Джаред Даймонд - Кризис

Но в суде и судья, и присяжные решают, что здесь все очевидно: конечно, вы должны платить 70 долларов за каждую тонну своих кукол, чтобы компенсировать соседям падение производства пшеницы. В результате получаем, что куклы стоят уже не 20 долларов за тонну, а 20 плюс 70, то есть 90 долларов за тонну в производстве. Выпуск «счастливых кукол» больше не приносит прибыли: вам невыгодно производить их по 90 долларов за тонну, если рынок готов приобретать кукол всего по 60 долларов за тонну. Теперь ваши конкуренты с их 30 долларами за производство тонны кукол оказываются на коне, а не наоборот.

Ископаемое топливо, как и «счастливые куклы» в нашем гипотетическом примере, наносит ущерб и приносит прибыль. Разница в том, что углекислый газ от сжигания ископаемого топлива гораздо менее заметен, чем черный шлам, и что производители и потребители ископаемого топлива пока не должны оплачивать стоимость ущерба, наносимого другим людям (тогда как наш гипотетический производитель кукол вынужден это делать). Но общество все громче требует от производителей и потребителей ископаемого топлива следовать примеру продавца «счастливых кукол», то бишь платить, – например, ввести налог на выбросы углерода или какой-то другой. Эти требования стоят в том числе за нынешними поисками источников энергии, альтернативных ископаемому топливу.

Некоторые альтернативные источники кажутся практически неисчерпаемыми, например, энергия ветра, солнца, приливов, гидроэлектрическая и геотермальная энергия. Все эти источники, за исключением приливов, уже считаются «доказанными», то есть они используются в крупных масштабах в течение длительного времени. Например, Дания получает большую часть своей электроэнергии от ветряных мельниц в Северном море, а столица Исландии Рейкьявик отапливается геотермальной энергией, тогда как гидроэнергетические плотины на реках строятся более столетия.

Конечно, каждый из этих альтернативных источников энергии порождает собственные специфические проблемы. В Южной Калифорнии крупномасштабное производство солнечной энергии часто вынуждает застраивать приятные пустынные места с обилием солнечного света солнечными панелями, а это вредит и без того исчезающему поголовью пустынных черепах. Ветряные мельницы убивают птиц и летучих мышей, против них выступают землевладельцы, которые жалуются, что мельницы портят пейзаж. Гидроэлектростанции на реках становятся препятствиями для миграции рыб. Будь у нас иные способы генерации энергии, дешевые и не доставляющие проблем окружающей среде, мы бы наверняка не стали разрушать ареал обитания пустынных черепах, убивать птиц и летучих мышей, портить ландшафт или блокировать миграцию рыб. Но, как уже отмечалось, альтернатива в виде ископаемого топлива чревата печальными последствиями – это глобальное изменение климата, респираторные заболевания и урон, наносимый экологии добычей нефти и угля. Поскольку у нас нет возможности выбора между хорошим и плохим решением, следует спросить себя: какая из этих скверных альтернатив является наименее скверной?

В качестве примера в рамках нашей дискуссии рассмотрим ветряные мельницы. В США, как считается, они убивают ежегодно минимум 45 000 птиц и летучих мышей. Звучит устрашающе, не правда ли? Но поместим данную цифру, так сказать, в общий контекст: домашние кошки, которым разрешено бродить по улицам, убивают каждая, по оценкам, в среднем более 300 птиц в год. (Да, именно так – более трехсот, это не опечатка.) Если поголовье американских «уличных» кошек составляет примерно 100 миллионов животных, тогда нехитрый подсчет показывает, что от кошек гибнет не менее 30 миллиардов птиц ежегодно – и 45 000 птиц и летучих мышей, убиваемых ветряными мельницами, выглядят сущим пустяком. Это всего-навсего общее число жертв 150 кошек. Можно, таким образом, утверждать, что, если мы всерьез обеспокоены американскими птицами и летучими мышами, нам следует сосредоточиться в первую очередь на кошках, а не на ветряных мельницах. Дабы дополнительно защитить ветряные мельницы в сравнении с кошками укажу, что кошки не платят за ущерб, который они наносят птицам, не обеспечивают нас энергией и чистым воздухом и не тормозят глобальное потепление, в то время как ветряные мельницы делают все перечисленное.

Этот пример иллюстрирует, как можно отстаивать обоснованность строительства ветряных мельниц, установки солнечных панелей и постройки плотин, несмотря на несомненный вред, наносимый ими экологии. Они значительно менее вредны в сравнении с ископаемым топливом. Следовательно, их можно считать приемлемым компромиссом, подходящим для замены ископаемого топлива в качестве источника энергии. Часто звучит возражение, что ветряные мельницы и солнечная энергия на данный момент неспособны полноценно конкурировать с ископаемым топливом. Но в некоторых ситуациях они уже конкурируют, а очевидные экономические преимущества ископаемого топлива вводят в заблуждение; альтернативные источники энергии окажутся намного дешевле, если мы учтем косвенные затраты (стоимость «счастливых кукол») на использование ископаемого топлива.

Полагаю, читатели готовы спросить – а как же очевидная и очень опасная альтернатива, то бишь ядерная энергия? Применительно к этой альтернативе большинство американцев и многие граждане других стран занимают позицию категорического неприятия. Это объясняется тремя причинами, помимо экономического фактора: страх перед потенциальными катастрофами, опасения по поводу того, что ядерное топливо может послужить материалом для изготовления атомной бомбы, и нерешенная до сих пор проблема хранения отработанного топлива.

Память об атомных взрывах в Хиросиме и Нагасаки побуждает многих инстинктивно отождествлять ядерные реакторы со смертью, а не с энергией. На самом деле с 1945 года произошло всего две аварии на атомных электростанциях, которые действительно обернулись жертвами: 32 человека погибли на месте, а много больше (точное число не установлено) пострадали от радиации вследствие взрыва на Чернобыльской АЭС в бывшем Советском Союзе; второй случай – это авария реактора на АЭС Фукусима в Японии. Еще известна авария на оборудовании, сопряженная с человеческой ошибкой, на АЭС Тримайл-айленд в США в 1979 году, но никто не погиб и не пострадал, а утечка радиоактивных материалов была минимальной. Тем не менее, психологические последствия аварии на американской АЭС были колоссальными: они заставили приостановить на длительное время строительство новых атомных станций на территории США.

Что касается нерешенной проблемы утилизации отработанного реакторного топлива, в идеальном варианте это топливо должно храниться вечно, в отдаленной и геологически чрезвычайно стабильной зоне, глубоко под землей, в безопасности от протечек из-за землетрясения или проникновение воды. В США лучшим кандидатом сочли участок в Неваде, который как будто отвечает всем вышеназванным требованиям. Впрочем, полная уверенность в безопасности невозможна, а потому протесты жителей штата Невада привели к блокировке строительства хранилища. На сегодня в США нет зоны для утилизации отработанного ядерного топлива.