Евгений Бей - Генерал В.А. Сухомлинов. Военный министр эпохи Великой войны

В должности начальника Генерального штаба Сухомлинов пробыл чуть более трех месяцев. Дальнейший его стремительный карьерный взлет был сопряжен с известными событиями, проходившими в Государственной думе третьего созыва. В начале 1909 г. октябристы начали кампанию критики военных реформ правительства, недостаточно решительных и поверхностных. Выступая на закрытом заседании Думы 23 февраля, ораторы, прежде всего лидер партии «Союз 17 октября» А.И. Гучков, критиковали неправильное вмешательство царской фамилии в дела армии. В ответ военный министр А.Ф. Редигер выступил с беспомощной и неубедительной речью, согласившись, что среди генералов «немало бездарностей» 299. Вскоре Редигера вызвал царь и объяснил ему: «После того, что произошло в Думе, вы потеряли авторитет в армии и мое доверие» 300.

Военный министр подал в вынужденную отставку, мотивированную «расстройством здоровья». А.Ф. Редигер был оставлен членом Государственного совета, а ввиду признания заслуг генерала последовал высочайший рескрипт с пожалованием ему ордена Александра Невского 301.

12 марта 1909 г. новым военным министром был назначен генерал от кавалерии В.А. Сухомлинов. Через несколько дней последовало назначение нового начальника Генерального штаба, которым стал генерал-лейтенант А.З. Мышлаевский. С этого момента до начала войны должность начальника Генерального штаба при Сухомлинове занимало четыре лица, из которых только Мышлаевский, прослуживший на этом посту довольно короткое время, представлял собой «известную величину». Поэтому все то положительное и отрицательное, что за этот последний период было сделано для подготовки России к войне, по справедливости лежит на плечах Сухомлинова, взвалившего на себя огромную тяжесть ответственности по всем военным вопросам 302.

Николай II в своем письме матери от 18 марта 1909 г. писал: «Я уволил военного министра, который дважды в Думе не только не опровергнул речи Гучкова, но даже согласился с ним… Я назначил Сухомлинова на его место. Я знаю его уже 20 лет и надеюсь, что этот выбор будет успешным.» 303

Так, генерал Сухомлинов оказался вовлечен в политическую жизнь российской монархии. Необходимо отметить, что возникшая к 1906 г. политическая система мало походила на развитый парламентский строй, который существовал к тому времени в ряде европейских государств. Правительство назначалось монархом и несло ответственность только перед ним, избирательные права населения были заметно урезаны, а Дума получала ограниченные возможности воздействия на власть. В Государственную думу должны были поступать все вопросы, не исключая бюджетных ассигнований на армию. Встроенный в систему высших и центральных структур власти Госсовет получил правовое обеспечение своих отношений с императором, членами императорской фамилии и учреждениями в решении военной проблематики. Деятельность военного министра включала весь спектр вопросов, относящихся к военному ведомству; по особому указанию императора он мог быть назначен Верховным главнокомандующим.

Можно констатировать, что в политической среде назначение Сухомлинова вызвало восторг среди октябристов и кадетов, которые во многом считали генерала «своим». В скандальной думской речи А.И. Гучкова о «вождях армии» не были упомянуты лишь два пограничных округа – Киевский и Туркестанский. Это можно объяснить и тем, что Гучков собирался продолжить с новым министром ту работу, которую вел с Редигером 304.

Более дипломатичный Сухомлинов хорошо знал, что его предшественник был смещен с поста министра за откровенное высказывание в Думе своих мнений. Поэтому он избрал другую тактику: в своих редких официальных выступлениях Сухомлинов не перекладывал вины за «скромные» просьбы о кредитах на правительство, а уверял Думу, что отпускаемых военному ведомству средств вполне достаточно, и, если обнаружится какая-либо дополнительная нужда в средствах для развития армии, он войдет в Думу со специальным законопроектом. Но по верному определению Н.В. Савича, III Дума, начав свою работу в тесном контакте с военным министром, закончила ее «в открытой войне» с ним. А IV Дума сразу же пошла по стопам своей предшественницы 305.

Назначение Сухомлинова на министерский пост было с одобрением встречено и в армейской среде, особенно в высших эшелонах. Военные, придерживавшиеся консервативных взглядов, ожидали, что новый министр изменит или даже отменит наиболее непопулярные из нововведений Редигера. Однако Сухомлинов хоть и был склонен на некоторые уступки армейским традиционалистам, реакционером и ретроградом не был. Он, напротив, был твердо убежден в необходимости проведения обширной программы реформ.

На это также прямо указывали результаты финального акта Боснийского кризиса, совпавшего по времени с министерским назначением Сухомлинова, когда Германия и Австро-Венгрия, объединившись, нанесли удар ослабевшей России.

Разразившийся в 1908–1909 гг. Боснийский кризис, ставший одним из самых острых международных конфликтов кануна Первой мировой войны, показал бессилие России в балканских делах. Несмотря на то что после неудачной войны прошло более трех лет, царская армия и флот находились в упадке, что заставляло дипломатов маневрировать, избегать обострения международной обстановки. В итоге пришлось молча «проглотить» аннексию Веной Боснии и Герцеговины.

Это обстоятельство не могло не всколыхнуть лидеров буржуазных партий. По их мнению, реорганизация Военного министерства и развитие армии происходили очень медленно, к тому же до сих пор не была выработана конкретная программа ее реформирования. «Нельзя же, господа, – патетически восклицал в Думе А.И. Гучков, – раз и навсегда подчиняться этому положению – рассматривать вопросы внешней политики исключительно под углом зрения своего военного бессилия. Пора выйти из длительного периода хронической военной неподготовленности и заговорить голосом, достойным великой державы» 306. Унизительный эпизод с аннексией наглядно продемонстрировал как простому обывателю, так и русской военной элите, все еще обеспокоенной возможностью возобновления столкновений на маньчжурском фронте, насколько реальной становится опасность возникновения общеевропейской войны. Все эти настроения отчетливо просматриваются в статье, напечатанной в «Новом времени» по случаю очередной смены военного министра.

«Военный министр А.Ф. Редигер оставил свой пост. О покойниках принято говорить только хорошее: но живым можно указать и слабости и осуждать. Не для того, чтобы укорять их, а чтобы оценить минувшее для лучшего направления будущего…