Антон Нестеров - Колесо Фортуны. Репрезентация человека и мира в английской культуре начала Нового века

Современные читатели поэзии XVI–XVII вв. часто оказываются в роли шекспировского Полония, который, побеседовав с Гамлетом, намеренно его «мистифицирующим», подозревает некий подвох, однако единственное, что он может сказать: «Though this be madness, yet there is method in 't» (Хоть это и безумие, но в нем есть последовательность) . [564]

То, что мы предлагаем ниже, есть своего рода систематизация одного безумия. Однако это не более чем попытка прочесть некий набор поэтических текстов XVII в. так, как они слышались современникам соответствующих поэтов.

В данном случае речь идет о так называемом «Честеровском сборнике» (1601), чье оригинальное название: «Love's Martyr: or, Rosalins Complaint. Allegorical shadowing of truth of Love, in the Constant Fate of the Phoenix and Turtle» (Мученик любви, или Жалоба Розалинды. Аллегорическое отражение правды о любви, явленной в судьбе Феникс и Голубя).

Сборник попал в поле зрения исследователей благодаря тому, что в нем был опубликован шекспировский текст, нигде прежде не встречавшийся и получивший в последующих публикациях заголовок «Phoenix and the Turtle» – «Феникс и голубь». Эта загадочная поэма поделена на две части: саму поэму, занимающую в оригинальном сборнике целый разворот (стр. 170–171), и следующий за ним «Threnos», помещенный на другой странице и отбитый сверху и снизу орнаментальной виньеткой. Именно под «Threnos» – «Погребальным плачем» – и стоит имя автора – William Shake-Spear.

Несмотря на то, что этот текст давно уже стал канонической частью любого полного собрания Шекспира, по традиции его замыкая, споры о нем не смолкают и по сей день. Ставится вопрос, а является ли Великий Бард автором поэмы, не издательская ли это мистификация (или ошибка), или же выдвигается предположение, что Шекспиру принадлежит лишь «Плач», но даже в том случае, когда автором обеих частей признается Шекспир, исследователи остаются в недоумении, не находя ключа, позволяющего внятно объяснить смысл загадочного текста. В последнее время делаются попытки прочесть сборник в биографическом ключе, выстраивая на этой основе весьма далеко идущие концепции.

Нас, однако, интересует совсем иная особенность сборника. Именно к попытке некоего системного объяснения всей книги и будет сводиться данное исследование.

Основное место в этом сборнике – почти 170 страниц из 195 – занимает поэма Роберта Честера, за которой следует ряд стихотворений других авторов: Джона Марстона, Бена Джонсона и др… Не вызывает никакого сомнения, что перед нами весьма своеобразный «проект на заданную тему». Все тексты, так или иначе, повествуют о судьбе Феникса, сгорающего в пламени, – и из пепла возникает новое, совершенное создание.

На наш взгляд, стихи Дж. Марстона, фактически замыкающие сборник, – за ними следует лишь небольшой текст Бена Джонсона, – и являются своеобразным ключом ко всей книге.

Приведем подстрочный перевод стихотворения «A narration and description of the most exact wonderous creature, arising out of the Phoenix and Turtle Doves ashes» (Описание чудеснейшего создания, восставшего из пепла Феникс и голубя):

Последние семь строк, перегруженные смыслами, позволим себе привести в прозаическом переводе, чтобы точнее сохранить некоторые оттенки оригинального текста:

Следующее стихотворение – «The Description of this Perfection» («Описание этого совершенства») – Марстон начинает так

«Perfection Hymnus» («Гимн к Совершенству») начинается:

Все эпитеты в этих стихах способны начисто дезориентировать современного читателя, так что ему впору воскликнуть: «О чем же идет речь?!»

Рискнем предположить, что современникам поэта «о чем здесь речь» было вполне понятно. Ответ может показаться неожиданным и диким, поэтому приведем сперва несколько цитат, параллелизм которых текстам Марстона не может не бросаться в глаза любому неискушенному читателю.