Джаред Даймонд - Кризис

Одним из методов, посредством которого социологи оценивали распространенность этого убеждения, является сравнение коэффициентов корреляции между доходами взрослых людей (или уровнями доходов внутри конкретного поколения) и доходами их родителей в разных странах. Коэффициент корреляции 1 означает, что относительные доходы родителей и их взрослых детей полностью сопоставимы: все люди с высоким доходом – дети родителей с высоким доходом, а все люди с низким доходом – дети малообеспеченных родителей; дети из малообеспеченных семей имеют нулевой шанс на получение высоких доходов, и их социально-экономическая мобильность равна нулю. В противоположном случае, если коэффициент корреляции равен 0, это означает, что дети родителей с низким доходом имеют такой же шанс на богатство, что и дети родителей с высоким доходом, а социально-экономическая мобильность общества высока.

Из таких исследований обычно делается вывод, что социально-экономическая мобильность в США ниже, а семейные межпоколенческие корреляции доходов выше, чем в других крупных демократиях. Например, 42 % американских сыновей, чьи отцы принадлежат к самым бедным 20 % их поколения, оказываются в числе беднейших 20 % своего собственного поколения, тогда как только 8 % сыновей этих беднейших отцов поднимаются вверх и пробиваются в заветные 20 % самых богатых. Соответствующие показатели для скандинавских стран составляют около 26 % (меньше американских 42 %) и 13 % (выше американских 8 %).

К сожалению, проблема усугубляется: экономическое неравенство растет, а социально-экономическая мобильность в США снижается на протяжении последних десятилетий. Американские власти всех уровней все больше поддаются влиянию богатых людей, в результате чего принимаются законы (в том числе налоговые правила и правила регистрации избирателей) в пользу богачей, повышая вероятность того, что кандидаты, поддерживаемые богатыми людьми, победят на следующих выборах и примут новые законы в пользу богатых людей, в результате чего американское правительство станет испытывать еще более сильное влияние – и так далее. Похоже на скверную шутку, но таковы реалии американской жизни.

Если коротко, наша американская вера в осуществимость подъема с низов на самый верх – это миф. Путь наверх в США менее реален, чем в других крупных демократиях. Пожалуй, это можно объяснить тем, что богатые американские родители стремятся сами стать максимально образованными, вкладывают значительные средства в образование своих детей и налаживают через полезные деловые связи карьеру своих детей, а бедным родителям такой путь заказан. Например, дети состоятельных американских родителей в 10 раз чаще заканчивают колледж, чем дети бедных родителей. Как пишут Ричард Ривз и Изабел Соухилл: «Тщательно выбирайте своих родителей!» [98] Автор ссылается на статью указанных исследователей «Моделируя социальное неравенство» (2016), с которой можно ознакомиться на сайте Института Брукингса.

Теперь давайте вернемся к вопросу, поставленному мной в начале этого обсуждения неравенства. Конечно, неравенство является серьезной этической проблемой и его существование прискорбно для тех людей, которые вынуждены жить в бедности, – но чем оно так важно? Разве оно угрожает экономике и безопасности США в целом? Разве оно наносит какой-либо вред состоятельным американцам, которые живут в окружении бедных американцев?

Признаться, мне самому противно задаваться столь эгоистичным вопросом. Неужели одной только моральной стороны недостаточно, чтобы мы обеспокоились неравенством? Увы, жестокая реальность такова, что людьми движут как этические соображения, так и личные интересы. Многие состоятельные американцы, пожалуй, призадумались бы насчет неравенства, если бы стало понятно, что оно сказывается конкретно на них, а не просто на абстрактной морали.

Мы с женой получили персональный ответ на вопрос «Ну и что?» 29 апреля 1992 года, когда заселились в чикагскую гостиницу после перелета из Лос-Анджелеса, где наши дети остались с няней. В холле гостиницы мы столкнулись с друзьями, которые сказали нам: «Возвращайтесь в свой номер и включите телевизор. Вам не понравится то, что вы увидите». Мы послушались, включили телевизор – и увидели уличные беспорядки, грабежи, пожары и убийства (так называемые «беспорядки Родни Кинга» [99] Тж. Лос-анджелесский бунт (29 апреля – 4 мая 1992 г.), был спровоцирован оправдательным приговором четырем белым полицейским, которые избили чернокожего Р. Кинга – за сопротивление при аресте. Итоги беспорядков в Лос-Анджелесе и Сан-Франциско – 55 убитых, 2000 раненых, 12 000 арестованных. ), что вспыхнули в бедных районах компактного проживания меньшинств в центральной части Лос-Анджелеса и стали распространяться по другим районам (см. источник 10.1). По нашим прикидкам, наши дети должны были находиться в машине с няней и ехать домой из школы. Пару часов мы изнывали от тревоги, но наконец няня позвонила и подтвердила, что она и дети благополучно добрались до дома. Все, что смогла сделать малочисленная в сравнении с бунтовщиками полиция Лос-Анджелеса, чтобы защитить богатые районы города, – это перетянуть улицы желтыми пластиковыми лентами, означающими, что дорога перекрыта.

В том конкретном случае бунтовщики не нападали на районы проживания обеспеченных горожан, как, к слову, и в ходе предыдущих крупных беспорядков в Лос-Анджелесе – в мятеже Уоттса 1965 года [100] По названию пригорода Лос-Анджелеса, где в августе 1965 г. в течение шести дней происходили стихийные выступления чернокожих против власти. Погибли 34 человека, общий ущерб превысил 40 миллионов долларов. . («Беспорядки Родни Кинга» и мятеж Уоттса были расовыми беспорядками, спровоцированными расовой дискриминацией, которая порождала экономическое неравенство и ощущение безысходности.) Но можно не сомневаться в том, что нас ждут новые беспорядки в Лос-Анджелесе и в других крупных американских городах. При росте неравенства, сохранении расовой дискриминации и снижении социально-экономической мобильности бедные американцы будут все отчетливее осознавать, что у подавляющего большинства их детей шансы на получение хорошего дохода или всего-навсего на скромное улучшение экономического положения невелики. В обозримом будущем США предстоит пережить городские беспорядки, когда полицейских пластиковых лент будет мало, чтобы удержать мятежников от выплескивания разочарования на головы состоятельных американцев. В тот момент многие состоятельные американцы получат персональный ответ на вопрос, наносит ли неравенство какой-либо вред обеспеченным людям, живущим в окружении бедных американцев. Да, наносит, поскольку повышает личную уязвимость.