���ерном> вестнике» авансом 400 р. и почтенная редакция с января по сие время поедом ела меня за этот аванс, требуя повесть. Не помогали никакие оправдания, никакие резоны. Наконец я вышел из терпения и обратился к израильтянам с покорной просьбой — позволить мне возвратить им аванс. Сегодня я получил от Гуревич телеграмму. Просит немедленно выслать ей деньги, так как в субботу предстоит ей большой платеж.

А я, как нарочно, написал две повести. Теперь Гуревич скажет, что я нарочно не давал ей ничего, чтобы протянуть время. Ужасно недоверчивый народ [ЧПСП. Т.5. С. 249–250].

Таким вот образом выплескивалось у Чехова исконно-посконное — как и у его Иванова из одноименной пьесы, одного из несчетных Ивановых, составляющих фонд русской интеллигенции, <���что пребывая> в дурном настроении, вполне способен обругать свою крещеную жену жидовкой. Но Чехов сам был во многих отношениях Ивановым, русским интеллигентом до мозга костей [ЖАБОТ], — и случилось ему испытать сильное раздражение из-за чрезмерной настойчивости Любови Яковлевны Гуревич [254]— дочери выкреста-отца и русской матери, и сразу на повестке дня появился нечестный жид и израильтяне, ужасно недоверчивый народ.

Итак, после разрыва с «Северным вестником» личные отношения между Сувориным и Чеховым окрепли и, пожалуй, вновь приобрели характер дружеской задушевности. Очередным поводом для их резкого охлаждения в конце 1890-х годов стали политические события — «Дело Дрейфуса» с проходившим в нем и красной нитью «еврейским вопросом». Об этом имеется примечательный фрагмент в воспоминаниях В. А. Поссе — хорошего знакомого А. П. Чехова, революционера-социалиста, редактора популярного литературно-политического журнала «Жизнь» (СПб., 1897–1901):

Когда мы с Горьким стали нападать на «Новое время», специально на Суворина и Меньшикова, косвенно упрекая Чехова, что он с ними не порывает связи, Чехов заметил, что не видит особенной разницы между направлением «Нового времени» и так называемых либеральных газет.

— Ну, а антисемитизм? А позиция «Нового времен» в «деле Дрейфуса»? Чехов согласился, что Суворин по отношению к делу Дрейфуса держал себя подло.

— Помню, — рассказывал при этом Чехов, — мы сидели в Париже в каком-то кафе на бульварах: Суворин, парижский корреспондент «Нового времени» Павловский и я. Это было время разгара борьбы вокруг «дела Дрейфуса». Павловский, как и я, был убежден в невиновности Дрейфуса. Мы доказывали Суворину, что упорствовать в обвинении заведомо невиновного только потому, что он еврей, как это делает «Новое врем», по меньшей степени, непристойно. Суворин защищался слабо, и, наконец, не выдержав наших нападок, встал и пошел от нас. Я посмотрел ему вслед и подумал: «Какая у него виноватая спина!»

Вероятно, в тот момент у Чехова тотчас сложился рассказ «Виноватая спина».

В. А. Поссе (Воспоминания о Чехове) [ЧВС].

Однако первый случай отторжения от семейства Суворина — на почве расхождения взглядов в «еврейском вопросе», возник у Чехова еще в самом начале вхождения Чехова в суворинский круг. Идейный конфликт возник со старшим из сыновей издателя — Алексеем Алексеевичем (Дофином). Поводом для его послужила агрессивная юдофобия Дофина, которую он в то время, как «истинно русский человек и патриот», манефистировал в «Новом времени».

Суворин-младший был личностью весьма незаурядной. Окончив курс на историко-филологическом факультете Ст. — Петербургского университета, он, помимо издательского дела, под псевдонимом Алексей Порошин писал статьи по вопросам внутренней и внешней политики, театра и искусства. Еще он увлекался изучением восточных методик самосовершенствования и безлекарственных методов оздоровления и считается пионером отечественной науки о лечебном голодании. Им было написано и опубликовано немало работ на эту актуальную и по сей день тему, из которых наибольшую известность получили: «Оздоровление голодом и пищей», «Лечение голоданием», «Практика голодания».

В начале 1900-х гг. на фоне всеобщего политического подъема в русском обществе в семействе Сувориных произошел раскол на идеологической почве. Суворин-отец и его старший сын Михаил Алексеевич остались верными «слугами Престола», сохранив и даже ужесточив свои охранительские, национал-консервативные убеждения, в то время как Алексей Суворин-младший «сменил вехи» и переметнулся в либерально-демократический лагерь. К этому времени он уже более 20 лет проработал в «Новом времени», исполняя обязанности ответственного редактора. И хотя у «дофина» с отцом не раз возникали серьезные разногласия и ссоры по поводу ведения дел в газете [255], в коих, судя по письмам, косвенно был замешан и Антон Чехов, окончательный разрыв между ними произошел лишь в 1903 году.

В феврале 1903 года А. А. Суворин приобрел права на издание его газеты «Гласность» и тогда же попросил Главное Управление по делам печати разрешить изменить название газеты «Гласность» на «Русь». Таким образом, в России появилась новая общественно-политическая и литературная газета лево-либерального направления, просуществовавшая до 1908 года. В 1905 году Алексей Суворин-младший купил дом на Мойке (№ 32), там же по его заказу по проекту архитектора П. М. Макарова был построен типографский флигель. Направление газеты «Русь», как и других изданий «дофина» — газеты «Молва», «Маленькой газеты» и юмористического журнала «Серый волк» — было, по сравнению с «Новым временем», столь вызывающе лево-конституционным и однозначно не юдофобским, что в общественных кругах поползли слухи, мол-де, старик Суворин решил в «смутное время» поиграть на два поля.