Владимир Колесов - Концептология

В отличие от самого концепта, его содержательные формы представлены в словесной форме, но различным образом. Слова А. А. Потебни о том, что «разница между образом и понятием та, что чувственный образ есть неразложимый комплекс почти одновременно данных признаков... Иное дело, когда я этот чувственный образ... превращаю в понятие: одновременность известного количества признаков превращается в последовательность» — сегодня нуждается в уточнении. Суть уточнений в том, что переход от образа к понятию — не момент, а развитие.

Образ представлен в любом слове постольку, поскольку оно является производным и связано со значением производящей основы: образность — от образный, образный — от образ, образ от раз(ить). Образ не имеет собственного значения, поскольку погружен в смысл, но в тексте представляет переносные значения слова. Образ вообще выражает индивидуальное понимание концепта в актуальном ряду действий.

Символ выражает свое значение в тексте; совокупность его значений составляет смысл символа. Это наиболее гибкая содержательная форма, национальная по сути и ускользающая по точности в своей форме. Если символ аналитическим термином представить как «образное понятие», легко увидеть последовательность перехода от психологической операции восприятия образа к логическим действиям понятия:

образ → образноепонятие (символический образ) x→ образное понятие→ понятие

В представленном следовании образ объективен, он отчуждается от воспринимаемого предмета, становясь достоянием сознания, и, будучи понятым, становится «образным понятием» (буквально — образным пониманием), которое, накладываясь на однородные предметы, переходит в статус «образного понятия », то есть символа; «усушение» символа за счет утраты («стертости») образа порождает законченное понятие, на основе которого и строится строгое логическое мышление, полностью отвлеченное от вещной реальности, системой понятий создается «балет бескровных категорий». Точка х— исторический момент перехода от номинализма к реализму в начале XV века.

Русский культуролог П. М. Бицилли лет сто назад заметил относительно русского типа мышления:

Это мышление с недодумыванием, а «в основе закона недодумывания лежит, может быть, не столько умственная леность, сколько неспособность к отвлеченному мышлению».

Весь древнерусский период нашей истории, до конца XVII века, это было действие символических образов, которые словесно слагались путем удвоения слов: имя прилагательное как выражение признака и имя существительное как предметное представление (истинная правда), или удвоением имен (правда-истина). При этом типичный, образный или реальный признаки создают колеблющуюся сеть отношений, которая поддерживает символический характер выражения. Образное же понятие, оставаясь символическим, преобразовывало признак в имя: истинная правда → истинность, или новейшее волосатая рука → волосатость. Понятием словесная форма становилась тогда, когда образный оттенок термина снимался — чаще всего путем привлечения заимствованного слова; так, истинная правда стала правдой абсолютной, волосатая рука — блатом, а любовная игра — сексом.

Древнерусская ситуация вос-при-ят-ия христианских символов связана с моментом действия образного понятия; средневековое осмысление воспринятых символов в словесном образе славянского слова есть уже образное понятие. Внешне этот тонкий перелом в сознании как будто не дает решительных изменений между XIV и XV веками, в действительности же изменяется точка зрения на соотношение мира вещного и мира вечного, идеального. Номинализм склоняется в сторону реализма. Образ есть видвещи, ее подобие, тогда как понятие, хотя бы поначалу и образное, есть уже идеявещи. Сознание все больше удаляется от действительности вещного мира, вещей, в сторону реальности идей, замещая одно другим, вещь понятием о ней. Символ уподобления (образное понятие) сменяется символом замещения (образное понятие). Средневековый словесный символ замещает исходный вещный символ (например, радугу как предзнаменование удачи). Образноепонятие оказывается понятыми потому становится образным понятием.Поэты пушкинской поры, как и сам Пушкин, широко пользовались образными понятиями, а поэты Серебряного века сто лет спустя предпочитали уже «чистые» понятия, главным образом с суффиксами -ние и -ость (при этом доходя до изысканной изощренности: «Папиросность моей сигареты» у Бальмонта).

Каждая культура живет символами, и она — культура лишь в той степени, в какой символична. Различие эпох состоит в том, что для древнерусской культуры символична вещь, средневековая культура под символом понимает скорее слово (это вербальная культура), а современная символизирует преимущественно идею (в мысли о слове и вещи). Имя — оно же и вещь, слово — оно же и знамя (т. е. символ в узком смысле), а знак напрямую связан с отвлеченной идеей, которою знак заряжен в соответствии с понятием о нем. Символ всегда искали в том проявлении семантического треугольника, на которое опирались в поисках сущности, т. е., в конечном счете, концепта.

Древнерусский символ — знак уподобления, средневековый — знак замещения; и тот и другой — мифологичны. В древнерусском обиходе символичны ключ, оружие, вино, копье, меч, все вообще предметы быта. Борода и волосы — символ мужества. Они уподоблены друг другу. Средневековье пошло дальше: символ отчуждается не только от вещи, но и от идеи — символ сосредоточен в слове, которое растет семантически. Именно тогда появились символы «любовь», «свобода», «совесть» и множество других, уже не связанных с вещностью предметов. Они окончательно заместили предметный мир и в идее. Но главное свойство символа — он имеет значение, т. е. отчуждает признаки вещи от самой вещи или, напротив, приписывает вещи прежде неосознаваемые признаки. Слово растёт навстречу символу, поскольку его внутренняя форма, выраженная в первообразе, постепенно совпадает с этим символом и логически, и психологически.

Понять символ — значит войти в понятие, т. е. посредством словесных знаков сделать доступным мышление в понятиях. Движение к понятию проходит свои пути. Сначала это образное понятие, своего рода также символ, но уже понятый. Уточним смысл выражения «образное понятие».

Как сказано, важным структурным средством создания образных понятий стало имя прилагательное, которое, прилагаясь к имени существительному, создавало возможность понимания нового явления: «иго» и «татарское иго» не одно и тоже. Неслучайность определений при конкретном имени можно установить простым экспериментом над однокоренными словами, например: