Арчи Браун - Типы лидеров. Определить, найти подход, добиться своего

Религиозной власти — халифату — было позволено просуществовать несколько дольше. Однако в 1924 году Ататюрк счел, что религиозный лидер, халиф, занимается тем же, что ранее делал султан, то есть прислушивается к критикам власти и контактирует с представителями иностранных государств. В начале марта дворец халифа Абдулмажида окружила полиция, а телефоны в здании были отключены. Халиф счел благоразумным объявить об отречении, хотя и отозвал свое заявление сразу же после того, как переехал из Турции в Болгарию. Это не принесло ему пользы. Он больше не смог появляться в Турции, а когда после его смерти в 1944 году потомки попросили разрешения захоронить его прах на родине, им было отказано [656]. Однако упразднение халифата внесло лепту в ухудшение отношений между турецкой и курдской общинами нового государства. Курды составляли 20 % населения страны, и с концом халифата исчез важный религиозный символ, общий для обеих этнических групп [657].

Ататюрк был и интеллектуальным, и военным лидером турецкой революции. Взгляды вообще играли в ней важную роль, а мнение Ататюрка было превыше всего. Он был в большой степени западником, хотя иногда между его идеалами и реальными действиями пролегала пропасть. Подъем курдского национализма (совершенно нового явления) в первой четверти двадцатого века представлял собой серьезную проблему для турецкого национального государства. Курды не получили автономию, обещанную им Ататюрком и другими турецкими националистами во время борьбы за независимость, а их восстания середины 1920-х годов были жестоко подавлены [658]. Кроме того, общее уважение Ататюрка к демократическим принципам привело лишь к нескольким половинчатым мерам по установлению демократии. Они были отменены, как только стало понятно, что существование каких-либо других партий, кроме его собственной Народной (позднее ставшей Народно-республиканской партией), затруднит реализацию его идей и реформ. Однако в остальных отношениях поворот к Западу был действительно налицо. Главный биограф Ататюрка Эндрю Манго пишет о целой серии решений «уровня культурной революции» [659]. На смену засилью религиозных норм пришло светское государство, и особенно важным шагом стала секуляризация образования. Были закрыты религиозные суды, решавшие вопросы семьи и брака. Было покончено с запретом на алкоголь, который Ататюрк открыто игнорировал и тогда, когда он был в силе.

Сильно продвинулась эмансипация женщин, хотя сам Ататюрк развелся с женой вполне традиционно — в одностороннем порядке. В межвоенный период турецкие женщины были уравнены в правах на наследование и получили новые возможности для образования и работы. При Ататюрке не поощрялось, хотя и не запрещалось, ношение женщинами чадры [660]. Во внешней политике Ататюрка национализм и антиимпериализм сочетались с разумно прагматичным нейтралитетом. Возглавлявшаяся им революция и введенные светские нормы пережили самого Ататюрка. После его смерти в 1938 году президентом стал бывший министр иностранных дел и премьер правительства Исмет Инёню, который продолжил модернизацию. В одном важнейшем аспекте он пошел много дальше Ататюрка, встав во главе процесса демократизации страны. Первые свободные выборы в истории республики состоялись в 1950 году, и Инёню вполне благосклонно отнесся к их результату, которым стало поражение Народно-республиканской партии [661].

Мало кто усомнится в том, что одним из центральных исторических событий двадцатого века была российская революция 1917 года. После того как коммунисты захватили власть в самой обширной стране мира, образовалось Советское государство, которому было суждено играть огромную роль в мировой политике на протяжении последующих семи десятков лет, особенно по окончании Второй мировой войны. Однако в 1917 году в России случились две очень разные революции, которые нельзя смешивать. Их называют Февральской и Октябрьской революциями, что может вызывать некоторую путаницу, поскольку по западному календарю они происходили в марте и ноябре соответственно [662]. Забастовки и демонстрации, которыми отмечается начало первой из российских революций 1917 года, разразились в Международный женский день 8 марта [663]. Эта не просто совпадение — акции протеста начались со стачки работниц петербургских ткацких фабрик, решивших публично выразить свое возмущение войной и лишениями именно в эту дату. Последующие события разворачивались стремительно, и спустя всего лишь неделю царское самодержавие рухнуло.

Революция стала полной неожиданностью для Владимира Ленина, которому тем не менее было суждено стать самым главным пропагандистом следующей революции и человеком, обеспечившим приход к власти именно коммунистов (а не коалиции либералов и социалистов или даже социалистов различных течений). Ленин, которого справедливо считают главным создателем Советского государства, был вполне ортодоксальным марксистом, убежденным в неизбежности социалистической революции, и обладал темпераментом революционера и упорством, достаточными для того, чтобы посвятить ускорению этого процесса всю свою сознательную жизнь. Однако в начале 1917 года Ленин был далек от оптимизма относительно возможностей успеха в ближайшем будущем. Он находился в эмиграции в Швейцарии и, обращаясь к собранию рабочей молодежи в Цюрихе в январе 1917 года, говорил: «Мы, старики, может быть, не доживем до решающих битв этой грядущей революции» [664]. Самому Ленину тогда было всего сорок шесть лет.

В Первой мировой войне, вызывавшей все большее недовольство народа, Россия несла огромные людские потери, особенно среди тех, кто принимал на себя главный удар сражений — «крестьян в военной форме», как называл их Ленин. Большевики (переименовавшие себя в Коммунистическую партию в 1918 году) под руководством Ленина были одной из частей российского революционного движения. Их роль в Февральской революции была невелика, поскольку бóльшая часть их руководителей находилась либо в заключении, либо в эмиграции [665]. Количество сторонников оппозиции царскому правительству увеличивалось как со стороны либералов, так и со стороны целого ряда социалистических партий и фракций. Несмотря на то что большевики пользовались поддержкой значительной части рабочих Петрограда (как назывался в то время столичный Санкт-Петербург), в масштабах страны они были далеко не самой известной партией. Наиболее многочисленной и популярной (как показали первые российские свободные выборы ноября 1917 года, ставшие и последними на следующие более чем семьдесят лет) партией были социалисты-революционеры (эсеры), опиравшиеся преимущественно на поддержку крестьянства [666].