Софья Тихонова - Историческая память в социальных медиа

Отметим, что тренды здесь формируются не только кинематографом, но и научно-популярным телевидением, где тон задают популяризаторы науки. Их внешний вид часто связан с концепцией передачи («Разрушители легенд»), сценографией сюжета или самовыражением конкретного ведущего или комментатора. Такие глобальные звезды научпопа, как Нил Деграсс Тайсон и Митио Каку, разбавляют классический мужской стиль яркими галстуками, черными рубашками, экстравагантными жилетами, тренчами и кожаными пиджаками. Интересно обращение женщин-экспертов третьего возраста к яркому макияжу, характерное для каналов Discovery и National Geographic. Впрочем, успешность фильмов с участием Стивена Хокинга, образ которого элиминировал все стандарты телесности из видеоряда, наглядно демонстрирует вторичность визуального имиджа ученого по отношению к вербальному. Неважно, как он выглядит. Зачастую неважно, как он говорит. Важно, что он говорит. Примат содержания сообщения над личностью коммуникатора задается этосом науки. Для развития последней безразлично, кем именно получен новый результат, важно, что он получен, проверен, опубликован и воспроизводим.

Публичная маска преподавателя дрейфует между обозначенными полюсами. Тенденция на доминирование учительских стратегий самопрезентации подкрепляется нормами, характерными коллегиальными передними планами – сценами кафедральных заседаний, ученых и диссертационных советов, научными форумами. При этом демократизация подкрепляется общей установкой на оценку имиджа преподавателя высшей школы, распространенную в студенческой и родительской среде: «преподаватель должен знать свой предмет и любить его», все остальное – вторично [Есипова, Сатывалдиева].

Любовь к предмету может манифестироваться по-разному. Повышение интереса публики к учебному материалу обеспечивается риторическими приемами, связанными с отсылками к личному опыту и юмором, является весьма распространенным явлением.

Вместе с тем, необходимо отметить, что существуют имплицитные нормы, регулирующие объем высказываний преподавателя на темы, связанные с его воспоминаниями, сексуальным и семейным опытом, здоровьем, религиозными убеждениями и политическими пристрастиями. Подмена ими учебного материала вызывает негативные оценки студентов и коллег и воспринимается как симптом депрофессионализации.

Цифровое присутствие ученого: вызовы новой публичности

Медиатизация маски в условиях социальных сетей трансформирует привычный культурный код преподавательской публичности, замещая личный контакт опосредованным. Для социальных сетей характерны практики персонализированной, субъектцентристской коммуникации, где личностная окрашенность сообщения является ключевым фактором успешных интеракций. При этом демаркация публичного и приватного весьма условна. В подавляющем большинстве случаев рядовые подписчики обращаются в массовых сегментах социальных сетей к своей «домашней группе», к людям, которых они считают ближним кругом, а не к анонимной аудитории. Поэтому в сетевой самопрезентации нередко встречаются сюжеты рекреационного поведения, влюбленности, фрустрации, аддиктивного поведения, выражения мировоззренческих позиций, неуместные в контексте традиционной публичности. Чаще всего они реализуются в визуальных форматах, все коннотации которых далеко не всегда очевидны самим их создателям.

Рассмотрим два примера неверной интерпретации выбранной маски, вызвавшей широкой медийный резонанс. Первый – скандал вокруг рубашки Мэтта Тейлора, британского астрофизика, комментировавшего телетрансляцию миссии «Розетты», автоматической межпланетной станции, осуществившей мягкую посадку спускаемого аппарата на поверхность кометы. Пресловутая рубашка для боулинга была украшена принтом с изображением полуобнаженных женщин в стилистике комиксов и подарена Тейлору его подругой. Вместо того чтобы продемонстрировать общественности чувство юмора, креативность и стиль своего владельца, эта вещь стала поводом для жестких обвинений со стороны феминистских изданий. Реальной почвой претензий к астрофизику стал так называемый «Геймергейт», начавшийся с травли независимой разработчицы компьютерных игр Зои Киунн и блогера Аниты Саркисян и объединивший темы женоненавистничества, эксплуатации образов женского тела в компьютерных играх и радикального феминизма. Результатом скандала с рубашкой стали извинения Мэтта и рост антихарассментных настроений в западном научном сообществе. Российские ученые обоих полов к истории Мэтта отнеслись с недоумевающим сочувствием. Второй – увольнение омской учительницы Виктории Поповой за публикацию в социальных сетях фотографий в стиле пин-ап, сделанных для рекламы магазина одежды plus size. Фотографии в мэрии города сочли фривольными, а их публикацию – наносящей «урон имиджу школы, а самое главное – высокому званию педагогического работника». В поддержку Виктории был запущен флешмоб «#УчителяТо-жеЛюди», в рамках которого российские учителя публиковали свои фотографии в пляжной одежде в социальных сетях.

Отметим, что государственная политика по деанонимизации интернета в последние два года включает попытки сформировать представление о «пристойном» и «правильном» поведении в интернете через влияние на содержание профилей государственных и муниципальных служащих. Ключевое значение в этом отношении имеет Федеральный закон от 30 июня 2016 г. N 224-ФЗ «О внесении изменений в Федеральный закон «О государственной гражданской службе Российской Федерации» и Федеральный закон «О муниципальной службе в Российской Федерации»», в соответствии с которым государственные и муниципальные служащие должны отчитываться о том, что они делают в интернете, и, в первую очередь, какие именно свои фотографии и где именно они публикуют. Очевидно, что государство будет настаивать на публичном характере контента социальных сетей, а, значит, нормы приватного и публичного в интернете будут трансформироваться в ближайшее время.

Результатом публичной активности историков становится выход в традиционную медиасферу. Медиатизация усиливает нагрузку на социальные сети как каналы научной коммуникации, отвлекая исследователей от профессионального общения. Кроме того, она чревата следующими рисками:

1) избыточная сексуализация и вульгаризация индивидуального имиджа преподавателя комментаторами;

2) необоснованные обвинения в нелегальной деятельности (пропаганда социальной вражды, суицида, оскорбление чувств верующих);

3) психологические издержки контакта с неадекватной, недоброжелательной или агрессивной аудиторией;