Николай Богомолов - Разыскания в области русской литературы XX века. От fin de siecle до Вознесенского. Том 1. Время символизма

Целую Ваши руки очень нежно. Федора Кузьмича дружески обнимаю. Литка Вас целует, на днях напишет [726], Федору Кузьмичу очень кланяется.

Искренно Ваш

Отправлено по адресу: Петербург, Разъезжая. 31. ЕВ Анастасии Николаевне Чеботаревской.

Дорогая Анастасия Николаевна!

Не меньше Вас изумлен и поражен оборотом, какой приняло в Незлобинском театре дело с пьесой Федора Кузьмича [727], но объективных причин и корней происшедшего до сих пор, несмотря на самое упорное старание , докопаться не могу.

Дело в том, что с самого начала, как и теперь, меня и Лиду держат вдали от всего, связанного с пьесой Ф. К., и, что называется, не подпускают к ней. Например, я просил помощника директора Мамонтова [728]передать Незлобину мою просьбу дать мне возможность присутствовать на чтении пьесы. Просьба была, по всем приметам, передана, но на чтение меня не позвали.

Чтение имело место не при обычной обстановке, в театре и в присутствии всей труппы, а на квартире у Незлобина, и было там человек девять, — в том числе Ком<���м>иссаржевский, Татищев, Воротников, Рощина, еще 3–4 актера и актрисы и муж г-жи Васильевой, доктор [729].

Какие там высказывались мнения и как разделились партии, окутано тайной, и, во всяком случае, от нас с Лидой скрывается весьма тщательно. Вообще в загораживании от меня всего течения дела с пьесой Ф. К. вижу акт не случайный, а вполне намеренный. Все, что мне удалось проведать, это — что лично Незлобин был за постановку пьесы в том виде, как она прислана. От всей труппы ход совещания, бывшего после чтения, скрывается. Глухо толкуют что-то о режиссерских трудностях при воспроизведении «иррационального» элемента.

Мое личное мнение, что после громового провала Ярцевской пьесы [730]все незлобинские вершители судеб стали подобны пуганым воронам и всего боятся. Особливо же боятся всего нетрафаретного. А так как при чтении и обсуждении пьесы Ф. К. не было, как я считаю, ни одного человека с подлинным литературным вкусом, то, значит, и некому было заставить их понять, что нетрафаретности бывают не только в плохую сторону (как у Ярцева), но и в прекрасную (как у Сологуба), и что вообще между Ярцевым и Сологубом дистанция огромного размера [731]. Сильно подозреваю, что именно потому меня и не позвали на чтение, что боялись столкнуться с моими аргументами, спасовать и потерять свободу решения.

На днях, по слухам, в Петербург едет Воротников и будет объясняться с Ф. К. Я бы на месте Ф. К., не ожидая Воротникова, сам потребовал личных объяснений, а не письменных. Мыслимы ли какое-либо уступки в смысле переделок, суждения не имею, ибо о пьесе не имею понятия.

Виделся с Н. А. Поповым [732]. Он очень негодует. Мечтает ставить пьесы Ф. К. в Моск<���овском> Малом театре, где с будущего года будет режиссером.

Целую Ваши руки. Ф. К. Нежно обнимаю. Лида шлет обоим лучший привет. Она так мечтала быть занятой в пьесе Ф. К.

Ваш

Был бы очень рад, если бы Ф. К. поручил мне быть его представителем и предложил Незлобину выяснить все детали своих недоумений для передачи Ф. К. мне.

Ах, зачем Вы не написали Незлобину, чтобы пьесу читал я!

Дорогая Анастасия Николаевна!

Не сердитесь, ради Господа, — никак я не могу приехать на 5-е! [733]

Во-первых, мои железнодорожные дела слагаются так, что все эти дни я нужен буду неотрывно в Москве, во-вторых, в конце Фоминой [734]в Москве будет спектакль литераторов в пользу голодающих («Ревизор»), где я играю, причем 5-го будет генеральная репетиция, от коей удрать совершенно невозможно [735].

Если хотите, дайте какому-нибудь голосистому юноше прочесть мои «воспоминания» (они у Вас есть), а лучше всего попросту выкиньте этот номер и замените его какой-либо декламацией [736].

Лида еще в Москве. Едет в Париж числа 25 апреля [737]. Очень Вас целует и Федора Кузьмича приветствует нежно.

Целую Ваши ручки весьма длительно и умоляю не злобиться, — ежели Гриф мог бы исполнить Ваше желание, конечно, он его бы исполнил с особой приятностью. Ф. К. обнимаю.

Ваш

Миленькая Анастасия Николаевна!

На днях отослал Вам по Вашей открытке мои «воспоминания» о Бальмонте, перефасоненные для чтения на вечере. Ради Господа, верните их мне после Вашего вечера. Здесь в Москве тоже готовится числа 12–15 Бальмонтовский вечер, и эта рукопись мне понадобится [738]. Целую ручку.

Весьма задерганный всякими делами Ваш

Дорогая Анастасия Николаевна!

Не думайте, что я бездействую с «Войной и Миром» [739].

Вскоре по получении Вашего письма я запросил А. Л. Толстую [740]телеграммой о возможности приехать в назначенный день в Телятники [741]по делу. Она ответной телеграммой просила предварительно приезда переговорить с ее другом П. И. Бирюковым [742]в Москве. Он оказался во временном отсутствии. Наконец, я вчера его поймал и навинтил всевозможными доводами, указывая, что если Толстая не разрешит переделку, выполненную честно подлинным писателем, корректно обращающимся за разрешением, то тем самым откроет дорогу скверным переделкам разных личностей, которые не будут вовсе заботиться о разрешении. Бирюков вполне расположился в нашу пользу и едет в Телятники уговаривать Толстую. Его несколько смущает то обстоятельство, что роман «Война и Мир» продан ей на 2 ½ года в исключит<���ельное> пользование Сытина. Я доказывал ему, что «Война и М<���ир>» продана как роман , и право разрешать сценич<���еские> переделки не перешло к Сытину.

О гонораре вопрос стоит так. Так как обращение Ф. К. за разрешением квалифицируется как корректность человека, не желающего выпускать переделку без согласия, то дело ставится двояко:

1) Если Толстая даст согласие «домашним» порядком, т. е. обяжется не протестовать против появления переделки, то из гонорара ничего не получает.

2) Если она даст Ф. К. авторизацию открытую и право ставить на пьесе официальный штамп: «Переделка, единственно разрешенная наследниками», то участвует в гонораре до 50 %.

Конспект пришлось дать Бирюкову для показания в Телятниках. Ответ будет на днях. Тотчас сообщу.

В завещании «В<���ойна> и М<���ир>» не входит в те вещи, которые поступают в общее пользование. Но надо выяснить вопрос о праве сценич<���еских> переделок вообще.

Надеюсь, дело кончится благополучно.

Целую руки Вам, Ф. К. обнимаю. Лидя шлет привет обоим. Чрез дней 6 ей будут резать апендицит <���так!> [743].

Когда переедете в СПБ.?

Письмо отправлено по адресу: Почт. ст. Меррекюль Эстл. Губ. Дер. Удриас дача Адама Раутса ЕВ Анастасии Николаевне Чеботаревской.