Николай Ссорин-Чайков - Топография счастья

Как соотносится тенденция роста популярности фильмов с хеппи-эндами (а соответственно и жанров, в которых хеппи-энды предполагаются, особенно комедий и мелодрам) с реалиями современной действительности? Является ли это признаком того, что людей стало больше интересовать счастье, или просто одной из форм эскапизма — ответом на растущую потребность в средствах, позволяющих хотя бы ненадолго забыть о жизненных проблемах? Существует ли связь между этой тенденцией и параллельным бурным развитием других микрожанров, например фильмов о террористах и захватах заложников (к числу которых — в индийском контексте — относится, скажем, блокбастер 2010 года «Меня зовут Хан» — «My name is Khan» режиссера Карана Джохара) или других фильмов с моральным выводом в конце?

Каким образом хеппи-энды соотносятся с новыми медийными дискурсами (реклама, самопомощь), которые вселяют в людей веру в осуществимость определенных жизненных моделей, способных принести счастье тем, кто ими воспользуется? Является ли эмоциональное счастье продуктом эскапизма, мечты о хеппи-энде из разряда «жили они долго и счастливо», или же оно в большей степени связано с традиционными общественными и семейными ценностями («за деньги счастья не купишь», «семья должна быть дружной и крепкой» и т. п.) и возникает как реакция на картину финального торжества оных на экране? Способна ли аудитория испытывать моральное и ситуативно-оценочное счастье одновременно с более простой его формой, возникающей непосредственно от иллюзии присутствия внутри демонстрируемых на экране успешных консюмеристских моделей существования? Существует ли в данном случае возможность своего рода «морального консюмеризма»? Остается неясным, являются ли фильмы проективной визуализацией мнимых или действительных зрительских желаний.

(2) Фильмы и моральный аспект.Как известно, фильмы могут транслировать зрителю систему морально-этических взглядов (что особенно характерно для жанра мелодрамы), однако никто до сих пор не анализировал морально-дидактический аспект содержания фильмов на хинди. Существует парадоксально большое число классических фильмов с эмоционально несчастливыми концовками, которые тем не менее служат для зрителя источниками счастья — морального и ситуативно-оценочного.

В социальном пространстве зрительской аудитории эмоции перемещаются в плоскость общественных ценностей, однако роль представлений о счастье в данном случае остается неопределенной. Оказывают ли размышления о счастье влияние на действия зрителей, заставляя их иначе проектировать собственное будущее в соответствии со «счастливыми» вариантами судеб персонажей фильмов? Способны ли фильмы предлагать зрителю те или иные жизненные модели? Судя по всему, определенную значимость в данном случае приобретают дискуссии, которые разворачиваются между зрителями вне рамок непосредственного просмотра фильмов, ведь «сплетенное» обсуждение мотивов киноперсонажей нередко строится вокруг вопросов этики, морали и счастья, выражаемого через представления об идеальной любви и красоте.

(3) Делают ли нас фильмы счастливее?Развлекательная составляющая для индийских фильмов является доминирующей. В этой связи неизбежно возникает вопрос о том, насколько счастливы зрители перед началом киносеанса и каким образом меняется их внутреннее состояние после его окончания. Как бы там ни было, зрителя завлекают в кинотеатр образы красивых звезд и легко запоминающиеся песни в их исполнении, и здесь счастье играет несомненную роль. Задача фильма — развлекать зрителя путем его эмоционального вовлечения в происходящее на экране. И хотя зрительская аудитория индийского фильма способна самостоятельно достраивать сюжет, ей больше нравится наблюдать за последовательным развитием действия, которое приводит к «хорошей» развязке.

Фильмы на хинди не в последнюю очередь призваны удовлетворять непосредственным потребительским запросам, равно как и служить источником фантазий сексуального плана. Однако наряду с этим они также постулируют общественные ценности, особенно в тех концовках, где подчеркивается важность любви и семьи, а также утверждается вера в непременное торжество справедливости, неподкупность любви, нерушимость традиций и неотъемлемость человеческих свобод. Такие прописные истины и принципы, основанные на здравом смысле, постоянно встречаются в книгах по самосовершенствованию и в многочисленных руководствах по обретению счастья; это свидетельствует о том, что именно они заставляют людей чувствовать себя счастливее. Мелодрама, как правило, заканчивается хеппи-эндом; однако каждый хеппи-энд — в зависимости от его особенностей — может провоцировать у зрителя ощущение счастья различного рода, от эмоционального до морального и ситуативно-оценочного.

Непосредственное удовольствие от просмотра находит продолжение в беседах о кино — от обсуждения этической проблематики того или иного фильма до простого разговора о персонажах и звездах. Подобным же образом нередко обсуждаются мелодраматические ситуации в семье и возможности построения новых отношений. Все эти дискуссии касаются переоценки ценностей в сложных (мелодраматических) жизненных ситуациях, причем в основном собеседники не сплетничают о различных (в первую очередь сексуальных) сторонах жизни звезд, а решают вопросы поиска счастья в жизни (Dwyer 2000b).

(4) Чему мы можем научиться, смотря фильмы?Находясь в кинозале, мы переживаем настоящие, пусть и чужие, эмоции. Зритель понимает: эти эмоции отличаются от тех, что он обычно испытывает в реальной жизни. Зритель понимает: это не «чувства его к персонажу», а «чувства, вызываемые персонажем», и способен видеть разницу. Тем не менее эти чувства очень важны, так как мы имеем возможность подумать о том, являются ли они с нашей стороны справедливыми, можем ли мы благодаря им что-то постигнуть, а также отвечает ли их переживание нашим интересам. Приятно ли нам испытывать хорошие эмоции, и радует ли нас осознание того, что мы их испытываем? Действительно ли кино (вероятно, наряду с другими видами искусства) предоставляет нам возможность скорее задуматься о счастье, нежели это счастье непосредственно испытать? Очевидно, те фильмы, концовки которых не служат для зрителя источником «эмоционального счастья», не предлагают ему утопической формулы «и жили они долго и счастливо», в гораздо большей степени позволяют представить действительную оценочную иерархию человеческого счастья.

В данной главе анализировалась группа доводов и положений относительно роли и значения эмоций как составляющих зрительского опыта. Кроме того, была также затронута проблема счастья в фильмах на хинди, причем особое внимание уделялось именно их концовкам, анализ которых позволяет, на мой взгляд, глубже разобраться в представлениях об идее счастья как таковой. Выделение различных видов счастья позволяет рассматривать моральную и этическую стороны содержания фильмов, что представляется особенно актуальным применительно к изучению мелодраматического жанра и причин его устойчивой популярности.